Прелюдия (СИ) - Горохов Александр Викторович (читать книги регистрация TXT, FB2) 📗
Те орудия, что поновее, укомплектованы приборам управления зенитным огнём. И, как говорит Бабушкин, некими станциями орудийной наводки, позволяющими засечь самолёт противника за несколько десятков километров, а не «ломать глаза», выискивая его в синем небе, или вообще не наблюдая за облаками.
Были зенитные установки и на шасси танков. Один тип — двуствольная 57-мм, а второй — аж четрёхствольная, хотя и калибром всего 23 мм. А уж то, что она сама вычисляет скорость и дальность самолёта, после чего наводится на цель, и зенитчику остаётся только нажать на спуск, это вообще немыслимо! Пусть даже и способна бить лишь по целям, летящим на высоте до двух с половиной километров.
А вот дальше пошла техника, о которой мы, очутившиеся в будущем, вообще никакого представления не имели. Ракеты! Не просто запускаемые куда попало, а управляемые либо даже самостоятельно наводящиеся на самолёт противника. Несколько видов пусковых установок этих самых ракет. С дальностью пуска от трёх-пяти километров до тех, что способны поразить самолёт на дистанции в пятьдесят километров. И если все эти самоходные установки ближнего действия могут сами отыскать в небе цель, то «дальнобойным», как стационарным, так и передвижным, требуется целая куча дополнительной техники, определяющей параметры цели.
Но и это наши друзья из будущего учли! И даже отдельные установки, позволяющие предупредить о находящихся в небе самолётах задолго до того, как они достигнут зоны поражения средствами ПВО, подготовили.
— Если пару таких локаторов установить под Москвой, то ни один самолёт, находящийся в воздухе над Московской областью не останется незамеченным, — похвастался полковник. — А если радиофицировать каждый самолёт истребительной авиации, охраняющей небо столицы, то ни одна вражеская бомба на ту же Москву не упадёт.
Надо же! Радиофицировать каждый самолёт! Да в том же Троицко-Магнитогорском полку, насколько мне известно, не в каждом батальоне есть радиостанция. И ещё меньше, чем этих приборов, людей, которые умеют с ними обращаться. Так что, теперь ещё и каждого лётчика обучать работать с этим «чёртовым ящиком»? А когда он будет вражеские самолёты сбивать?
Фрагмент 8
15
Нарком внутренних дел СССР Берия, 11 мая 1939 года
Прав оказался полковник Бабушкин: после такой «экскурсии» без плотного обеда никак. Заодно во время пережёвывания пищи и мысли удалось привести в порядок перед началом конкретного разговора. А то, знаете ли, после всего увиденного и услышанного голова кругом пошла. В первую очередь, от того, куда эту прорву техники и прочих грузов, включая боеприпасы, размещать. Ведь того, что стянули на полигон эти самые наши доброжелатели, просто прорва! Одних патронов, снарядов, ракет, ящиков со стрелковым оружием — далеко не один десяток эшелонов наберётся. Быстросборных металлических ангаров, где это всё хранится, выстроен целый городок на самой удалённой от села части полигона.
— Откуда на всё это у вас взялись деньги? — задал я вопрос.
— С тайных зарубежных счетов распущенной нашими «демократами» партии. Да и покупалось большинство этого богатства по цене металлолома, а то и государство платило за его «утилизацию». У нас же теперь за взятку можно всего добиться, — горько усмехнулся Владимир Михайлович. — Даже авансовой оплаты за несделанную работу. Надо только знать, кому и сколько «занести».
— А вы, значит, знаете?
— Знает человек, который у нас специально для таких дел в Москве сидит.
— Не боитесь, что он за такие фокусы будет сидеть не в Москве, а, скажем, на Колыме?
— А за что? Когда мы закончим переброску, формально работа по утилизации будет выполнена, соответствующие акты подписаны, и ни один проверяющий не придерётся: техника-то перестанет существовать. Наша коммерческая компания закроется, а сам он отправится проживать «честно» заработанные проценты от сделок на каком-нибудь тёплом экзотическом острове. Да и те люди, которым он «заносит», совершенно не заинтересованы в том, чтобы их участие в нашей афере когда-нибудь всплыло.
