Псионик (СИ) - Барчук Павел (читать книги без регистрации .TXT, .FB2) 📗
— Что за глупости? — Она удивлённо подняла брови.
— Ну, а как тогда понять твое стремление и интерес к общению? Не вижу других причин. Вчера тебе по фигу было, что в школе. И позавчера. И год назад.
— Бобби…
Я схватил учебник и с грохотом шмякнул его обратно на стол.
— Хватит. Меня. Так. Называть. Хватит! Разве непонятно? — Внутри начала закипать злость. А это плохо. Очень плохо. Мне срочно надо успокоиться.
— Но…я же, любя…– Мать захлопала глазами и, кажется, собиралась заплакать.
— Началось…– Я сгрёб учебники, схватил их под мышку и, выбравшись из-за стола, пошел в комнату. Единственная отдельная спальня в нашем доме. Мать обитала в гостиной, на диване, а я — там.
— Боря! — Она вскочила, собираясь меня догнать, но в последнюю секунду остановилась.
Очень разумно. Не хотел бы делать ей больно. Несмотря ни на что, женщина, застывшая посреди комнаты, считается моей матерью.
— Это когда-нибудь закончится? Ты меня когда-нибудь простишь? — Спросила она тихо.
Вид у нее была страдательный. Молодец! Руки прижала к груди, глаза полны слез, губы дрожат.
— Я не господь бог, чтоб прощать. Даже тебя. Да и потом, не актуально прощение по сегодняшним временам. Вот эта история, ударили по одной щеке, подставь вторую… Чушь собачья. Ты меня родила. Не могу сказать, что сильно за такое благодарен. Но всё же, стараюсь не забывать о данном факте. И потом…хотя бы это я знаю точно. Хоть что-то в своей жизни я знаю точно. У меня есть только одна, огромная просьба.
— Конечно, сынок. Говори. Я на все готова, лишь бы исправить случившееся. — Мать подалась вперед, ожидая от меня, наверное, очередных вопросов, которые задавал ей на протяжении последних нескольких лет, или, может, сыновьих признаний. В любом случае, на ее лице появилась надежда.
— Оставь меня в покое.
Не дожидаясь ответа, я толкнул дверь в комнату, вошёл внутрь и закрыл за собой створку. Тихо, аккуратно, без психов. Это, между прочим, дорогого стоило. Потому что в реальности мне хотелось долбануть дверью так, чтоб рухнул наш ублюдочный муниципальный дом, похоронив под своими завалами и мать, и меня.
Как только оказался в спальне, сразу бросился к окну. Из него можно было рассмотреть соседский двор. Когда девчонка будет уходить, я ее увижу. Кинул учебники на постель, с ногами залез на подоконник.
Комната была небольшой. Как все наше жилище. В ней поместились только узкая кровать, раздолбаное кресло, шкаф с одной створкой. Даже стол некуда было определить. Поэтому уроки приходилось делать на кухне. Но меня и такой вариант устраивает. Главное, я могу уйти в спальню, закрыть дверь и знать, что никто не полезет сюда.
В гостинной, кстати, было тихо. Мать, видимо, сегодня — просто образец благоразумия. Решила не продолжать разговор, который с самого начала не получился. Сквозь щель под дверью, я заметил, свет в доме стал совсем приглушенным. Ну, да… Напряжение электричества упало. Это Корпорация намекает своим работникам, что наступило время сна. Не хрен шляться без дела.
Таращится в окно мне пришлось почти час. На улице уже окончательно стемнело. Немногочисленные фонари нашего района светили так тускло, что их можно было просто отключить и все. Сильно большой разницы никто бы не заметил. Более, чем скромный, свет из окон домов и то, наверное, ярче.
Муниципалитет, как и Корпорация, считает, что работники завода после трудового дня должны спать, набираясь сил для новых свершений. Мусорка растет с каждым годом все больше, несмотря на активные усилия мусорщиков, которые разбирают её с ночи до утра и с утра до ночи. Завод работает на износ практически. А все потому, что кое-кто, живущий в больших, дорогих домах, выбрасывает еду, одежду, бумагу, не очень старые предметы обихода. Весь этот хлам, не нужный богачам, завод перерабатывает и снова выпускает в жизнь. Отсюда появляется одежда, которую нам выдает муниципалитет, часть мебели, посуда, детские игрушки. Короче, мы живем, как паразиты, на отходах жизнедеятельности богачей.
