По законам Дикого Запада (СИ) - Топоровский Евгений Александрович (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Когда в следующий раз Лерой выглянул из бойницы, мужчины успели спешиться, и о чем-то толковали с мальчишкой, стоя перед городской коновязью. Один из бандитов бросил парнишке монетку, ярко сверкнувшую на солнце, и, развернувшись, направился к зданию банка. Остальные последовали за ним.
Сэм видел, как из дверей салуна «Эльдорадо» на улицу шагнул Майк. Он посмотрел на колокольню, кивнул и вскинул дробовик к плечу. Стволы ярко блеснули, отражая солнечный свет. Пора. Лерой прижался щекой к полированному дереву приклада, выбирая цель. Ей оказался крупный мексиканец в черной широкополой шляпе и пестром пончо. Он стоял у дверей, сжимая в руке большой револьвер. Медная мушка плавно скользнула по его фигуре и замерла чуть ниже правого уха. Сэм аккуратно выжал спуск.
Грохот выстрела ударил по барабанным перепонкам, окованный сталью приклад больно врезался в ключицу, выбивая из глаз невольные слезы. Сэм бросил винтовку на пол и перекатился на бок, стремясь оказаться как можно дальше от бойницы. Повисший над колокольней клуб густого белого дыма ясно указывал парням внизу, где следует искать стрелка. Еще секунда другая, и сюда полетят пули.
Майк Арлин сидел за столом в пустом зале, наклонившись вперед и положив голову на скрещенные руки. Большая пивная кружка, до половины наполненная лимонадом, стояла на самом краю столешницы, еще одна, перевернутая, лежала в паре дюймов от бессильно разжавшихся пальцев Арлина. Озерцо липкой, пахнущей цедрой жидкости, растекалось по полированной поверхности и медленно впитывалось в рукав шерстяного пиджака Майка.
В дальнем конце зала за барной стойкой скучал полноватый джентльмен в светлой накрахмаленной рубашке и черных брюках. Краем когда-то белого, а теперь посеревшего от многочисленных стирок полотенца, он ловко протирал стопки из толстого стекла и отправлял на длинную полку у себя за спиной. Иногда, неудовлетворенный результатом, он придирчиво исследовал то один, то другой стакан, поднося их к окну и глядя на просвет.
Заметив группу из пяти мужчин, направлявшихся к зданию банка, он аккуратно отставил стопку, тщательно вытер руки полотенцем и три раза постучал костяшками пальцев по гладкой г поверхности стойки. Затем, поддернув брюки, осторожно улегся на пол и прикрыл голову руками.
Услышав негромкий стук, раздавшийся со стороны бара, Майк Арлин поднялся на ноги и неверной, пошатывающейся походкой изрядно набравшегося человека, направился к выходу. Протянув руку, подхватил стоявший у двери дробовик, и, на мгновение замешкавшись, шагнул на залитую солнечным светом улицу.
Еще не закончив разворот, Папаша Финниган понял, что опоздал. В дверях салуна стоял тот самый пьяница, что минуту назад крепко спал, навалившись грудью на стол и уткнувшись лбом в лужу разлитого перед ним пива. Только теперь мужчина совсем не выглядел пьяным. Высокий, массивный, он крепко держался на чуть согнутых в коленях ногах, прижав к плечу дробовик и глядя на Финнигана холодными глазами стрелка. Время остановилось, и Папаша завяз в нем, как вязнет муха в бочонке, до краев наполненном сладкой патокой. Он видел мужчину, смотрящего на него поверх прицельной планки ружья, видел взведенные курки, хищно нависшие над едва заметными пеньками ударников. Стволы, длинные, блестящие, в царапинах и раковинах, оканчивались огромными черными дырами, из которых на Финнигана, ухмыляясь, смотрела сама Смерть. Холодная волна окатила Папашу, лишая сил и отхлынула, оставив после себя лишь тупое оцепенение. Из стволов плеснуло огнем, что-то сильно ударило в живот. Он медленно опустил глаза. Короткая куртка из плотной кожи свисала лохмотьями, еще мгновение назад белая рубаха напиталась кровью и плотно облепила ребра. А на месте живота выпирал большой ком осклизлых веревок неприятного, синевато розового цвета. Остро пахнуло кровью и дерьмом. Ноги подогнулись, Папаша со стоном плюхнулся на деревянную ступеньку, ведущую к дверям банка. Запоздалая боль пронзила тело, а затем, тьма сомкнулась над Финниганом.
