Характерник (СИ) - Ли В. Б. (книги без сокращений .txt) 📗
Народ засмеялся, кто-то в ответ выкрикнул: Говори, Иван Дмитриевич, кому нужно, тот услышит!
После нового смеха все-таки стало тише, кошевой продолжил громко, но не надрываясь: Братья казаки, сходили мы в поход знатно, побили османов и татар, да и дуван взяли немалый, было бы рук больше, донесли бы и остальное!
Подождав, когда все отсмеялись, атаман сказал далее: Мы со старшинами и казначеями подсчитали, тяжело же им досталось, выходит на долю каждого казака после вычета в сечевую казну и собор добра на 200 рублей с небольшим гаком.
Да, сумма не малая, хорошая дойная корова на рынке стоит два рубля, строевой конь около 10 рублей. Послушаем атамана дальше:
Можете взять свою долю добром по жеребьевке, либо деньгами из казны с вычетом части на долю купцов, одной четверти. Семьям павших героев выдадим их долю деньгами. Напоминаю, казаки получают одну долю, сотник три, старшина пять, атаман десять. Скажу об одном джуре, моем подручном, Иване Свирькове. Джуре мы даем половинную долю, но Ивану можно и полную, много пользы нам принес. Не против, казаки?
Раздался дружный хор запорожцев: Согласны, атаман, гарный казак!
А один в порыве великодушия выкрикнул: Можно и две доли, атаман. Золотые руки у хлопца, меня с того света вернул!
В ответ из толпы раздалось: Вот ты, Лукьян, и отдай свою долю!
Мой доброжелатель под смех товарищей пошел на попятную: Вот уж нет, меня жинка на порог не пустит!
Вот на такой жизнерадостной ноте закончился войсковой круг, началась дележка добычи. Каждая доля уже была отделена и упакована в мешок, что там, неизвестно, но старшины и главный казначей заверили, что по ценности все они равные, да и разбирать будут по жребию. Большая часть казаков сразу отказалась от доли в вещах, решили взять деньгами, я тоже, по совету наставника, больше мороки будет с продажей трофеев. Казначей со своими помощниками тут же, за отдельным столом, быстро рассчитали нас с отметкой в ведомости, выдали каждому увесистый мешочек с серебром. Пересчитали, все точно, 152 рубля, сложили в вещевую сумку, немного задержались, понаблюдали за остальными казаками, участвующими в жеребьевке.
Проводил ее один из старшин, перед ним на столе коробка со сложенными вдвое карточками из плотной бумаги, внутри написан номер. К нему по очереди подходили казаки, выбирали карточку, шли к огороженным щитами рядам мешков, расставленных по порядку номеров. Интенданты принимали номерки, по ним выдавали мешки также с записью в ведомости, казаки отходили в сторону, развязывали мешки и смотрели, что же им досталось. Интересно было видеть их реакцию, кто-то открыто радовался своему добру, кто-то с нарочито безразличным видом перебирал ценности, хотя и так заметно, что они довольны. Но и немало разочарованных выпавшим имуществом, пытались поменять, оставить себе только нужное, а за остальное взять деньгами. Иногда им шли навстречу, чаще отказывали, выбор в мешках примерно одинаковый, а дробить доли опять же морока. Долго не стали любопытствовать, отправились домой отмечать свой немалый прибыток.
Отдал все деньги наставнику, пусть распоряжается по своему усмотрению, они мне сейчас не нужны. Уйти в загулы, как собирались многие казаки, особенно молодые и неженатые, нет желания, своего дома у меня нет, да сейчас и не нужен, так что расходов по собственному хозяйству не предвидится, с питанием, одеждой или оружием тоже нет особой нужды. На ближайшее время ничего грандиозного не планирую, собираюсь заниматься с учителем по новым умениям, еще учиться конной езде и владению саблей, да и другим урокам, которые казаки проходят с малых лет. Мы говорили с наставником о них, он поддержал мое рвение, согласился, что выглядеть среди товарищей неумехой стыдно. Решили, прямо с завтрашнего дня и приступим, по составленному учителем плану, сегодня же можно расслабиться.
