Неожиданность (СИ) - Попов Борис (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Видимо, времени на все это ушло немало, и Мстислав начал ныть и капризничать, как избалованный ребенок — дескать он устал и измучился просто неимоверно, а я ничего не делаю, просто гляжу, и чего там увижу, совершенно никому неизвестно.
Да, передохнуть будет и неплохо. Я расслабился, встряхнул руками, несколько раз глубоко вздохнул и прикрыл глаза — тоже с непривычки устали.
Князя мои манипуляции не впечатлили, и он взялся ныть дальше, о том, как ему хочется пить и есть. И давно уже пора вставать — ведь самочувствие-то сносное! Ну вот, вроде и передохнул, и глаза перестали болеть — можно работать дальше. Негромко спросил:
— Ты, князь, хочешь в кровати месяц проваляться и остаться больным навсегда из-за нескольких дней? Не буду тебе мешать. Ты государь, а я мелкая сошка, что за лекарь такой, тебе указывать? Поэтому разреши мне откланяться, так лечить не умею.
На этих словах я встал и начал имитировать желание уйти. Будет артачиться дальше, придется временно подавить волю по-нашему, по-волхвовски.
Мстислав сломался сразу.
— Да чего ты, я просто спросил…
Звучало это, примерно, как — я нечаянно. А за нечаянно бьют отчаянно! И чтобы князь не морочил голову и не измысливал всякие глупости, его надо попрессовать еще чуток.
Боярин, видимо, пришел к тому же выводу, и внес свою лепту.
— Человек тебе, Мстислав, жизнь спас, большое дело сделал.
— Другие тоже лечат! — огрызнулся молодец.
— Лечат. Еще как лечат эти лечцы-резалники! То руку оттяпают, то ногу. И теряют при этом половину раненных. А внутрь живота ни один и не лезет. Знают — дело гиблое! Владимир один такой лекарь на всей Руси, кто не боится рискнуть. Может потом и другие научатся. А сейчас только он один умеет, по сути ведет за собой передовую дружину.
— Есть же люди, выживают и без всякого лечения!
— А ты их видел?
— Ну, рассказывали…
— У них обычно раны неглубокие, поверхностные, кровят чуть-чуть, ненамного хуже царапин. Намочи это дело водкой, и можешь забыть о нем навсегда. У тех, у кого из брюха, вываливаются кишки, ни единого шанса не то что выздороветь, а даже хотя бы выжить и быть навсегда прикованным к постели нет.
— Но бояре же кишки мне вправили!
— И этим приблизили твою гибель. Они сроду нигде не воевали, а меч берут в руки, только чтобы им подпоясаться, для парадного выхода. А твоя рана была гораздо хуже той, что от острого клинка или стрелы. Медведь изодрал тебе весь живот в лоскуты. Володя сначала промыл все внутренности в соли, чтобы заразу, которую в тебя преданные бояре запихали, извести, а потом я держал, а он твои обрывки из отрывков штопал. Никто другой бы за это и не взялся. А ты начал тут ныть — я устал, я хочу к мамочке, дайте дитятке пряник побольше. Тьфу! В общем все! Мы идем ко мне пить водку, охранников я тоже забираю, и твори тут, перед тем, как подохнуть, что хочешь!
Капитуляция государя была полной. Голос прерывался, губы дрожали.
— Да я что… я ничего… пусть делает что хочет…
Он явно был не рад, что с нами связался. Боярин, постояв немного со зловещей рожей, перевел на меня взгляд:
— Ради Мономаха прошу, полечи этого молодого!
И тут он неожиданно подмигнул мне. Картинка в голове сразу выровнялась: Богуслава отсюда, пока князю угрожает опасность, палкой не вышибешь! Как, впрочем, и меня.
Я, помедлив для создания нужного эффекта, кивнул.
— Мономаха не знаю, а тебе боярин отказать не могу! Вместе такую ранищу шили!
Мы обнялись для получения более яркого впечатления у Мстислава. Тот аж растрогался, глядя на игру двух старых трагиков с волчьими привычками. Глаза его увлажнились. На бис добавили еще по реплике.
— Обещай, что не бросишь моего князя в трудный час!
— Обещаю!
Так и виделся театр моего времени: начались бурные и продолжительные аплодисменты. Раскланиваемся перед восхищенной публикой. Занавес. У нас здесь, конечно, не 20 или 21 век, но зритель тоже был растроган. Вот она, волшебная сила искусства!
