Выпускник (СИ) - Купцов Мэт (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT, .FB2) 📗

Где брать деньги на жизнь? Вопрос хороший. Буду думать.

Если что–то не предпринять прямо сейчас, то скоро придется лапу сосать, как медведю в берлоге на зимовке.

И выход только один — искать работу.

А кому нужен студент на дневном обучении?

Понятное дело — никому.

Это в моем недавнем прошлом — курьеров набирали пачками, да еще и деньжат давали заработать столько, сколько сдюжит пацан крутить педали велосипеда.

А здесь все не так. Смотрят на тебя с подозрением.

— В какое время собираешься работать — ночное?

— Одна дорога тебе в грузчики.

Можешь в хлебных магазинах счастье попытать, а лучше прямиком на железнодорожный вокзал — вагоны разгружать.

Хожу по Москве, мысленно взвешивая все варианты.

Натыкаюсь на здание издательства «Комсомольской правды» — отличное место для старта.

Если повезет устроиться внештатным корреспондентом, то смогу не только заработать, но и набраться опыта.

Окрыленный собственной идеей, захожу в редакцию, жду своей очереди к главному редактору. Держусь уверенно. Наконец, меня приглашают в кабинет.

Передо мной сидит редактор с хмурым лицом.

— Нет, молодёжь, извините. Мы не можем брать студентов очного отделения. У вас учёба, а у нас — работа, — сурово припечатывает главред.

— У меня есть навыки и огромное желание, — убеждаю его дать мне шанс.

Слова мои виснут в воздухе.

Редактор качает головой.

Получив отказ, выхожу на улицу.

Первый отказ, это еще не конец света, — говорю себе.

В конце концов, надо было получше подготовиться, продумать свое резюме, выработать стратегию и тактику.

В следующие дни после занятий посетил еще несколько издательств.

— Свободных вакансий нет!

Такие ответы меня не убеждают, что– то здесь не так.

Возвращаюсь в общежитие, вычеркиваю очередную газету из своего списка.

Что происходит?

Сегодня отправляюсь в очередное издательство.

Иду по коридорам редакции газеты «Правда», ощущая, как старый паркет скрипит под тяжестью моих шагов.

Здесь, в самом сердце советской журналистики, запах типографской краски и бумаги витает в воздухе, как дух времени.

На стенах — фотографии с прошлых лет. Гагарин, съезды КПСС, улыбающиеся колхозники на фоне пшеницы.

В просторных кабинетах обсуждаются важные события страны и мира.

Здесь кипит жизнь, и именно здесь, среди этих людей, я хочу работать. Упрямо шагаю к кабинету главного редактора «Правды».

Прохожу мимо кабинетов, где десятки журналистов сосредоточенно стучат по клавишам своих машинок. Каждый из них выглядит так, будто держит в руках судьбу страны.

В воздухе витает запах крепкого кофе. Стены кабинетов завешаны картами мира, схемами и вырезками из газет.

Где–то слышны приглушенные разговоры, хриплые голоса, шутки, смех — настоящая атмосфера места, где рождается правда.

Мне восемнадцать лет, я учусь на первом курсе журфака, и твердо знаю — хочу работать здесь.

Я не собираюсь просто сидеть на лекциях, тратить время на пустые разговоры о теории, пока жизнь проходит мимо. Практика мне тоже нужна, и «Правда» –идеальное место для этого.

Подхожу к двери с табличкой «Главный редактор».

Это один из тех кабинетов, где принимаются ключевые решения. Стучусь.

— Войдите!

Через секунду оказываюсь лицом к лицу с человеком, о котором слышал много.

Григорий Геннадьевич Мартынов — человек легенда. Высокий, с угрюмыми морщинами на лбу. На его лице всегда сохраняется выражение сосредоточенности, даже когда он отдыхает. Густые брови нависают над светлыми холодными глазами, которые, кажется, способны видеть людей насквозь.

Говорят, что под его взором даже самые опытные журналисты начинают нервничать. Волосы Мартынова уже начали седеть, но его крепкое телосложение выдает в нём человека, привыкшего к борьбе и работе на пределе.

Кабинет главреда просторный, но аскетичный. Ничего лишнего. Тяжелые дубовые шкафы вдоль стен, забитые книгами и папками. На столе — несколько телефонов, один из которых наверняка связывает его напрямую с ЦК.