До самого темна играли в привезенные мною шахматы и нарды, дядько Данила с ними знаком, увлекался по молодости. Сейчас тряхнул стариной, дал мне бой, партии шли с переменным успехом, мы даже увлеклись и не заметили, как пришла ночь. Не скажу, что я сильный игрок, играл на среднем уровне но с удивлением обнаружил, что теперь я вижу ситуацию на доске на несколько ходов вперед, а не на один-два, редко три, как ранее, мгновенно анализирую различные варианты и играю почти безошибочно, без привычных "зевков". Наставник же соперник серьезный, хорошо видит поле, легко "читает" мои ловушки и комбинации, так что партии с ним вышли очень напряженными и интересными. Примерно так же прошли партии в нарды, которыми время от времени чередовали с шахматными, правда здесь больше выигрывал учитель.
Глава 6
На следующий день, с утра до самого обеда, занимались воинским искусством - бою с саблей, ножом, подручными средствами, после обеда переправились с лошадьми на пароме на левый берег, поехали в степь. Здесь учились правильной посадке, управлению конем на разных аллюрах, началам джигитовки. Учитель еще показал сабельные приемы на коне, пользованию арканом. Заодно постреляли из самопала, в походе я им практически не пользовался, а сейчас тренировался вдоволь, аж плечо отбил прикладом от отдачи. Конечно, до снайпера мне далеко, в зайца или куропатку, коих здесь немало, не попаду, но со ста метров уже стал уверенно накрывать дробью куст шиповника или терна. По возвращению домой после ужина позанимались с состоянием "хара", духовному очищению, парению сознания над окружающим миром.
Я смог увидеть с высоты реку, наш остров, безбрежную степь, ее обитателей - едущего неспешно казака на лошади, зверей и небольших животных. По своему желанию я приближался к ним, отчетливо видел мелкие черты, цвет одежды и окрас животных, даже травинки среди серебристого моря ковыля. Чувство полета захватило меня, я буквально купался в лучах заходящего солнца, с трудом сумел оторваться от прекрасного мира в небесах и вернуться на грешную землю в свою бренную оболочку. После я не раз сливался душой с этой красотой, находил покой и радость даже в серые будни и ненастье, а потом с бодрым настроем приступал к обыденным делам и хлопотам. В подобных занятиях, когда не было больных и пострадавших, у нас проходили день за днем до самой осени, праздника урожая, как здесь называют, Овсени. Нас, старого характерника и меня, пригласили на праздник и свадьбы сразу в нескольких хуторах поблизости от Сечи. На них и случилась у меня первая встреча с суженной, моей будущей судьбой, принесшей мне счастье, много радости, забот и волнений тоже.
В первом хуторе нас встретили хлебом нового урожая, богатым застольем со своего подворья, от поджаренного на вертеле поросенка до меда и фруктов. Хозяин, пожилой вислоусый казак, мне незнаком, а старший сын, лет за тридцать, ходил с нами в поход. У него отдельное хозяйство в этом же хуторе, своя семья, полная, но живая в движениях жена, трое детей от семи до двух лет, все они сидят за общим столом. Старшие обнялись между собой, потом наставник представил хозяевам меня, хозяйский сын, Николай, дополнил похвалой обо мне, юном, но уже сведущим лекарем, лечил его также от раны. Обменялись подарками, потом сели за стол, Николай налил сначала старикам, а затем мне и себе в деревянные расписные кружки горилки, ее тоже сами сварили. Слово за словом, кружка за кружкой, после третьей я сомлел, почти ничего не помнил, что было потом. Проснулся под утро на лавке в незнакомой горнице, сходил во двор, попросил у хлопотавшей на кухне хозяйки рассола, выпил полный ковш, только потом почувствовал себя хоть отчасти живым и здоровым.
После, за столом, старшие беззлобно подшучивали надо мной, слаб оказался, нет еще казацкой крепости, но вслед "успокоили", какие мои годы, всему научусь, пить горилку тоже. После завтрака поблагодарили хозяев за радушие и праздник, попрощались и отправились на своих конях дальше к следующим хуторянам. Я тяжело вздохнул, трудная эта работа, гостевать у щедрых на угощение запорожцев, но и обижать хозяев нельзя, надо принять такое испытание со всем мужеством и стойкостью. А потом, задним умом, пришла мысль, я могу же как-то изменить свой метаболизм, разложить спирт, ускорить его выведение из организма. Принялся экспериментировать с остатками алкоголя, которые все еще давали знать затуплением моих чувств и разума, коль до такого простого вывода понадобилось столько времени и мучений. Через несколько минут буквально промок, с обильным потом вышел весь перегарный яд, сразу вернулась ясность ума и свежесть чувств, мир вокруг расцвел радостными красками, жизнь прекрасна!
