Неожиданность (СИ) - Попов Борис (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
— Резон есть. Давай попробуем.
Сделали. Эх, жаль! Зато напиться водки можно вволю…
Потом кудесник сообщил.
— У меня гонец от старших был, весточку принес. Выходите через три дня, в понедельник. Вместе с вами выйдут еще одиннадцать ватаг из разных русских княжеств, все пойдут разными путями. Сколько волхвов выставят черные против вас, неизвестно. За особо сильными из них мы следим.
— Если вдруг удастся прорваться к Русскому морю, где искать нужных нам дельфинов? — спросила Наина. — Дельфинов много, а берег большой.
— Неизвестно.
— А персидский поэт и астроном где проживает? — поинтересовался Богуслав.
— Может местные жители там подскажут? — отбоярился Добрыня.
В общем, с этими старшими волхвами, как в 20 веке говорили: хочешь сей, а хочешь куй, все равно получишь … — никаких ответов не получишь! Крутись сам, как хочешь. На прощанье спросили про обереги. Ответ был обычным — мне неведомо, но может знать учитель Захарий в Киеве. Сказал еще, что особой гонки нет, без ума скакать к Русскому морю незачем. С тем и распрощались.
Стал срочно заканчивать все дела. Предупредил о дне выезда протоиерея. Он заметался.
— Надо срочно лошадь покупать!
— Не трать деньги на всяких одров и доходяг. Я тебе на эту поездку Зорьку дам, она смирная. Пеммикан есть будешь?
— А что это такое?
Объяснил.
— Буду!
— Тогда готовься к выезду.
Сообщил новость Ермолаю.
— Вчера Путята домой пришел, какие-то дела с лавкой ему уладить надо было. Завтра опять на лесопилку уйдет, передаст Матвею.
Набили с Наиной, Иваном и Богуславом свежепошитые широченные льняные корсеты для всех участников похода золотыми и серебряными монетами, медные и мелкие серебряные деньги ссыпали в кошели.
Забаве я оставил здоровенный сундук, обитый железными полосами, набитый серебром. Заперт он был на два особо хитрых замка. Если тратить разумно, лет на пять хватит.
Привел домой Фрола, Антона, Антипа, познакомил их с женой, велел мои деньги ей отдавать. Оформил дарственную на десять верст по Вечерке и по пятьдесят в стороны вместе с лесопилкой Матвею.
Вроде бы все переделал.
В понедельник, 15 октября 1095 года, мы выехали из Новгорода в Величайший Поход всех времен и народов.
С весельем и отвагой — вперед!
Странная неожиданность
Глава 1
— Стой! Стой, тебе говорят! — неказистый мужичонка, неожиданно вынырнувший из кустов, хватался за поводья наших лошадей. — Нельзя туда ездить, пропадете!
Мужик выглядел как-то необычно для сельской местности. Вся одежда в черных полосах, прямо тигр какой-то. За поясом топор с иззубренным лезвием, камни он что ли тут в лесу рубит? А сзади здоровенная прореха на портках, аккурат в центре зада. Что тут у них, свирепствуют гомосеки-дровосеки что ли? Селянин чудом отбился, так они теперь начнут посягать на наш маленький отрядик?
Самый добрый из нас, протоиерей Николай, настоятель Софийского собора Великого Новгорода, ласково спросил полосатика:
— Что случилось, сын мой? На тебя напал кто-то?
Надо сказать, что в нашем отряде три белых волхва, — кудесники, колдуны, предсказатели будущего — Наина, Богуслав и я. Белые-то мы белые, а убивать силой мысли умеем не хуже черных. Трудно убить только черного волхва, а если враг превосходит нас по силе, то просто невозможно.
Зверя мы изничтожим практически любого. Правда, была у меня одна неудача — не получилось уничтожить гигантского варана, пришлось саблей размахивать. И то было это практически летом, а сейчас уже середина октября 1095 года. Какие уж в это время вараны?
— Змей, змей громадный сюда ползет, — надрывался землепашец, размахивая руками, — удавит и сожрет!
Ну, это он, конечно, хватил. Какие тут, на Руси, опасные для человека удавы? Даже полозы душат в основном всяких землероек и сусликов. Да и живет эта крупная змея далеко на юге. А здесь, в северном лесу из удавов, кого-то крупнее ужа, и не встретишь.
