Максимальное благоприятствование (СИ) - Зеленин Сергей (читать книги полные .txt) 📗
Не сговаривая, оба презрительно посмотрели на соседа по палате — румынского Locotenent-colonel (подполковника) Соффита Вроттяру. Тот, «лечился» уже больше года — за деньги заражаясь «бытовухой» от вновь прибывших.
— А у русских Черноморский флот сильный? — спросил Стойка Раков, чисто из желания поддержать как-то разговор.
— Смотря, с каким сравнивать! Если с турецким или…, — в этом месте, они оба опять с презрительной усмешкой посмотрели на симулянта-румына, — то, да! Сильный. У них достаточно много эсминцев, сторожевиков, катеров-морских охотников…
«Tenente di Vascello» поёжился, вспомнив — как последние, гоняли его крошечную «СВ» после торпедирования крупного транспорта в одесском порту… Как нагадившего в сахарницу шкодливого котёнка! Не утопили, действительно, лишь — из-за своей многочисленности: мешали «морские охотники» друг другу.
— Есть у них и, несколько хороших крейсеров — в том числе и, итальянской постройки. Однако, всё это не имеет значения!
— Почему? — зевнул Стойка.
— Мало высадить морской десант где-нибудь на пляже — это труда особого не составит. Но если дело намечается серьёзное, следом надо высаживать обычные сухопутные войска — снабжая их через всё Чёрное море.
— Так, в чём проблема?
— Для этого нужны две вещи: подходящий глубоководный порт, отбитый у противника и торговый флот. Все порты на побережьях Болгарии и Румынии, очень хорошо укреплены: там стоят сильные немецкие гарнизоны — которые за почти год, уже успели очень хорошо укрепиться.
Вспомнив все свои познания про Красную Армию и, добавив сюда свой личный опыт, Стойка Раков усомнился:
— Не думаю, что для красных будет особой проблемой захватить порт! Если им что-то нужно, они в лепёшку расшибутся — но сделают.
Карлеоне Чиччолини махнул рукой:
— Захватить порт, может быть и захватят — русские парни серьёзные, согласен! Однако у них нет в достатке тоннажа, чтоб перевезти туда достаточно войск, а потом их приемлемо снабжать. Русский морской торговый флот здесь и до войны был слаб, а теперь — после понесённых на пути в Одессу потерь… Да и, их единственный оставшийся глубоководный порт на Чёрном море — Новороссийск, не имеет достаточной пропускной способности!
Ещё немного подумав, итальянский морской офицер утвердительно закончил разговор на эту тему — как топором обрубил:
— Нет, это никак невозможно! Мабене…
…По византийскому обычаю перекрестив лоб двумя пальцами на икону святого Дракулы — покровителя всех болгар и, скороговоркой прочитав молитву на древне-тюрском, полковник крайне невежливо разбудил до сих пор бессовестно дрыхнувшего денщика:
— Вставай, скотина!
Когда, тот не прореагировав, перевернулся на другой бок и вызывающе захрапел, распространяя сивушный перегар, полковник попросту сбросил того на пол и окатил содержимым ведра — уже успевшим остыть до комнатной температуры…
— Приберись здесь! — дал испуганно хлопавшему мокрыми ресницами денщику, первое на этот день задание и, направился на командный пункт.
Уроженец неподалёку расположенного городка Габрово, редник (что соответствовало званию «рядовой» в Вермахте или «шутце» в СС Германии) Койко Митрич, имел все мыслимые и, даже немыслимые недостатки и пороки для солдата и, всего лишь одно полезное качество: он везде и всюду умел доставать для господ офицеров бухло. Другие солдаты же, умели лишь это бухло пить — воруя его у своих офицеров, поэтому полковник Стойко Раков и держал его до сих пор в денщиках!
— Когда приберёшься, — полковник попинал пустое забренчавшее ведро, — принеси горячей воды — мне умыться и побриться надо.
Наконец, приведя себя в порядок и слегка «поправив» здоровье припасённой хозяйственным денщиком чекушкой, он вышел из своего отсека, по пути решив проинспектировать гарнизон бункера на предмет проверки боеготовности.
Да…
Похоже, отмечая Днюху Гитлера, все вчера напились до поросячьего визга!