Мягкий свет от настольной лампы создаёт тёплую, но деловитую атмосферу. В углу — флаг СССР и портреты руководителей страны, напоминающие, что здесь принимаются решения государственной важности.

На стене за ним — портрет Ленина и аккуратно развешанные грамоты, награды и фотографии с важных событий. В углу — массивный сейф, видимо, для особо ценных документов. Но ни одна из этих деталей не отвлекает от фигуры Мартынова. Он отрывается от бумаг.

— Здравствуйте, Григорий Геннадьевич, — начинаю я, — Меня зовут Макар Сомов, студент первого курса журфака МГУ. Пришел к вам по вопросу трудоустройства внештатным корреспондентом.

Мартынов медленно поднимает глаза, и я чувствую, как его взгляд пробирается сквозь меня несколько секунд, затем он облокачивается на спинку кресла.

— Сомов? — уточняет он, и в его голосе слышится усталость. — Что тебе?

— Я хочу работать в «Правде», Григорий Геннадьевич, — прямо говорю я. — Настоящим корреспондентом.

Мартынов смотрит пристально. Словно он слышал такие просьбы сотни раз и знает, чем всё закончится.

— Настоящим? — переспрашивает он, слегка приподнимая бровь. — А ты кто у нас? Первокурсник журфака? — Ты хоть понимаешь, что такое настоящая работа в «Правде»?

— Понимаю, — чеканю я. — Я готов работать, писать, делать всё, что потребуется.

Он бросает на меня долгий взгляд, словно взвешивая мои слова. Но его глаза остаются холодными.

— Здесь, в «Правде», нужны не просто горячие головы, Сомов, — его голос звучит твердо. — Нам нужны опытные, проверенные люди. Те, кто уже знает, что и как делать. А ты что ты можешь предложить? Желание работать? Этого мало. Ты мне пользу принести сможешь? Я вот сомневаюсь.

— Как получить опыт, если вы даже шанса не даёте? — возражаю я, но чувствую, что между нами непроницаемая стена.

Мартынов устало вздыхает, откидывается на спинку своего кресла и скрещивает руки на груди.

— Видишь ли, Сомов, — говорит он, уже серьезно. — У тебя, возможно, есть амбиции, но это не означает, что ты сразу же годишься на роль корреспондента. Дай–ка ты себе время. Учись, набирайся опыта. А пока — извини, толку от тебя здесь не будет.

Эти слова, словно холодный душ, проливаются на меня. Я с трудом сдерживаю злость, крепко стискивая зубы. Я знаю, что не могу показать слабость.

— Значит, всё? — спрашиваю, уже понимая, что разговор подошел к концу. Но не могу удержаться от последней попытки. — Вы так уверены, что от меня не будет пользы?

Он только кивает, словно подписывая приговор.

— Абсолютно. И знаешь, что? — он вдруг становится серьезным, его глаза встречаются с моими. — Тебе бы подумать, почему никто не хочет брать тебя на работу. Случайностей не бывает, парень. Иногда такие вещи не зависят от нас.

Я молчу, пытаясь уловить скрытый смысл его слов, но мужчина уже отвернулся, вернувшись к своим бумагам, показывая, что разговор окончен.

Я выхожу из кабинета, захлопывая за собой дверь, и снова оказываюсь в коридоре, среди этих работающих машинок и шумных разговоров.

В голове пульсирует одна мысль — почему? Почему Мартынов так уверен, что от меня не будет толку? И что он имел в виду, говоря про случайности?

Чувствую, как внутри поднимается новая волна злости и решимости. Во что бы то ни стало, я найду себе работу.

Но вот только остаётся вопрос, что он знает такого, чего не знаю я?

Иду по асфальту, уже не замечая ни тротуаров, ни фонарей, ни зданий, вытянувшихся вдоль дороги.

Может плюнуть на всё и устроиться куда–нибудь, где не нужно будет никому ничего доказывать?

Кстати, про кондитерскую фабрику. Туда, говорят, всех берут. Главное — смириться и не спорить.

Но стоит ли это того?

Жить по чужим правилам? Нет, такое меня не устроит.

Слышу кто–то догоняет.

Тень мелькает по асфальту, слышатся быстрые шаги, и передо мной появляется парень.