Кваху уже прикоснулся к двери, когда на его плечо легла тяжелая, потная рука и попыталась оттащить в сторону. Яростно зашипев, индеец оглянулся, заранее зная, кого увидит. И не ошибся. За спиной стоял Пако с револьвером в руке и глумливой улыбкой на заросшем короткой щетиной лице. Губы его шевельнулись, Кваху услышал короткую, словно плевок, фразу: — «Пшел вон, ублюдок!» Толстые пальцы, лежавшие на плече сжались словно клещи, причиняя неимоверную боль. Юноше показалось, что он слышит, как трещат его кости и рвутся сухожилия. Рука метнулась к поясу и схватилась за костяную рукоять ножа. А миг спустя голова Пако взорвалась, забрызгав Кваху каплями горячей крови, осколками костей и кусочков мозга. Рука, лежащая на плече, разжалась, и почти обезглавленное тело Пако Гонсалеса рухнуло на ступени, заливая кровью потемневшие доски крыльца. Не задумываясь ни на секунду, Кваху рванул на себя блестящую медную ручку, молясь единственно о том, чтоб дверь оказалась не заперта. Какое то мгновение тяжелая дубовая створка сохраняла неподвижность, а потом, со скрипом провернувшись на несмазанных петлях, широко распахнулась, открывая взгляду спасительный полумрак главного зала банка. За спиной уже во всю гремели выстрелы, пули противно визжали, выбивая длинные, острые щепки из ступеней и перил, пятнали дощатые стены крупными черными дырами. Что-то твердое и горячее ожгло бедро, выдрав клок мяса и бросив его на колени. Отчаянным рывком Кваху бросился вперед, перекатился через высокий порог и рухнул на пол, закатившись за массивное деревянное кресло, предназначенное для посетителей.
Питер Уитмор едва не пропустил все веселье, и виной тому оказалось большое плетеное кресло, в котором он коротал время, укрывшись газетой. Едва прогремел первый выстрел, Уитмор, сжатый как часовая пружина, вскочил на ноги, но, слишком сильно толкнувшись, упал на бок, а злосчастный предмет обстановки навалился сверху, лишая возможности встать. Питер зарычал и пополз к выходу, где рядом с дверью, прислоненный к стене, стоял его винчестер. Когда же он, освободившись от кресла, появился на пороге цирюльни, двое бандитов уже лежали мертвыми на ступенях банка, а остальные замерли, словно не в силах поверить в случившееся. Майк Арлин, опустившись на одно колено, пытался перезарядить дробовик, но дело явно не ладилось. Латунные гильзы, не выдержав слишком большого заряда пороха раздулись, намертво застряв в патронниках. Майк, оскалившись, ковырял ножом неподатливый металл. Одна гильза сдалась, рыбкой выпрыгнула наружу, и, прочертив в воздухе короткую дугу, плюхнулась в пыль. Но вторую заклинило не на шутку. «Еще несколько секунд, и парни у банка схватятся за револьверы», — подумал Уитмор, вскидывая винтовку.
Времени было в обрез, и он открыл огонь, наведя мушку чуть выше колен парня — индейца, одетого в сшитую из лоскутов куртку. Буммм! Краснокожий споткнулся, и, нелепо взмахнув руками, рухнул в им же открытую дверь. Буммм, буммм, буммм! С каждым выстрелом винтовка поднималась все выше, теперь пули ложились на уровне груди стоящего человека. Оставшихся на ногах бандитов охватила паника, они толкались в дверях, не в силах протиснуться внутрь. Буммм! Тяжелая пуля калибра.44–40 пролетела в дюйме от левого уха здоровяка и продырявила стену, обдав его дождем острых, как иголки, щепок. Он подался назад, закрывая лицо руками, а второй, невысокий, худой парень, угрем проскочил внутрь. Питер выдохнул и прицелился ровно в центр широкой спины здоровяка. Плавно надавил на спуск и увидел, как лопнула куртка на правом плече бандита. Но тот уже исчез в темном прямоугольнике дверного проема. Оставшиеся шесть патронов Уитмор выпустил в быстром темпе, энергично дергая рычаг перезарядки. Пули дырявили фасад на уровне человеческой груди, но вряд ли кого нибудь задели. На несколько секунд воцарилась тишина. Затем, громко хлопнула задняя дверь, раздался невнятный крик и сухой треск револьверных выстрелов.