По пути на верхний, третий ярус бункера — на командный пункт, полковник прошёлся по казематам второго яруса и, навёл «шороху» среди артиллеристов и пулемётчиков. Однако, быстро понял — весь день сегодня будет насмарку: все или дрыхнут, как лошади — без задних копыт, или ползают — как сонные мухи.
Поднявшись уровнем выше и, добравшись наконец до командного пункта, полковник первым делом спустил «Полкана» на адъютанта, связистов, телефонистов и, всех здесь — по должностным обязанностям или ненароком присутствующих, прежде чем прильнул к перископу направленному в сторону моря… Оторвавшись от окуляров, он протёр свои очи ладонями и повторил попытку, напряжённо всматриваясь в морской горизонт.
Наконец, полковник набросился на дежурного субалтерн-офицера:
— Вам, что? Погоны в плечах жмут, пан офицерски кандидат?!
— Извините, пан пулковник…, — не понял тот.
— Почему стёкла грязные? Снаружи на стёкла перископа прилипла грязь — а Вам и, дела никого до этого нет?!
Тот, в свою очередь — лишь взглянув в окуляры прибора:
— Точно — к стёклам прилипли песчинки! Прошемо пощады, пан пулковник, будь ласка! Буквально полчаса назад, всё чисто было: должно быть, роса утренняя выпала — а потом ветром… Фельдфебель Дрютчев!
— Я, пан офицерски кандидат!
— Головка от буя! Давно на Восточном фронте не были, пан фельдфебель? Соскучились по мандавохам на волосатых яйцах да обделанным жидким гов…ном подштанникам, да?!
Фельдфебель, в свою очередь, глянув в перископ:
— Редник Дротчев!
— Здесь, пан…
Сунув последнему кулак под нос, тот:
— Усю шкуру…
Далее — непереводимые на любой из славянских языков болгарские идиомы, чередуемые с характерными жестами…
— Понял, пан фффертфебель! — редник, довольно жеманно подмигнул левым глазом унтер-офицеру, — разрешите выполнять?
— БЕГОМ, СКОТИНА!!!
Подозрительно посмотрев на обоих — были слухи, что ими заинтересовалось районное Гестапо за некие «неуставные» взаимоотношения, полковник Стойка Раков занялся своими прямыми обязанностями: ожиданием скорого завтрака с обязательными «фронтовыми политрами», ну а пока — обычным мужским трепом с другими офицерами «про вчерашнее». На фразе: «А я ему, как ДАЛ!!! А потом — КАК(!!!) хрясь ногой по хлебалу… А, он…», — он был грубо прерван.
Редник Дротчев, стремительнее жидкого «стула» холерного больного, влетевший обратно с криком:
— ТАМ, ТАМ, ТАМ!!! ТАМ ТАКОЕ!!! …ОЙ!!!
Споткнулся об последнюю ступеньку и растянулся пластом, прикрыв руками голову.
Все попытки привести солдата в чувство — даже скупые мужские поцелуи фельдфебеля Дрютчева, не увенчались успехом. Дротчев только пучил глаза, икал вчерашней сивухой, плакаль аки сущий младенец и ежеминутно пыссцался…
Почуяв неладное, полковник схватил с полки и надел на голову стальной шлем немецкого образца, бинокль со стола повесил на грудь, поправил кобуру с любимым «Вальтером» слева на животе и, с группой находящихся на подземном КП офицеров, поднялся по лестнице и потом выбежал в траншею — в ход сообщения.
…Их, хорошо замаскированный бункер — служащий опорным и командным пунктом всего этого участка обороны, находился как бы на небольшой возвышенности, с которой открывался прекрасный обзор на море, пляж и фланги. За прошедший с момента начала войны год, побережье успели сравнительно хорошо укрепить: мелководье было заминировано противодесантными шестовыми минами — рвущимися под днищами высадочных средств, пляж — противотанковыми и противопехотными минами нажимного действия. Правда, плотность минирования была недостаточна и, её в какой-то мере, компенсировали заграждения из колючей проволоки и сваренных из рельсов противотанковых «ежей».
За инженерными заграждениями было выкопано две линии глубоких траншей с перекрытыми щелями, ДЗОТами, огневыми точками и убежищами. «Соседом» полковника Ракова на левом фланге, была усиленная артиллерией румынская пехотная часть, на правом — 3-й гренадёрский полк, ихней же 1-й Болгарской дивизии СС, Балканского добровольческого корпуса.
