Неожиданность (СИ) - Попов Борис (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Результатом явилось то, что я стал себя чувствовать примерно также, как и в прошлый раз после применения Силы — легкая слабость, небольшой озноб и безумный аппетит.
— Получшело? — спросил Богуслав.
Я кивнул.
— Пошли, Володя, горяченького попьешь, да поешь немного.
И мы отправились к костру. Вода в котелке уже кипела. Ужасно захотелось ароматного чайку. Чая в 11 веке не росло не только на Руси и в окрестных странах, его не знали еще даже и в Индии. Блистала замечательным растением с незапамятных времен только родина чайного куста — страна Китай.
Но мне неожиданно повезло купить чай на новгородском рынке. Случайно заметил чайный лист, когда искал на рынке новые приправы к кушаньям. Русский торговец сидел просто на сбыте невиданного растения. Где взял чай добытчик Афанасий (отнюдь не Никитин, я уточнял!) посредник не знал. Видимо, рванул у каких-нибудь кочевников. Я купил его весь. Целый мешок был почти с меня.
Собираясь в путешествие, приторочил мешочек величиной с футбольный мяч, сзади к седлу. Несмотря на изрядный размер, мешок был незначительным по весу. Я не чифирист и не состою в клубе любителей крепкого чая, так что листа для заварки хватить должно бы надолго. Запасец дорогущего сахарку тоже был прихвачен в дорогу — до меда не охотник. Ну, что ж, хлебнем горяченького!
Предложил чаек народу, выслушал вежливые отказы. Все, кроме церковника и Матвея, его уже попробовали, бывая у меня в гостях и пришли к очевидному выводу, что грушевый квас или сбитень гораздо вкуснее. Ушкуйник, после того, как намахался шашкой и надулся после этого воды, ничего пока не желал, а протоиерей настолько усомнился в продукте, привезенном из неведомых земель, что на всякий случай даже перекрестился. Баба с возу, кобыле легче, подумалось мне, уже жующему пеммикан с сухарями и нарезающему соленое сало, после заваривания напитка в своей здоровенной кружке.
С салом я еще в Новгороде как-то усомнился: будет ли оно храниться без холодильника или нет? Другим продуктом я бы пренебрег, но соленое сало обожаю всю жизнь, как хохол. Начал вникать, не испортится ли наше народное достояние в дальней дороге.
Моя жена Забава — видная красавица, натуральная блондинка, высоченная и стройная, богатырка, которая Добрыню Никитича вместе с Алешей Поповичем одной левой себе за пояс заткнет, а правой в это время Илью Муромца поборет, приготавливала совершенно жуткую на вкус еду. Есть это мог только ее первый муж, да и то после приема двух стаканов водки, иначе тоже не лезло. Если бы он просто исчез, мне бы думалось, что супруг убежал от мерзких кушаний, но его зарезали в кабацкой драке. Вдова сама признавала свои кулинарные таланты, винясь передо мной:
— Мать это не ест, братья не желают, я сама эту гадость есть не буду.
Поэтому, как только у нас появились деньги и мы переехали в новый дом, я сразу же переманил к себе из харчевни замечательного шеф-повара Федора, кулинара от бога. Вот он-то и дал мне верный совет — хранить в дороге изрядно просоленное сало в пергаменте. Вдобавок слои сала хорошо еще и пересыпать для верности солью. А так как лежать оно будет не в изрядно протопленной избе, а практически на улице в октябре месяце, где уже изрядно похолодало в сравнении с летом и золотой осенью, дней десять безопасного хранения, примерно, как в кладовке, мне гарантировано. После этих речей Федор, для полной уверенности в продукте, сам же его и посолил.
Я с удовольствием жевал сало, заедая индейской радостью и похрустывая сухариками.
— Ловкий ты в бою, — неожиданно сказал Богуслав, — мы всей ватагой в тупик встали, как эту толстокожую погань убить.
— Владимир во всем ловкий! — подтвердил эту мысль Матвей, которому я в свое время помог вылезти из патовой ситуации, перед которой он сам, предводитель тридцати ушкуйников, и три его друга, тоже атаманы ушкуев, встали в тупик — как жениться на дочке богатого купца, невзирая на яростное сопротивление родителей.
— Каркодила махом порубал! — добавил протоиерей.
