Заговор (СИ) - Старый Денис (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt, .fb2) 📗
«Кроме вас?» — хотелось мне уточнить, но сдержался.
А в целом, складывался не день, а сплошные испытания. Для меня, наверное, проще пережить еще одно покушение, если без потерь у моих людей конечно, но поменьше вот таких разговоров.
Был у меня один начальник, на заре становления моей карьеры в иной реальности, сам по себе он истеричка еще та, но и я не промах, держал удар. Так вот, любимым приемом у него было то, я называл «круг пресса». Сперва сам директор прессовал меня, как впрочем и иных сотрудников, но, когда руководитель уже оказывался эмоционально выжатым, натравлял своих замов, одного за одним, после, набравшись энергии, опять шел в бой, замыкая круг и начиная новый. И я, тогда бывшим относительно неопытным молодым специалистом, выдерживал все и оказывался в итоге правым.
Вот и сейчас ушел, якобы, начальник, а пришел второй переговорщик, Пален. А мне и тогда, с Александром, в напряжении пришлось быть, как и сейчас.
Петербургский генерал-губернатор напирал на то, что это какие-то вообще непонятные разбойники, что дело не политическое, он покусились на слабую охрану при очень дорогих конях и кареты. Да и ночь уже была…
Хотя намеки на то, что моя смерть больше всего выгодна французам, были. Я старался больше молчать, не соглашаться, но и не отвергать догадки Палена. Он пробовал меня растормошить, вывести на откровенность, но тщетно. Но очень важный вывод я почерпнул из разговора. Пален меня явно недооценивает, так как приводимые им аргументы в пользу идеи случайного нападения были, так сказать, не самыми умными.
А потом был Безбородко. Тут немного проще, но так же пришлось держать ухо востро. Канцлер предупреждал меня, что опрометчивые действия приведут к сложным последствиям. Видимо, Александр Андреевич что-то про меня понимает.
С самого утра и до позднего вечера я все разговаривал, и разговаривал. А после прибыл домой и опять же получил более двадцати писем с заверениями о том, что мне сопереживают, но, что несколько смягчало раздражение, были упоминания о книге. Граф Монте-Кристо расходился не быстро, а феноменально молниеносно. Бергман, несмотря на занятость поиском следов покушения, счел правильным сказать, что больше половины всех экземпляров «Графа» уже куплены.
Интересно, а что сейчас формирует информационную повестку в обществе: Сперанский, на которого покушались, или Сперанский, который написал популярную книгу, о которой уже который раз пишут в «ведомостях»? Может еще премьера нового комедийного спектакля волновала Петербург, все же играла Мадам Шевалье. И я должен был идти туда с Катенькой, но… план операции, как выти на Шевалье родился еще утром, так что придется некоему господину появиться на Свет чуть раньше…
— Ваше превосходительство! Выкрали стрелка, — стоило мне войти на порог дома, выкрикнул Северин Цалко.
— Сева, ты что тут делаешь? — спросил я, о усталости не сразу поняв смысл слов. — Так с Тарасовым прибыл. Вы же, ваше превосходительство собираете всех своих…
— Где стрелок? И почему ты его так назвал? Потому, что стрелял в меня? — спрашивал я.
— Нет, ваше превосходительство, он из наших, знаю я его хорошо… — отвечал Северин.
Глава 7
Глава 7
Петербург. Большой Каменный театр
17 октября 1798 года (Интерлюдия)
Светло-русая дама, с проникающим в самое сердце томным взглядом, сидела в великолепной выделке кресле. Она смотрела на себя, обнаженную, в зеркало. Чуть пышноватые бедра, аккуратная небольшая грудь, нездоровая бледная кожа…
Это ли нравится мужчинам, которые сходили по ней с ума? Или мужчин притягивала внешняя беззащитность и неизменно сопровождающая женщину тайна? Может так быть, что дама столь искусна в постели, что если мужчина один раз окажется на мягких простынях этой женщины, уже не сможет воспринимать иных прелестниц?
