Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж - Прозоров Александр Дмитриевич (читаем книги онлайн .TXT, .FB2) 📗
Так что придется пойти в горы, а оттуда уже – в Матаро, девчонка иного пути не приемлет, а князю ее не хотелось бросать. Тем более с паломниками и в самом деле было бы удобней и безопасней – никто не спросит: куда и зачем идут, все ясно и так.
– Слушай, Аманда… примерно когда мы доберемся до Моренетты? Ну, через сколько дней?
– Как погода, – не задумываясь, пояснила девушка. – Если в горах туман – так около недели, а не будет тумана – так дней пять-шесть, уж никак не меньше.
Егор задумался, прикидывая. Что потом, до Матаро – уж никак не меньше, то есть где-то пара недель, к тому времени в Матаро уже подойдут вызванные из Аугсбурга русские дружины «кованой рати», подкрепление, и тогда уж с прытким молодым королем Альфонсо и Кастилией можно уже будет говорить по-другому – с позиции силы, а силу в Средние века уважали все. Попробуй-ка не уважь! По кумполу получить – кому ж хочется?
Да, именно с русским войском, с подкреплением, и будут ждать князя в Матаро – как он и сказал, не подумав. Раньше искать не станут, уж точно, да и стали бы – так что? Конечно, господа инквизиторы во главе с интеллигентным доминиканцем братом Диего вполне могли бы прижать мавританских послов… ежели те еще в городе, что вряд ли. Наверняка сбежали уже в свою Гранаду, с которой, кстати, тоже надобно будет что-то решать. Хотя что там особо решать-то? Вполне достаточно будет громко кулаком стукнуть да мечом погрозить – а ну-ка! Сдайся, враг, замри и ляг! Придет кованая рать – эту фразу всем сказать нужно! Да и король Наварры Карл Добродушный – сын Карла Злого – пущай от общего дела не увиливает – людишками или деньгами поможет, а лучше – и тем, и тем.
– Эй, эй, сеньор Жоржу! Вы слышите меня ли?
Аманда со смехом помахала перед глазами задумавшегося князя руками.
– Да слышу, слышу, – улыбнулся тот. – Чего хотела-то?
– Хорошо бы привал, – попросила девчонка. – Заодно рыбку половим.
Ушлая юная ведьма безо всякого напоминания Вожникова выпросила у пастушков огниво, крючки и несколько волос из лошадиного хвоста – лески. Спросила бы и соль, да постеснялась, вряд ли в деревне имелись ее излишки, соль – вещь дорогая и в каждом доме нужная.
– Зато пряностей разных взяла, – развязывая узелок на полянке под старым раскидистым дубом, похвасталась девушка. – Смотрите, здесь и шафран, и гвоздика. Жаль, перца нет, ну, уж что было. Щавелю еще можем нарвать и чабреца с мятой.
– Нам котелок бы еще нехудо, – усмехнулся Егор. – В плетеной баклаге вряд ли что сваришь.
– Ничего, зато у нас вон что! – Аманда с гордостью вытащила из-за пояса небольшой нож с зазубренным темным лезвием и роговой ручкой.
– Вот это ты молодец! – оценил князь, подкидывая на руке ножик. – Тоже выпросила?
– Нет. Просто взяла, – шмыгнула носом девчонка.
– Ай-ай-ай! Красть, между прочим, грешно.
– Да знаю я, – Аманда сразу же принялась оправдываться, ей вовсе не хотелось выглядеть нечистой на руку в глазах столь благородного кабальеро. – Я бы спросила – парни мне б его и так дали, просто некогда было спрашивать, вот я и взяла, пока вы купались. Нехорошо поступила, скажете?
– Скажу, что ты умница, – рассмеялся князь.
– Нет, правда?
– Правда-правда. Ну что – разведем костер, да пойдем рыбку ловить? Удилища я сейчас вырежу.
На второй день пути горы уже приблизились настолько, что от величественных, покрытых туманом скал просто захватывало дух. Вожников откровенно любовался раскрывавшимся с каждым шагом пейзажем, а ближе к вечеру все чаще делал привалы, искал подходящую для ночлега пещеру, или хотя бы дерево с плотной и развесистой кроной – прошлой ночью беглецы попали под дождь, изрядно вымокли и продрогли. Правда, потом, утром, подсушились на жарком солнышке, но Аманда иногда покашливала, что сильно беспокоило Егора – никаких антибиотиков в этом мире, конечно же, не имелось, воспаление легких или какой-нибудь там пошлый бронхит – болезни серьезные и почти всегда смертельные. Хорошо хоть ребра у девушки, судя по всему, зажили, видать, все же не сломаны, просто ушиб.
