Год мертвой змеи - Анисимов Сергей (книги полностью TXT) 📗
Москва начала слать такие документы по округам и диппредставительствам с той минуты, когда состояние товарища Сталина впервые ухудшилось до такого, что уже нельзя было не думать о том, чем это может закончиться. Последнюю ночь в их посольстве не спал почти никто. Людям все равно незачем было куда-то уходить, потому что семьи дипломатов и военных были отправлены из Пхеньяна на Родину после первых же серьезных бомбежек начала июля 1950-го.
Ожидать действительно можно было всякого — в этом Москва была совершенно права. Именно поэтому Разуваев и отдал соответствующий приказ. От него здесь не зависело ничего: даже охрану здания и территории советского посольства осуществляли люди, для которых это было профессией — как для него когда-то было профессией управлять войсками. Теперь ему оставалось только ждать и надеяться — но и надежды становилось все меньше. Даже при том, что за все сутки 4 марта содержащаяся в бюллетенях информация была достаточно однообразной, она в то же время оставалась плохой. Теперь же она стала еще хуже. Сталину было слишком много лет, и он слишком плохо выглядел в их последнюю встречу… Этой болезни он не переживет…
Что будет со всеми ними, что будет со страной, с Советским Союзом? С Кореей? С миром? Сталин — не имеющий ни жалости, ни слабостей механизм. Он прошел по судьбам миллионов людей как людоед из средневековых кошмаров, залив кровью и свою собственную страну, и ее врагов. В эту страшную эпоху у государства не было и не могло быть иного выбора, кроме Иосифа Джугашвили, ставшего известным миру под заменившим ему фамилию революционным псевдонимом «Сталин». Иначе бывшую Российскую империю сожрали бы соседи, давясь, чавкая от жадности и боязни не успеть, рыча друг на друга. Сваленный болезнью, умирающий Сталин оставлял за собой пустоту, которую мало кто сможет заполнить. Берия? Опальный Жуков, взявший на себя руководство каким-нибудь «советом маршалов», по греческому образцу? Ничем до сих пор не проявивший себя Председатель Совета министров Маленков? Кто?
Также не открывая рта, генерал мрачно и грязно выругался и только теперь поднял со стола второй листок. Краткое сообщение, подписанное начальником штаба 32-й ИАД, достаточно формально извещающее о событиях утра сегодняшнего дня. Это был не настоящий рапорт — настоящий должен был быть еще позже вечером: за полночь, а то и дальше. Этот — был просто символом того, что и этот аспект спецоперации тоже находится на «особом контроле» главвоенсоветника.
«5 марта 1953 г., аэродром Анъдун.
1) В 08:30 были подняты в воздух 6 истребителей «МиГ-15Сбис» с задачей авиационного прикрытия корабля ВМФ КНДР в районе ПВМБ Йонгдьжин. Летчики: п/п-к Лисицын, м-р Скребо, к-н Бакланов, к-н Потапов, ст. л-т Сабир, ст. л-т Малеевский; ведущий группы — врио командира 2-й АЭ п/п-к Лисицын. При взлете группа была атакована восемью истребителями «Ф-86». В результате атаки получил тяжелые повреждения «МиГ-15Сбис» врио командира 2-й АЭ п/п-к Лисицына. При посадке поврежденного самолета на грунтовую полосу отказала тормозная система, в результате чего самолет выкатился за пределы полосы и скапотировал. Летчик тяжелоранен и получил ожоги. После атаки «МиГ— 15Сбис» п/п-ка Лисицына «Ф-86» от дальнейшего боя уклонились и с набором высоты ушли в сторону Западно-Корейского залива.
2) В период 09:25—10:50 8 самолетов «МиГ— 15Сбис» вылетали с задачей авиационного прикрытия участка линии фронта в районе «Чертов дот» (район деревни Гуш). Летчики: к-н Бабич, к-н Хойцев, к-н Федорец, ст. л-т Александров, ст. л-т Асеев, ст. л-т Авсарагов, ст. л-т Тюрин, л-т Демьянов; ведущий группы — командир 1-й АЭ к-н Бабич. В 09:55 на высоте 8500 м было встречено до 9 самолетов «Ф-86», которые от боя уклонились…»
«Всё?» — спросил себя генерал. Кажется, да. Задача полком выполнена не была, но причину можно назвать объективной: их атаковали на взлете, еще не разогнавшихся. Значит, в очередной раз не постеснявшиеся войти в воздушное пространство Китая американцы своего не упустили. Случается по-всякому, но в этот раз им повезло. Фамилию Скребо генерал тоже, кажется, уже слышал раньше, и если летчики решили не искушать судьбу… Сегодня можно было подумать о том, что это, пожалуй, было верным. И, в конце концов, уже не имело почти никакого значения. В получении информации о происходящем Пхеньян сейчас отставал от Москвы на многие часы — даже при том, что разница установочного времени была в его пользу. Наверняка ни по радио, ни по правительственной связи им не передавали всего, что знали там, а значит, на самом-то деле они отставали еще больше. И почти наверняка о происходящем в Москве почти ничего не знали ни в штабе ИАК, ни, тем более, в полках. Хотя это, может быть, и к лучшему.
