Неожиданность (СИ) - Попов Борис (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Не успели далеко отъехать, Олег торопливо сбросил одежду. В спешке чуть трусы не потерял! Поддернул их от колен и тут же, даже не дождавшись, когда мы проедем и не прячась в кустах, перекинулся в волкодлака. Уф, полегчало… Волчара был весел.
Раньше, если Марфа подсовывалась к нему в зверином обличье, он неласково рычал, показывал громадные зубищи и весь как-то подбирался. Ну не любитель Олег до общения с собаками даже и в человеческом облике, ох не любитель. А тут бежали рядом, и о чем-то явно беседовали.
У меня способность к пониманию звериных языков была заглушена до лучших времен, у Богуслава просто отсутствовала. Наина с Ваней уехали далеко вперед, и выявить способности колдуньи к пониманию языка животных не представлялось возможным.
Я раньше хорошо улавливал, о чем Зорька беседует с Вихрем и поэтому люблю представлять, что бы она сказала в той или иной ситуации.
Алабаи необщительны и не говорливы. Полежать или потереться боком о любимого хозяина, это завсегда пожалуйста, а вот болтать — уж извините, генетически не приучены. Мы больше душить и рвать.
Теперь она, правда, очень поумнела. Уровень двенадцатилетнего подростка, дарованный собаке Богуславом, сильно бы расширил наше с ней общение.
Теперь Марфа усиленно что-то рассказывала волчку. Она ему что-то быстро пролаивала, потом гавкала один раз после паузы. Оборотень один раз взвывал. Опять и опять. Слышалось это так: гав, гав, гав… Гав. У-уу. Вроде как жена про что-то толкует мужу, и после каждого предложения спрашивает: понял? Тот отвечает: конечно! Понимали они друг друга отлично.
Это длилось минут пять. Потом вервольф опять стал человеком, быстренько оделся, запрыгнул на коня и подъехал к нам. Я был, как обычно, вместе с дядей Славой. С ним одним было интересно беседовать в нашей команде. Олег торопливо взялся рассказывать ночные новости.
— Как мы все по избам разбрелись, Емеля сразу уснул и захрапел. А храп у него тоже богатырский. Тут к уличной стене сеновала подсунулась молодая парочка. Девушка все боялась, что их услышат, а парень ее успокаивал: собака не лает, храп здоровяка даже через стенку на весь двор разносится, — явно все дрыхнут и ничего не услышат. А здесь ветер не чувствуется — закуток.
Дальше Емелькин храп сильно мешал прослушиванию. Этот заглушающий все звуки шум шел не ровной помехой, а рывками с паузами.
Пошла речь о гостях, то есть о нас. Когда мы переправимся через глубокую реку (название было заглушено), нам надо держать ухо востро. С другой стороны живет народец очень злых карликов. Девушка спросила: наши приезжим не скажут? Нет конечно, ответил парень. Точно? Все на иконе клялись. Да и Петька еще лечится. Потом они стихли, видимо взялись целоваться, затем ушли.
— Да, — протянул боярин-дворецкий, — новая поганка приключилась. И что делать будем? — спросил он робкого меня.
— Немедленно скакать назад в Новгород! У меня есть самая нужная вещь!
— И что же это такое? — клюнул на мою незатейливую приманку бывший воевода.
А чего же не клюнуть, все в наличии: огонь в глазах, решительный голос, всем телом подался вперед, бери и пиши картину: Вперед (назад) на врага! Одухотворенность полная.
Теперь надо оживить и собеседника. Сценарий был неоднократно на моих ушах отработан в пионерских лагерях, куда меня упорно пыталась сбыть на лето мать. Как только пионервожатый гасит свет и уходит, кто-нибудь предлагает рассказать страшную историю. Народ соглашается. И начинается: в черном, черном городе… Жуть нагоняется не торопясь, с оттяжкой. И в конце рассказчик орет какую-нибудь глупость. Эффект у деток был потрясающий.
У меня с Богуславом пришла пора оттяжки.
— На той улице, где в Великом Новгороде стоит мой дом, — неторопливо начал я, — всегда сухо. Даже в очень дождливую погоду. Поэтому, захожу в свой двор всегда с сухими ногами.
Знатный пока терпел. Продолжим!
— Двор у меня, сам знаешь, большой, места много…
Слушатель явно стал нервничать.
— Да где вещь-то? — зарычал он.
Это вам не боязливый пионер. И прибить может. Пора заканчивать.