Ладно, хватит куражиться, пора дальше работать. И в гляделки играть пока не ко времени, нужно пустить в ход что-то более тяжеловесное. Выбрал пару тряпок почище и подошел к Мстиславу.
Вытащил влажные тряпицы из дренажных отверстий, сунул поглубже новые, велел ему повертеться в кровати и надуть пару раз живот. Новый комплект почти не намок. Проглядел повнимательней брюшную полость еще раз — практически сухо, никаких карманов с жидкостью не обнаружил.
Немного посидел, подумал. А, будь, что будет! Сбегал за инструментами, в это время поднесли водку и миску. Замочил пару иголок и кетгут, там же ополоснул руки. Усыпил Мстислава, вынул тряпочки и несколькими стежками ушил обе дыры. Излишки кетгута отрезал ножницами. Разбудил князя. Все!
Почувствовал, что страшно вымотан. Взглянул на часы — до обеда чуть меньше часа. Поработаю еще после еды. А сейчас поваляться бы в покое. Укладываться здесь? Князь доймет глупыми вопросами. Где ты тихое древнерусское местечко?
Подошел Богуслав и отвлек меня от размышлений.
— Не желаешь ли Володя передохнуть перед обедом? Свободная лежанка у меня имеется.
— Очень даже желаю!
Поднялись и ушли, не вступая в прения с запуганным князем, оставшимся под неусыпным надзором боярских церберов. А то начнет сейчас: да ты здесь полежи, я тебе мешать не буду. Ответь мне только на один вопрос…, — в общем, шапкой не отмашешься. Богуслав жил поскромнее государя, ограничив свой быт двумя комнатками. По дороге, — он жил в другом крыле, рассказывал о своем житье-бытье.
— Живу скромно, один. Холостякую. Жена с детьми осталась дома, в Переславле-Залесском, а я с князем отбыл. Свой дом надо будет заводить, раз мне тут век коротать.
Дошли. Боярин провел меня в дальнюю комнату, показал на кровать.
— К обеду позову, а пока здесь один отдохни, мешать не буду.
И вообще куда-то ушел. Я с наслаждением скинул обувь и прилег. Устал неимоверно! А ведь вроде просто сидел и глядел, мешки с песком не таскал… Не заметил, как и уснул.
Проснулся аж через два часа! А ведь отлично выспался ночью. Да, укатали сивку крутые горки. Поесть было охота чрезвычайно. Видимо работа силой мысли сожгла килокалорий не меньше чем изрядная физическая нагрузка.
Завозился, встал. Зашел Богуслав, позвал обедать.
— А я думал, что все уже поели, а мне нужно добывать пропитание невесть где, — ответил я.
— А на всех нам наплевать. Кухонных я предупредил, что не дай бог нам с тобой чего не хватит, всей их толпе мало не покажется.
— А они что ж?
— Клялись, что всего будет вволю. Кто же боярину-дворецкому осмелится перечить?
Под эти беседы мы уже дошли до столовой и уселись за здоровенный стол.
— А чем ты на этой службе занят?
— Дворней ведаю, за хозяйством слежу, иностранцев принимаю. Сужу всех новгородцев, кроме местных бояр. В моем ведении Большой приказ.
— А он чем занят?
— Заверяет все сделки, пишет приказы по городу для населения.
— А тайный сыск у вас есть?
— Часть Большого.
Вот они, и полиция, и контрразведка Древней Руси в одном флаконе! А с главным и судьей, и сыскарем я сейчас обедаю.
Стол уже заставили блюдами. Изобилие местных трапез, особенно боярских и княжеских, меня до сих пор удивляло. Где в 21 веке сыщешь блюда из зубра и тура? Зубров осталось с гулькин нос, туров перебили и съели — не повезло животине.
Когда поели, спросил Богуслава:
— А зачем ты Забаву привечаешь? В чем тайный умысел?
— Он прост. Не будет рядом явно любимой жены, ты задергаешься и можешь не приглядеть за Мстиславом в нужный момент. А заменить тебя некем. А будет суженая рядом, куда ты денешься!
Резонно. И вижу — не врет. Увидев, что эту тему проехали, старый воин повел беседу дальше.
— Дальше то, что делать будешь?
— Первым делом напоим государя, весь рот уж поди ссохся, а потом я, повалявшись после обеда, начну его живот сращивать. А то просто сидеть и ждать, мало того, что это будет тянуться очень долго, нарастает риск всяческих нежелательных осложнений.