– Вон там, в отрогах, должны быть пещеры, – нагнав князя, Аманда показала рукой на желтеющие впереди кряжи, поросшие ивой и редкими пиниями.
– Откуда ты знаешь? – удивился Егор.
Девушка закашлялась:
– Тропинки везде, видите? В разные стороны. А куда тут можно ходить, когда до Манрежи – полдня пути, никак не меньше, уж, во всяком случае, до темноты никак не успеть. Вот путники и искали удобное для ночлега место – и мы поищем.
– Поищем, – улыбнулся молодой человек, невольно любуясь своей юной спутницей, которую не портило даже ужасное рубище, содранное с какого-то пугала еще на побережье.
Хорошая девушка Аманда. Красивая, умная, юмор понимает, к тому же и выносливая – вон сколько уже отмотали, а ей хоть бы хны! Идет себе, на усталость не жалуется. Вот только кашляет, да…
– Не нравится мне что-то твой кашель!
– Мне самой не нравится.
Зашедшись в очередном приступе надрывного кашля, девчонка остановилась, тяжело дыша и вытирая невольно выступившие на глаза слезы:
– Отвару бы попить. Знаю одну горную травку, она как раз здесь и растет.
– Так поищи! А я местечко присмотрю для ночлега. Эх, – нам бы еще котелок, – Вожников посмотрел на близкие горы. – И какой-нибудь родник.
– Да, родник или ручей… что-нибудь будет.
Аманда произнесла это так убежденно, словно не раз и не два уже бродила по этим местам, словно все здесь хорошо знала. А, может, и правда – знала? Здесь и жила… врет, что из Калельи. Хотя… а с чего ей врать-то?
– Так я пойду, поищу.
– Смотри не заблудись, – на полном серьезе предупредит князь. – Если что – кричи.
– Не заблужусь.
Девчонка дернула плечом, вроде бы – и с обидой, но в карих блестящих глазах ее явственно читалась радость, и Егор понимал, чему Аманда радуется – любой женщине приятно, когда о ней беспокоятся.
Черт! Вот снова кашель! Ах, ты ж, чудо… Котелок! Хорошо бы раздобыть котелок, иначе в чем готовить отвар из найденных юной знахаркой трав? Интересно, что это за травки? Что помогает от кашля? Шалфей? Чабрец, иван-чай? Так и ромашка же! А чего ее искать-то – вон ее тут сколько, по всем склонам. Словно маленькие солнышки.
Проводив девушку взглядом, молодой человек, не мудрствуя лукаво, просто обследовал первые попавшиеся тропинки, прошелся, обнаружив и основательный, с раскидистой кроною, бук, и небольшую пещеру, и даже сделанный из ветвей навес, под которым чернело кострище. Аманда оказалась права – и в самом деле, этими тропинками пользовались, и довольно часто.
Вокруг кострища лежали плоские, притащенные для удобства камни, на которых можно было сидеть, рядом, в неглубокой яме, валялись обглоданные добела кости, обрывки подпруги, тряпки и прочий мусор, среди которого Егор обнаружил ржавый обломок ножа и – вот счастье-то! – погнутый медный котелок с прохудившимся донцем. Хоть что-то!
Покрутив котелок в руках, молодой человек выправил подходящим камнем края, и принялся вновь шарить в помойке, прикидывая, чем бы заткнуть дырки? Ничего подходящего ни в яме, ни в ближайших кустах отчего-то не наблюдалось: ни полиэтиленовых пакетов, ни пластиковых бутылок-пэтов, ни паяльника с припоем. И все же с находкой расставаться не хотелось, хотя…
Вожников вдруг улыбнулся и хмыкнул: вот уж точно, как в той поговорке про курву с котелком! Вроде и не нужен, и пользы-то от него никакой нет – дырявый! – а все ж выкинуть жалко.
– Бог в помощь. Да хранят вас Господь и Пресвятая Дева!
Резко обернувшись, молодой человек увидел перед собой одетых в длинные темно-коричневые рясы монахов, числом с полдюжины, старший из паломников – невысокого роста седобородый старец с добродушным лицом – как раз и поздоровался с князем. Остальные монахи – трое уже в возрасте и еще двое довольно юных парней – подростков – молча, с улыбками, покивали.
– И к вам будь благословенен Господь! – отозвался Егор на латыни и на ломаном каталонском спросил: – В Монтсеррат?
