Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович (читать книги онлайн без регистрации .txt, .fb2) 📗
Государственный траур по «кукурузнику», естественно, никто объявлять не собирался, хотя по новостям и сказали, что 11 сентября на 78-м году жизни скоропостижно… И так далее. Я даже рюмку водки по этому поводу незаметно от жены опрокинул. Всё ж таки не самый плохой человек был, хоть и самодур. Впрочем, Полинка уже в постели унюхала, пришлось сознаваться, по какому поводу употребил.
– Вот уж не думала, что ты у меня такой сентиментальный.
После чего взобралась на меня и принялась изображать ковбоя. Потом мы поменялись местами, и она уже стала моей необъезженной лошадкой. В общем, вместо того, чтобы сразу отправиться на боковую (всё-таки после тренировки я обычно стараюсь дать себе отдых и в постели), мы где-то час с лишним играли в наездников.
А в пятницу после третьей пары ко мне подошёл лидер ВИА «Радиотехник» Егор Колыванов. Парень учился на 4-ом курсе, как и почти все участники ансамбля, за исключением барабанщика, который перевёлся уже на 5-й. Стараниями Вадима и самих музыкантов группа была оснащена бас-гитарой «Hoffner», лид-гитарой «Framus», ритм-гитарой «Musima», органолой «Юность» и ударной установкой «Amati».
Ребята в основном играли «битлов», «роллингов» и «пляжных мальчиков», ну и что-то своё пытались сочинять на английском. Был я на одном их выступлении в конце прошлого учебного года. Играют более-менее, хотя до уровня того же «ЭВИА-66» пока не дотягивают.
– Хотим на русском песни петь, – заявил Егор, тряхнув русой гривой. – А ты вроде как гордость института, твои песни в «огоньках» поют и на правительственных концертах. Может и для нас что-нибудь сочинишь? Только, конечно, не в таком пафосно-патриотическом стиле, а что-нибудь более «битловское», что ли… Выручишь?
Подумав немного, кивнул:
– Лады, покумекаю, что тут можно сделать. За неделю не обещаю, но в течение месяца что-нибудь накидаю.
– Отлично, спасибо заранее! За нами не заржавеет.
Что уж там не заржавеет, Егор не уточнил, денег, что ли, хотят мне дать? А вообще я мог бы «накидать» в течение десяти минут, типа, да вот, завалялось кое-что, но надо же набить себе цену. Муки творчества, то-сё…
В общем, этим же вечером с гитарой в руках сел «сочинять». К возвращению Полины из филармонии успел записать партитуру нескольких песен. Упор решил сделать на творчество «Машины времени», которые должны заявить о себе во весь голос во второй половине 70-х. Поэтому без зазрения совести стырил у Макаревича энд Ко песни «Поворот», «Ты или я» (куда ж без медляка), «За тех, кто в море» и «Синяя птица». Пока решил ограничиться этим, а то могут появиться вопросы, когда я успеваю сочинять в таких объёмах. По поводу песни «Ты или я» у меня были сомнения, но небольшие. Прозвучала она в 75-м в фильме «Афоня», а сочинена была то ли в 72-м, то ли годом позже, так что волновался я только если самую малость.
– Опять сочиняешь? – поинтересовалась Полина, целуя меня в щёку и заглядывая в партитуру.
Рассказал про просьбу Егора из «Радиотехника». Женушка тут же надула губки:
– А мне? Вернее, нам, для «Свердловчанки» когда что-нибудь сочинишь?
– И вам сочиню, не переживай, – чмокнул её в щёку.
Через два дня заявился на репетицию ВИА, проходившую в актовом зале. Ребята в этот момент исоплняли опять что-то на английском, играемое на блюзовых аккордах.
– Принёс? – с надеждой в глазах спросил меня Егор.
– Принёс, – хмыкнул я и кивнул патлатому ритм-гитаристу. – Одолжишь «Музиму»?
После того, как я сыграл и спел одну за другой все четыре песни, музыканты глядели на меня с такими лицами, будто перед ними стоял сам Элвис Пресли. Я протянул папку с партитурами Егору:
– Аранжировку сами сможете сделать?
– Постараемся, – кивнул тот с самым серьёзным видом.
– Только не перестарайтесь, а то в той же «Ты или я» будете пытаться изобразить что-нибудь типа «Child in Time». Никаких трёхминутных заходов в стиле Джона Лорда.
