Год Мамонта - Романовский Владимир Дмитриевич "Техасец" (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Некоторые предместья уцелели. В одном из них Зигвард продал коня и нанял возницу с парой неприветливых лошадей и подержанной на вид, но, по-видимому, прочной каретой. В лавке портного он, не торгуясь, приобрел теплую одежду для себя и для Волчонка. Волчонок следовал за Зигвардом как привязанный, и это было хорошо с чисто практической точки зрения. Девятилетние дети за которыми не нужно следить редки и ценимы. Зигвард припомнил времена, когда Первому Наследнику Буку было столько же лет, сколько теперь Волчонку. Ходить с ним вдвоем на охоту было сущим наказанием. А собственно, подумал Зигвард, с чего это я взял, что Волчонок хочет непременно быть подмастерьем в какой-то провинциальной колонии? Может, его нужно как-нибудь отправить к своим?
Да. Но. Кто же, повидавший Астафию, пусть и из окна флигеля для слуг, захочет жить в дикой Артании, с их нравами и грязью? Правда, Волчонок — сын Номинга. Ну и что? Дворец Номинга — сарай какой-то, кругом пылища, люди все странные и злобные, у многих не хватает зубов, а лица рябые. Кстати, у Улегвича дворец хорош. Выстроен во времена Большого Перемирия самим Зодчим Гором, которому очень хорошо заплатили. По официальной версии, кстати говоря, именно за строительство зданий на артанских территориях и был выслан Зодчий Гор.
— А ты не хочешь обратно в Артанию? — спросил Зигвард, когда они сели в карету и возница зачмокал, завозил вожжами, высказал несколько невнятных угроз и в конце концов четырьмя ударам кнута пробудил в лошадях былую тягу к путешествиям на дальние дистанции. Карета дернулась, заскрипела, качнулась на ухабе, и покатилась вперед.
Волчонок промолчал.
— Так хочешь или не хочешь? К отцу? К маме?
Помолчали.
— Ну так я, вроде, спрашиваю, — сказал Зигвард.
— Сказал едем в бурбонию, значит, едем в бурбонию.
— В колонию, а не в бурбонию.
Волчонок отвернулся и засопел недовольно.
Ночью, после короткой остановки посреди поля, Волчонок уснул, а Зигвард пересел к вознице.
— Как дела, парень?
Возница посмотрел неодобрительно на луну, покряхтел, и наконец сказал:
— А дальше Мутного Дна я тебя, господин мой, не повезу.
Как все-таки неудобно иметь дело с людьми. Никогда не знаешь, что еще они выкинут в следующий момент. Ни на кого нельзя положиться.
— Мы же уговаривались до самой границы.
— Да.
— Ну так что?
— А то.
Помолчали.
— Ты все-таки скажи, — начал Зигвард, — почему не…
— Луна полная. Видишь? Вон она. Полная. Про луну-то ты мне ничего не говорил.
— А должен был сказать, да? — осведомился Зигвард.
— Еще бы. Полная луна — это самое наиглавнейшее дело. Нельзя в полнолуние ехать дальше Мутного Дна.
— А за двойную плату?
— Все равно нельзя. Не поеду.
— Почему же ты сам не вспомнил про полную луну? Когда мы с тобой договаривались?
— У меня другие заботы есть, — веско сказал возница. — Ежели я еще про луну помнить буду, совсем все прахом пойдет. Бывают люди, так у них головы что твой сарай, все помнят. А у меня обыкновенная голова, по наследству от родителей досталась.
— Подожди, подожди. Ты мне объясни. Почему нельзя ехать дальше Мутного Дна, если полная луна?
— Там дракон.
— Какой еще дракон?
Возница укоризненно посмотрел на Зигварда.
— Обычный дракон. С крыльями и мордой в чешуе. Огонь выдыхает. Пуф, и нет тебя.
— Дурак ты, возница, — сказал Зигвард. — Взрослый человек, в культурной стране живешь, а сказкам для маленьких веришь. Ты этого дракона видел когда-нибудь?
— Раз живой, значит, не видел. Видевшие обратно не воротятся.
— Так, — сказал Зигвард. — А при чем тут полнолуние?
— Он в полнолуние просыпается.
— Ага. Так может переждем? Проведем дня два в Мутном Дне, дракон уснет, а мы дальше поедем себе?
— Никак нельзя.
— Почему?