— Но ведь то, что делаете вы, является мошенничеством и кражей народно… государственного имущества даже не в особо крупном, а… в государственном масштабе!
— Товарищ Берия, — вмешался в разговор армянин-учёный, как раз и открывший возможность проделать «дыру» между нашими мирами. — У нас сейчас промышленные гиганты, размером с четверть этого полигона, и даже целые отрасли промышленности искусственно загоняются кредитами в долговую яму и забираются у государства фактически бесплатно. Вместе со зданиями, сооружениями, оборудованием, объектами социально-бытового назначения, готовой продукцией и заделом производства. Да по сравнению с этим наши художества — детская игра в песочнице!
Если это так, то… То я сочувствую людям, которые дожили до такого позора. О том, что я бы сделал с теми, кто такое допусти и, хуже того, организовал, я даже задумываться не хочу.
Вопрос, с чего начнётся переброска всего накопленного этими жуликами (нет, жулики они для данного мира, а для нашего — просто благотворители, не претендующие ни на какую награду), получил совершенно неожиданный ответ.
— С освобождения гарнизонного дома культуры и… ещё пары крупных помещений под складирование документов.
— Каких ещё документов? — удивился я.
— Технической документации: технологические процессы, чертежи, схемы, описания, справочники, учебники для студентов, научная литература. Документации не только на боевую технику, часть которой, как, например, авиация, мы передать вам не можем, но и на станки, технологические установки, производственные линии, месторождения полезных ископаемых.
Да, я обратил внимание на то, что авиации Бабушкин с компанией нам почти не приготовил. Только два довольно крупных биплана неизвестной мне марки Ан-2, двухместный тренировочный Як-52 и пару машин, напоминающих автожиры. На вопрос «почему» он сослался на то, что почти вся авиация в их время перешла на реактивные двигатели, производить которые нынешняя советская промышленность просто не в состоянии. «Несколько наиболее простых моторов, с которых она начиналась, мы, конечно, прихватили, но с запуском их в производство вы промаетесь три-четыре года».
— Следующий шаг — строительство. Сначала ангаров для хранения боеприпасов, поскольку под открытым небом большинство их складировать нельзя. За неделю-другую, конечно, ничего не произойдёт, но не больше. Быстровозводимых ангаров, комплектующие к которым мы для начала предоставим. Потом часть наших ангаров по мере опустошения будут демонтироваться, перевозиться к вам и монтироваться заново. Параллельно с этим нужно начинать строительство жилья для наших людей. Ударное строительство, поскольку людей будет много: наши вербовщики подготовили картотеку примерно на восемнадцать тысяч человек, которые предварительно изъявили желание «уйти в прошлое». Часть, конечно, отсеется по тем или иным причинам, но мы рассчитываем, что конечная цифра будет около пятнадцати тысяч. Большинство — одиночки. Например, уволенные в запас солдаты Совет… Российской армии или люди с непростой судьбой. Но некоторая часть, особенно квалифицированные рабочие, будет с семьями. Одиночки и бывшие солдаты, конечно, и в палатках или казармах первое время перекантуются, а вот семьям жильё нужно обязательно. Пусть не отдельное, пусть в бараках, но нужно. Да и, вот увидите, после «переселения во времени» семьи начнут возникать, как грибы после дождя.
Ну, со строительством жилья, казарм и прочих объектов проблем возникнуть не должно. Военные объекты будут строить красноармейцы Троицко-Магнитогорского полка, а на возведение жилгородка можно срочно перебросить пару лагерей заключённых-лесорубов из-под совсем недалёкого Златоуста. Они даже пешком дня за три-четыре доберутся.
— Потом нужно будет построить крупное топливохранилище. Мы перевезём пустые железнодорожные цистерны, цистерны зароем в землю и заполним теми видами топлива, которые использует наша техника. С учётом того, сколько мы её перегоним, горюче-смазочных материалов нужно будет много. А ваш бензин, простите, Лаврентий Павлович, пока ещё слишком дерьмовый для многих моторов, да и не хватает его даже для армии. Хороший гнать мы вас, конечно, научим, но это будет не быстро.