— Нужно пройти в дом, найти маленький чуланчик, забраться в него…
— Да не тяни!
— Обняться и бояться карликов! — гаркнул я.
— Тьфу! — плюнул Богуслав, — нашелся мастер розыгрыша!
Я-то, конечно, не бог весть какой мастер. А ты у нас по этому делу просто гроссмейстер! — подумалось мне. Как запугал почти всю нашу ватагу, сидевшего у меня на кухне, вещая голосом самого Сатаны из коридора! И это только одна из его многочисленных шуточек.
Боярин отплевался (хорошо, что не в меня!) и сказал:
— Ты по делу давай. Обойдем или прорываться будем?
— Как нож сквозь масло пройдем!
— А драться начнут?
— Поубиваем!
— А если этих маленьких очень много?
— Очень много маленьких я еще ни разу не убивал, — мечтательно сообщил недавно подъехавший к нам Матвей.
— Еще один зверюга нашелся! — всплеснул руками боярин. — Ну ладно мы трое, все в кольчугах, и то ноги и лица незащищены. А остальные как же? У них-то ничего нету! А эти мелкие, похоже, лесные. Не силой явно берут, а количеством и внезапностью. Выстрелят разом из сотни луков, метнут пятьдесят сулиц, которые еще дротиками называют, сразу из-за деревьев, и нету с нами больше священника, колдуньи, оборотня, богатыря, кирпичника. А кто их унес? Злая судьба? Нет. Дурость атамана. Потом я карликов всех махом поубиваю. А вашей совести станет от этого легче!?
Мы с ушкуйником пристыженно молчали.
— Спрашиваю еще раз у вас, убийц: что будем делать?
Мы подумали. Первым надумал самый молодой из ушкуйных атаманов Матвей. За его скорость в принятии решений, ему нужно было бы дать прозвище Быстрый, а не Смелый, как его называли ушкуйники.
— Обойти этих мелких гнид.
— Ты знаешь каким путем идти? Где их владения заканчиваются?
— Повернем на Русу. Этот городишко точно наш.
— Это еще день пути. Переправа через большую реку Ловать. Обойдем вражеские земли — надо будет вернуться назад. Еще день, еще неведомая переправа. Самое меньшее — двое суток вылетит. Увязнем на реке — трое.
Я перед тем, как нам ехать, посоветовался с проводниками. Все толкуют — надо Полу поюжней обходить, тогда мы на эти две здоровенные реки и не попадем. Посмотрим, куда сегодня выйдем, и что местные Полой зовут. Если река, как ей и положено, на запад уходит, обходим ее слева, и от всех карликов мы в стороне. А если нет, речка какая-то другая, будем думать.
На том и порешили. Поехали дальше.
— А что, карт еще никаких нет? — спросил я у Богуслава, когда мы вновь остались вдвоем.
— Только у тех, кто по морю плавает. И почти все — иностранной работы. Свои у нас иногда поморы делают. А компаса я вообще никогда не видел. Может он врет, уводит нас в сторону?
— Это вряд ли.
Объяснил про магнитное поле Земли.
— Интересно, — оценил дядя Слава. — И понять это нелегко, глазом ведь ничего не увидишь.
— Это верно.
Компас я сделал простейшим методом. Ему меня научил физик в школе. Он был очень молодым, рыжим и нервным. Очень любил колотить по моей парте указкой и кричать:
— Какой ты идиот! Разве тебя можно чему-то выучить!
Мне в этот момент неизменно вспоминалась дразнилка про убийство дедушки лопатой. И в это верилось! Опасался я в этот момент только неожиданного изменения концовки на гораздо худший вариант: убил школьника указкой. Но как сделать самый простой компас, физик меня все-таки выучил.
Две главные трудности при изготовлении такого прибора — первое: намагнитить один конец стрелки, и второе: обеспечить ее свободное вращение.
Это в 20 и 21 веке магниты на каждом шагу даже дома. В дверцах шкафов магнитики не дают дверкам раскрыться, в аудиоколонках, обеспечивают звук, жена и дети прилепливают на холодильник всяческие картинки — магнить компасную стрелку сколько влезет.
А в Новгороде 11 века жизнь какая-то немагнитная. До Курской магнитной аномалии копать минимум 200 метров грунта — не осилишь лопатой зарыться на глубину 60-этажного дома — экскаватор нужен. Используют кузнецы на Руси болотное железо — другого нету. Но эта болотяга совершенно немагнитна от природы.