А еще она умела говорить со своими воздыхателями, и не только томный голосок был виной того, что кавалеры были готовы пасть ниц перед ней. Это происходило и потому, что именно она говорила. Ничтожество, мудрая гетера, заставит думать о себе, как о герое, а из героя изваяет божество. Всяк сюда входящий, выйдет уже иным человеком. Но в последнее время не так много входило к ней мужчин, но это были те, кто вершит судьбу России.
Будучи уверенной с мужчинами, вне любовных интриг, женщина бывала неоправданно эмоциональной и даже казалась глупой. Вот и сейчас Луиза Бриссоль, нынче известная, как Мадам Шевалье, пребывала в нервозном ожидании из-за своей премьеры. Сегодня, в Большом Каменном театре Петербурга состоится показ комической оперы «Прекрасная Арсена». При передачи шифровок в Париж, или в процессе подделки писем русского императора Шевалье так не переживает, как перед премьерой нового спектакля.
Да, она работает на… Талейрана. Вот так тот, кто сам может быть шпионом, имеет собственную шпионку в России. Как только на французский политический Олимп взошел Наполеон, дел у Мадам Шевалье прибавилось.
— Что там? Публика собирается? — имитируя отсутствие какого бы то ни было интереса спросила Шевалье.
Женщина перестала рассматривать себя в зеркало, но не так, чтобы сильно прикрылась, оставляя части своего тела нагими. Ей нравилось смущать, даже таких вот незначительных людей. Поэтому грудь Шевалье при определенном угле зрения была видна, как и большая часть ног, только чуточку прикрытых коротким халатиком.
— Нет свободных мест, мадам, — сглатывая слюну, отвечал ей Леонтий Петрович Марудов, один из служащих Большого Каменного театра.
Не совсем это хотела услышать Луиза. Ее несколько отвлекало и одновременно забавляло узнавать суммы денег, которые выкладывают за ее выступление. И сегодня Шевалье была сильно обеспокоена не только тем, что в зале будут свободные места, но что и касса, собранная за билеты, окажется ниже уже привычно большой.
«Как же невовремя этот Сперанский позволил в себя стрелять» — думала Шевалье.
Императорская ложа окажется свободной, даже ее один из главных любовников Иван Павлович Кутайсов не придет на премьеру. Император испугался стрельбой недалеко от Зимнего дворца, на Английской набережной. И теперь все придворные прихвостни должны «торговать» своими лицами во дворе.
Шевалье и сама бы «поторговала» и точно не только лицом. Она бы отвлекла молодого Александра Павловича, или же самого императора, который пару раз так же задирал театральные платья Шевалье. Но… Премьера. Луиза посмотрела на лежащий томик новомодной книги «Граф Монте-Кристо» и улыбнулась краешком своих губ. Актриса, ставшая для России более значимой и влиятельной, чем может быть элитная гетера, уже посчитала Сперанского интересным объектом для своих интриг. Поэт, писатель-прозаик, сочинитель русского гимна, герой войны в Италии и, если слухи не обманывают, очень богатый человек, он достойная цель для Шевалье. Но это так… если Кутайсов окажется в опале. Хотя последние распоряжения из Парижа говорят о том, чтобы Шевалье искала подходы к Сперанскому.
— Касса собрана? Меньше, чем обычно? — спросила Шевалье, несколько сморщившись.
Если последует ответ, что петербуржцы мало выкинули денег, чтобы посмотреть на премьеру очередной комической оперы, то это сильно расстроит Луизу. Она не любила плохие новости.
— В том-то и дело, мадам, — Леонтий Петрович расплылся в улыбке. — Необычайно, невообразимо…
— Не томите, Леонтий, иначе я потребую от вашего хозяина Николая Борисовича Юсупова выпороть вас, как крестьянина! — сказала Шевалье, а Марудов сглотнул ком, но уже не из-за обозреваемых частей тела женщины, сколько от того, что он знает… она может…
Пусть Николай Борисович и добрый человек, а сам служащий дворянин, находящийся на службе в театре, но Шевалье может в России делать то, чего и русским не под силу добиться.
— Некий господин, представившийся бароном Горокрестильским, заплатил за Вторую ложу пятнадцать тысяч рублей, а еще… — Леонтий Петрович выкрикнул и в комнату внесли малахитовую шкатулку. — Вам просили передать, мадам.