Егор клятвенно пообещал обойтись без выпендрёжа, и своё обещание сдержал. На следующей неделе меня пригласили на закрытое прослушивание, результатами которого я был вполне удовлетворён. Звучало, конечно, несколько иначе, чем в привычном мне исполнении «Машины времени», но я не стал ничего менять, дав «добро» на исполнение этих вещей на концертах. Ближайший планировался к Дню учителя, который будет отмечаться в первое воскресенье октября. Вот как раз после него мы и вылетаем с Казаковым в Ереван.
– Сколько мы тебе должны? – спросил Егор.
В его голосе я почувствовал смесь смущения и опаски, а ну вдруг заломлю такую цену…
– Брось, всё равно у вас столько денег нет. Вот когда начнёте на своих концертах зарабатывать… Просто будете вносить название песен и автора в рапортичку, а мне автоматом начнут идти авторские.
Пока же выполнил данное Полине обещание, подкинул им для репертуара одну вещицу – «А он мне нравится» из репертуара Анны Герман. Теперь уже из репертуара «Свердловчанки».
– Здоровская песня, – заявила мне Полина. – Но точно не про тебя, а про какого-то парня маленького роста, да ещё и просто одетого.
– В том-то и фишка! Будут слушать мелкие парни и меньше переживать из-за своего роста.
У них в филармонии тоже будет концерт, посвящённый Дню учителя, на нём вроде как и может состояться премьера песни. Мне удалось побывать на обоих мероприятиях – и в нашем политехе, и в филармонии. К чести «радиотехников», они перед каждой песней, которую я им презентовал, объявляли автора, то бишь меня. И главное, исполнение их мне понравилось, не говоря уж о забившей актовый зал публике во главе с ректором. Тот после концерта одобрительно похлопал меня по плечу:
– Наш пострел везде поспел. Вот правда, как ты всё успеваешь, Покровский? И всё у тебя хорошо получается: и учёба, и спорт, и музыка… Правду говорят, что талантливый человек талантлив во всём.
Мне оставалось только изображать смущение, вполне натурально заливаясь краской.
И руководитель «Свердловчанки» меня объявил, тоже приятно было вставать и кланяться.
Плодовитый я, однако, автор… Причём и текстовик, и композитор. Рано или поздно ко мне у коллег могут появиться вопросы, но я по этому поводу не дёргался. Ну и что, что песни разноплановые? А вы докажите, что я их у кого-то спёр! То-то же! Может, я такой вот самородок!
Нечипоренко уже готов был прятаться от меня, настолько я его задрал своими визитами. Сначала после возвращения из «Юрмалы» зарегистрировал «Песенку первоклассника», потом песни для «Радиотехника», потом притащил «А он мне нравится». Впрочем, с последней песней презентовал ещё и три бутылки армянского коньяка пятилетней выдержки, тем самым заслужив от Ильи Сергеевича снисхождение.
В Ереван из «Кольцово» летели прямым рейсом. В половине седьмого вечера наш ТУ-134 сел в аэропорту «Западный» – будущий «Звартноц» – расположенном в 12 километрах от армянской столицы в окружении живописных гор. Добрались до расположенной в самом центре города гостиницы «Ереван», в фойе зарегистрировались у организаторов, получили талоны на трёхразовое питание, и заселились в забронированный на нас номер на третьем этаже пятиэтажного здания.
Сколько их уже было, этих номеров за почти полтора года с момента «перехода»… И сколько всего я успел изменить, в первую очередь в своей судьбе! И сколько ещё изменю… Если буду жив-здоров, конечно, а то мало ли что может случиться. Болезнь, несчастный случай, да и просто отправка в места не столь отдалённые, тьфу-тьфу! Как говорится, если хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах.
За ужином увидел Валеру Иняткина с его тренером, те сидели за дальним столиком, два места были свободны, и мы подсели к ним. У тренеров пошёл свой разговор о предстоящем турнире, мы же с Валерой, обменявшись приветственными кивками, ели своё пюре со шницелем молча, делая вид, что нам друг до друга нет никакого дела. На компоте он не выдержал, спросил:
– Слушай, ты ж ещё и песни сочиняешь вроде?
– Есть такое дело, – скромно согласился я.