Я потянулся за планшетом. Интересное дело…учебники нам выдавали по-прежнему бумажные, а уроки мы писали в планшете. Есть логика? По мне — никакой.
Однако сейчас интересовало совсем другое. Интересовала книга, которую недавно прочел. Я разблокировал экран, нашёл ее в читалке и открыл первую страницу, бестолково пялясь в буквы. История про веселого парня, который грабил богатых, а награбленное потом отдавал бедным. Круто было бы, если бы я смог так же. Тем более, у парня имелись только лук и стрелы, а у меня — охренеть насколько могущественная сила. Правда, пользоваться ей не могу в полной мере, но это, думаю, временно. Чем старше становлюсь, тем изощреннее получается применять способности без палева.
На людей, если честно плевать, в данном случае точно не о них думаю. Среди бедняков тоже всякого дерьма хватает. Но с огромным удовольствием я бы потряс богачей. Этих высокомерных, наглых ублюдков. Особенно, Корпорации. Честно говоря, не видел ни одного из бенефициаров в реальности. Только по телевизору. В нашем городе их нет. Корпорация есть, а владельца нет. Вернее, не сама Корпорация. Ее филиал. Именно отсюда и появился этот долбаный завод. Корпорация дала нам работу. Это, если верить написанному в уставе города. В реальности, нас просто загнали в условия, которые позволяют Корпорации получать дешёвую рабочую силу. Они все сделали для того, чтоб огромное количество людей стало зависимо от них.
Особо долго размышлять о будущем не получилось, потому что в этот момент во дворе Насти наметилось какое-то оживление. Я спрыгнул с подоконника, дабы она не заметила мой силуэт, и притаился, выглядывая осторожно одним глазом.
На порожках появилась Настя. Она буквально секунду постояла у двери, словно сомневаясь, а потом сбежала вниз. Замерла. Продолжала соображать, видимо. Осмысляла детали своего побега из дома. Золушка, блин, нашлась… Феи нет, кареты нет, туфель нет и принц — полное дерьмо. О чем, вообще, думает девчонка? Откуда у нее вдруг появилась эта тяга к сказочным сюжетам?
Настя провела рукой по волосам, наверное, сомнения все же были слишком сильными, потом решительно оглянулась на дверь и на цыпочках, будто кто-то мог ее увидеть или поймать, прокралась к велосипеду, стоявшему возле забора.
— Вот ты что придумала…Стырить отцовский велик…Ну, в принципе, неплохой вариант. Если он и поедет на работу, только утром… А ты к утру рассчитываешь вернуться…
Я разговаривал сам с собой, потому что меня это успокаивало. Немного.
Настя выглядела непривычно. Я по началу даже слегка прибалдел. Вовсе не от ее красоты. Это и так факт известный. От того, как моя подруга свою красоту испортила глупым желанием соответствовать тупым, выдуманным стереотипам.
Она напялила какое-то платье, подозреваю, из матриных старых запасов. Потому что у платья имелось декольте. Так же называется вырез на груди? Правда, Насте в этом вырезе показать было нечего, поэтому она сколола края булавкой. Судя по неровному краю юбки, который в одном месте был ниже, в другом — выше, на талии девчонка подвернула платье резинкой, чтоб было покороче. На ноги напялила туфли. Тоже, видимо, материны. Ужас, короче… Сами вещи, может, и не изношены, но блин… Это реально ужас…
Я этого, естественно, не помню, но говорят, ее родительница когда-то была подающей большие надежды особой. Жила в ремесленном районе, училась отлично. Пока не встретила Настиного отца. Любовь, морковь, вся вот эта херабора… И трындец. Не осталось ни надежд, ни будущего. Вообще не понимаю, зачем взрослые придают столько значения этому дурацкому понятию. Любовь…Вот она, ваша любовь, во всей красе. Нищета, четверо детей, ежедневный мордобой и бесконечная тоска. Класс!
Настя подошла к велосипеду, снова оглянулась на дом. Окна были тёмными. Скорее всего, все улеглись спать. Один черт делать больше нечего. Интернет, к которому у нас подключаются и телевидение, и радио, отрубают на ночь. Чтоб не дай бог никому не пришло в голову тратить время на развлечения.