Да, вот еще: «На момент подписания данного рапорта (17 часов 25минут), Герой Советского Союза п/п-к Лисицын находится в госпитале 64-го ИАК…» Герой Советского Союза… Это плохой знак. Таких людей надо было беречь, но это редко удавалось: у многих имелись свои причины идти в бой — еще с той, прошлой войны. Некоторые не закрыли свой счет до сих пор. И здесь тоже ничего нельзя было сделать…
Радио зашипело, прервав тягучую музыку шорохом несущей волны и сипом помех. Генерал покосился на ручку настройки, но трогать ее не стал. Москва находится за многие тысячи километров от них: либо по КВЖД, либо через Свердловск и Уссурийск, через станцию Гродеково на границе СССР и КНР, а потом по китайской территории до Мукдена и Чэн-Дэ эшелоны с людьми и военными материалами идут неделями. Связь ВЧ позволяет связаться почти мгновенно, но в сегодняшней обстановке она все равно полезна лишь настолько, насколько откровенны друг с другом те, кто разговаривает по ней.
Через минуту ожидания шипение исчезло… Снова началась музыка. Стараясь отвлечься, генерал пролистал остальные бумаги — те, которые отложил в сторону раньше, едва их просмотрев. Обстрел вражескими боевыми кораблями позиций артиллерийских батарей КНА в районе гавани Гензана. Помимо эсминцев в обстреле участвовал американский линейный корабль типа «Айова», предположительно «Миссури». Учитывая его 16-дюймовый главный калибр, от корейцев потребовалось, наверное, немалое мужество, для того чтобы вести ответный огонь. Береговыми батареями были якобы накрыты и линкор, и один из эсминцев, но о попаданиях не сообщается… Очередной авианалет на ГЭС «Чо-сен-1»: удар наносился значительным количеством палубных штурмовиков. Налет оказался на редкость тяжелым: в документе сообщалось о количестве убитых и раненых, о полученных попаданиях и повреждениях, в том числе и машинного зала.
Обычные детали войны, такими был наполнен каждый день. Бои местного значения по всему фронту, атаки и контратаки в районе к северо-востоку от «чертова дота», силами до полка с подразделениями усиления с каждой стороны. Сегодня накал боев особенно силен, поскольку была задействована даже бронетехника. Там, в том районе, и выходили, кажется, разведчики. Корейцы перемудрили со своим планом выманить силы врага на импровизированный для тех встречный бой, и положение, вопреки плану, не удалось восстановить до сих пор. Все же из состоявшегося телефонного разговора главвоенсоветник заключил: командующий уверен, что к ночи все нормализуется. Бойцы КНА понемногу отжимали вклинившуюся пехоту врага к прежним позициям. По показаниям пленного им противостояли подразделения 3-й дивизии РК. Впрочем, это было известно и раньше — Чуть позже, когда дышать уже становилось тяжело от замешанного на напряжении ожидания, по радио все же начали передавать очередной бюллетень: с теми же фамилиями в конце, с такими же призывами теснее сомкнуть ряды и сплотиться вокруг ЦК и Советского Правительства. Узнаваемый голос диктора сообщил, что врачами делается все возможное для спасения жизни Вождя.
Слушая, Разуваев неотрывно смотрел на установленный в углу комнаты аппарат, но правительственная связь молчала. «Нарушение кровообращения в венечных сосудах сердца с образованием очаговых поражений сердечной мышцы…» — было сказано в бюллетене. Эту фразу генерал не понял, и ему пришлось все-таки разговаривать с людьми: кто-то должен был объяснить ему, что означает «венечных». Посольский врач немногословно, боясь вызвать вспышку его раздражения, объяснил и тут же снова исчез где-то за стеной: на первом этаже офицеры охраны слушали свой собственный приемник.