— А как старший все придумать и организовать горазд! — подключился Ванюшка.
Видя, как уже готовятся к выступлению с хвалебными речами Наина и Олег, я решил это заканчивать. С такими славословиями хорошо досуг проводить, сочетая их с приемом алкогольных напитков, а у нас день в самом начале, и дел выше крыши, умащивать мне дорогу лестью и ненужными похвалами просто некогда.
Я, конечно, дал все деньги на этот поход, остальной народ был не зажиточен, предоставил коней и сторожевую собаку, одел и обул для похода Ивана и Наину, вооружил Ваню — но не время сейчас гордиться заслугами!
— Все это, конечно, очень приятно слышать, — сказал я, — но есть более животрепещущая тема — как мы будем переправляться через реки? Вчера, пока перелезли через какую-то вшивую речушку, вымокли все, как собаки. Да еще перед этим брод два часа искали.
— Я сухая переправилась! — гордо заявила Наина.
— Если бы меня Иван на руках перенес, еще суше тебя бы был, — отмахнулся я от смешной девичьей рисовки. — А таких рек, речек и речушек у нас впереди еще немало будет. Что делать?
Народ зашумел, предложения посыпались одно за другим.
— Надо лодку купить и ее с собой возить!
— Топорами нужно обзавестись, доехали до речки — хоп! — плот срубили.
— Проводника можно поискать, они все броды знают.
— Нанять селян, они лучше Ваньки перенесут!
— Молиться надо почаще, дети мои. По возможности — посещать церкви!
Все эти ложные выдумки развенчивал по одной Богуслав.
— Лодку эту на тебе от реки к реке таскать будем? Ты плоты до следующего лета рубить собрался? За проводниками тут годами бегать будем, чтобы враг отчаялся и от нас отстал? Селянам все деньги раздадим, а сами на дороге грабить будем? Э-эх, святой отец…
Потом боярин встал и рявкнул:
— А лучше всего речки на метле перелетать!
— Ну это только для Наины… — огорченно заметил Матвей.
Деваха в ответ только фыркнула. Я тоже поднялся.
— В общем, поехали дальше. Может бог даст, кто чего путного и надумает, дорога впереди длинная.
Леса и перелески, рощи и поляны, овраги и чащобы. И очень мало возделанных полей, дорог, человеческих поселений. Сколько же территории Руси сейчас занято лесом? 90 %? 95? 99? 99,99 %?
Мы с Богуславом ехали рядом и беседовали о будущем. Иногда он, видя, что я устал говорить без умолку, рассказывал о своих многочисленных боевых походах.
Периодически, чтобы не умаивать коней без нужды, соскакивали с лошадей и бежали рядом — они без всадника не только не устают, а еще и отдыхают. Через полчаса запрыгивали назад. Эти трюки, в сочетании с собственной тренировкой, я и Ваня осваивали возле Новгорода при ежедневной утренней выездке лошадей.
Для боярина, пол жизни прослужившего воеводой то Засадного, то Передового полка, то всей княжеской дружины, это на дальних, но спешных переходах, было привычным делом.
Матвей освоил все эти штучки за вчера. Для русского спецназовца, владеющего всеми приемами рукопашного и оружейного боя, это было просто еще одно упражнение среди сотен других. В новость было только то, что в этом участвовал конь, боец привык действовать с ушкуя. Кстати, и вороного коня по кличке Ворон, бывший атаман по прозвищу Смелый, переименовал в Ушкуя. Жеребец отзывался веселым ржанием, и на зов Матвея всегда махом подлетал. Тоже, похоже, повоевал.
Некоторые трудности были у Олега. Конюх над лошадьми прямо трясся, и мысль, что он может заездить красавца Вихря, просто вводила оборотня в панику. Его попытки повторить наши трюки в человеческом обличье не задались — сам чуть не задохся через пять минут бега. А вот в ипостаси волка Олег был неутомим.
Его смущали только две вещи: чтобы перекинуться, надо было обнажиться — одежда очень мешала, а с нами была дама. Этот вопрос решился еще в Новгороде. По моему совету, сама Наина и пошила ему свободные трусы, которые в СССР называли «семейными». В них волкодлак и оборачивался в зверя, и бежал. Трусики совершенно ему не мешали.