— Вам сейчас по Горелой пади до Ведьминого лога уходить надо! Объедете пятьдесят верст и целы останетесь!
Ну вот тебе и раз! Мы конец света едем от Земли отводить, нам с Армагеддоном бороться, а вместо этого будем по падям да по логам шарахаться.
— А ты где это так перемазался? — решил узнать бывший ушкуйник Матвей, подпоясанный элитной саблей из дамасской стали.
— Да он как из кустов на меня выполз, я шарахнулся в сторону, порты об сучок порвал, потом упал и по валежнику прополз.
— Ты б его топором!
— Много раз бил, будто по валуну стучишь. Топор весь в зазубринах теперь. Ничем гада не проймешь, весь словно кольчугой укутан!
Боярин Богуслав высказал нашу общую мысль.
— За предупреждение спасибо. Но гоняться по вашему лесу нет у нас времени. Нас народу много, вооружены хорошо, боевой опыт изрядный. Бог даст, отобьемся.
— Его убить невозможно! Обычное оружие его не берет! — вновь завел крестьянин свою пораженческую песню.
— Попадется — убьем, — уверенно подытожил спецназовец Матвей, бывший атаман команды ушкуйников, признанных новгородских профессиональных убийц, которые постоянно грабят чужие земли.
— Э-эх, толкуй тут с вами! — махнул рукой земледелец и вновь шмыгнул в кусты.
Протоиерей перекрестил его вслед. Беседа была закончена, и мы поехали дальше.
Мы — это я, попаданец из далекого будущего 21 века, бывший врач-травматолог с 35-летним стажем, уже успевший заработать пенсию по стажу. Совершенно без всяких причин меня с дачного участка, который находился возле Костромы, выкинуло в 11 век. По ходу омолодился лет на тридцать.
Тут мне пришлось бежать из родного города в Великий Новгород. Здесь я и развернулся. Во-первых, наловчился лечить, как ведун — выравнивая и изменяя биологические линии. Во время обучения приобрел голос невиданной красоты и мощи, диапазон которого я легко могу изменять от дисканта до низкого баса, а при нужде уйти в женские варианты от сопрано до контральто.
Второе — построил две лесопилки на реке Вечерке, заработали мои лавки, торгующие досками на разных рынках Новгорода. Третье — приноровился изготавливать дорогие кареты на железных рессорах и наладил их сбыт.
Попутно пел великолепным голосом, рассказывал анекдоты, бродил со скоморохами. Когда с остальных промыслов пошли большие деньги, давать концерты практически перестал, а пятерых музыкантов перевел в кирпичники.
Кирпич пошел в изрядных количествах, начали строить церковь на народные пожертвования. Этот промысел не приносил мне ни копейки. Никто каменных палат строить не хотел — практически даровой лес стоял вокруг стеной — бери не хочу. Горят избы и терема, часты пожары? Пусть горят, а мы отстроим! И на каждом шагу великий русский авось — авось не сгорим, глядишь все и обойдется, мы внимательные и аккуратные! Но остальные виды деятельности давали неплохие деньги — я поставил замечательную избу, женился.
А самое главное — стал волхвом! Раньше я об них знал только по пушкинскому стихотворению «Песнь о вещем Олеге»: жрецы языческих богов, предсказатели будущего. Дни и ночи молятся Перуну да предупреждают откуда гадюка выползет. В общем — любимцы богов! Сидят они в своих капищах, залитых человеческой кровью после обильных жертвоприношений и молятся пням, на которых вырезают лики явно ложных богов — Перуна, Сварога, Макоши и кучи божков помельче. А как воссиял над Русью свет истинной веры, и пошел народ с большим облегчением молиться Христу в православные храмы, нужда в этих сомнительных кудесниках махом и отпала. А все оказалось совершенно иначе…
Человеческих жертвоприношений на Руси не было никогда! Мелькали иногда истории о скорбной судьбе курей и это все. Ни в одной древнерусской летописи об этом ни слова. Да и сами известные летописи исчезали массово. Описаны достоверно только абсолютно бескровные требы.
Все, что говорили и писали о зарезанных в ритуальных целях младенцах, стариках, женщинах, христианах ничем не было подтверждено. Все эти идеи — свидетельства беспощадной борьбы чужой, пришлой религии с исконно русской верой.