— Он две недели будет бодрствовать. А мне обратно в кронинскую землю надо. У меня детишки там.
— Нет у тебя никаких детишек, что ты врешь.
— Ну и нету, — легко согласился возница. — А только я завсегда по дому очень тоскую, сил нет. И в Мутном Дне от этой тоски помереть могу. Ты там, господин мой, в Мутном Дне, другого возницу себе найди.
— А там есть возницы?
— Не знаю. Пивовары точно есть. И артанцы.
— Какие еще артанцы?
— Обыкновенные, чернявые.
— А что они там делают?
— Живут.
Зигвард нахмурился.
— Давно они там живут? — спросил он.
— Давно. Теперь по всей стране так. Приезжают, селятся. И живут себе.
Зигвард подумал и решил, что возница просто глуп. Он поплотнее завернулся в плащ и стал смотреть на звезды. Небо было ясное. Возможно, утром потеплеет.
К утру пошел мокрый снег и Зигвард перебрался внутрь кареты. Волчонок спал под двумя плащами. Равнина кончилась, начались холмы. К полудню карета въехала в Мутное Дно.
Первые же двое мужчин, которых увидел выйдя из кареты Зигвард, действительно оказались артанцами — черные волосы, миндалевидные глаза с недобрым блеском, общий угрюмый с оттенком враждебности вид. В Артании они ведут себя по-другому. Впрочем, Зигвард не был в Артании целых пятнадцать лет и не мог точно сказать, чего там и как нынче, может, все изменилось. Меж тем артанцы проследовали мимо, одарив Зигварда неприятным взглядом.
Волчонок выскочил из кареты и подозрительно посмотрел сперва на удаляющиеся спины артанцев, затем на Зигварда.
— А, собственно говоря, почему ты блондин? — спросил вдруг Зигвард.
— А?
— Ты правда Волчонок? Впрочем, ладно.
Городок был совсем маленький, и здание ратуши выглядело игрушечным, но само его наличие говорило о том, что в городе есть официальная власть. Раз в год представителям всех городов было предписано являться в столицу для встречи с Великим Князем. Многие предписанию следовали, хотя бы ради поездки в столицу за казеный счет. Поэтому миниатюрность города совсем не радовала Зигварда — в городе, где все знают всех, его могли легко узнать, а в последствии, когда весть об изчезновении правителя распространится на все территории, местные чиновники могут донести Фалкону, что Зигвард проезжал через Мутное Дно, а уж Фалкон вычислит дальнейший маршрут бывшего повелителя Ниверии. Впрочем, Фалкон скоре всего и так вычислит. И, возможно, махнет рукой. Будем надеяться.
Поздний завтрак был сервирован в единственном в городе трактире. Волчонок нашел его превосходным. Сам хозяин принес гостям десерт — холодная жидкая журба из вишневого варенья и несколько долек козьего сыра, и, как само собой разумеющееся — блюдо с шавичами, хотя Зигвард предпочел бы глендисы.
— А скажи мне, хозяин, — сказал Зигвард, — что это за слухи такие о просыпающемся драконе?
Хозяин посмотрел в сторону, потом на Зигварда, потом оглянулся. Сев рядом с Зигвардом, он долго молчал, собираясь с мыслями. Волчонок перестал жевать.
— Щедрый незнакомец, — сказал хозяин, понизив голос. — В нашем городе не принято об этом говорить. Ты не здешний и с нашими устоями и обычаями не знаком, поэтому тебе простительно. Но впредь будь осторожней.
— А почему?
— А потому.
Зигвард поразмыслил и решил, что будет надежнее и быстрее просто нанять другого возницу.
— Ну хорошо, — сказал он. — А где тут можно найти возницу с каретой? Есть тут такие?
— А зачем? — удивился хозяин. — Здесь все рядом. Рынок в конце улицы. Кузня за углом. Портной у меня живет, в южном флигеле. Удивительный человек. Из старой куртки новые штаны за два часа делает.
— А мне надо к северной границе.
— Вот оно что! — сказал хозяин, притворяясь, что изображает сочувствие и понимание и располагая черты лица своего соответствующим образом. — Ну, туда, господин мой, никто тебя не повезет. Ни в жисть. Ни за что. Даже фермер Кипура не повезет, уж на что отчаянный малый, на медведя с одним зубилом ходит, недавно дрался с тремя артанцами, так от них только перья летели, а и тот не скоро соберется к северной границе ехать.
— А почему?
