Случайный билет в детство (СИ) - Стрелков Владислав Валентинович (электронная книга .TXT) 📗
Бррр. Мистика. А адрес ящика они как узнали? И почему антивирь этот баннер пропустил? Что он там? Молчит. А, прога проверку закончила — система и все диски проверены, вирусов не обнаружено. Вот так шутка, ха-ха-ха! Может, это меня мои одноклассники прикалывают? Хотя, нет, кто из них мог знать, что я открою это самое окно? Глянул на адрес отправителя и удивленно выдохнул — обратного адреса не было, как будто это письмо пришло ниоткуда. И письмо без адреса в спам не попало. Так, посмотрим историю открытых страниц. Ещё интересней — никакого упоминания о том, что я открывал странное окно «исполнения желаний». Чудеса! Ну, точно, какой-то новый вирус, то-то его антивирус не усёк. Скорей всего новая шпионская прога заглянула в мой ноут, обнюхала все его закоулки, может что-то скопировала, отослав результаты по только ей известному адресу, и тихо скончалась, начисто уничтожив перед смертью все свои следы.
Дом вдруг наполнился гомоном, который всё усиливался и приближался. Я закрыл ноут и вышел из комнаты посмотреть — кто там шумит?
По лестнице на меня надвигалась толпа.
— Вот он! — И я узнал Игоря Бердникова.
— А-а-а, Серёга! — вторит Ульский, — пропащая ты душа!
— Серёжка! — Лариса Раевская обдаёт французскими духами.
— Ух, какой стал!
Алдар Кигаев, Евгений Переходников, Елена Тонина, Вера Смольнякова, все кинулись ко мне. Меня, сразу, дружески обхлопали, крепко сжали и перецеловали. Хорошо хоть помада у Ленки Тониной, и Веры Смольняковой, не мазалась. Все сразу загомонили, требуя срочно рассказать — где я пропадал, почему не появился на двадцать лет выпуска, как и на все остальные встречи, и срочно в этом покаяться, вручив бокал с водкой. Вместе со мной «каяться» начали все. Водка лилась рекой, откуда-то появилась закуска, и в разговорах за жизнь, не заметили, как прошел час.
Трель мобильного, и Олег поднимает руку, прося помолчать. Слушал улыбаясь, затем убрав телефон, заорал:
— Всем срочно по машинам! Там Расулов бушует. Грозит весь спецназ к нам направить, если мы срочно не прибудем на место.
Весело гомоня, мы спустились и вышли из дома. Рядом с особняком стояла куча крутых машин. Мерседесы, БМВе, и Лексусы. В дополнении к ним мигал маячками милицейский форд. Я двинул Олега локтем вбок и сказал:
— Смотри, уже конвой прислал, ещё чуть-чуть и на пикник в наручниках поедем. Кстати, ты выпил, это ничего?
В ответ Савин только махнул рукой.
— Ерунда.
Из форда выскочил лейтенант и, подбежав к нам, козырнул:
— Лейтенант Сагаев, мне приказано проводить вас до места.
Тут же учуяв знакомый запах, нахмурился, но сказал другое:
— Срочно, товарищи, генерал ждёт. Ругается.
Мы засмеялись и расселись по машинам. Форд взревел сиреной и возглавил эскорт, распугивая резкими сигналами попутные машины. Надо же, с каким почетом везут! Где ещё на природу так съездишь?
Ёп, фотоаппарат забыл! Блин, не вернутся уж, Ильяс точно на манты порубит, он всегда резкий был.
— Олег, у тебя фотоаппарат есть? А то я не взял, вы меня так быстро к машинам уволокли.
— Не беспокойся, — хмыкает Савин, — там профи будет работать. Без фотографий не останемся.
Кортеж свернул на прямую дорогу, ведущую в горы. Милицейский форд, перестав завывать сиреной, задал темп, и машины помчались по дороге, вдоль которой росли высоченные пирамидальные тополя. Затем патрульная машина свернула на грунтовку, и мы запетляли среди усыпанных плодами яблонь. Как всегда, знатный будет яблочный урожай. Как же я по всему этому соскучился. Налюбоваться яблонями я не успел, машины выехали на край холма, от которого начиналась плотина и другим краем упиралась в противоположный берег. Русло глубокое и широкое, но сама река небольшая и текла в самом центре котловины, которое заполнялось мутной водой только ранней весной, густо перемешанной с грунтом и камнями, и удерживалось плотиной. Эта плотина была одна из нескольких. Первые, что стояли дальше в предгорьях, были каркасные и защищали город, задерживая большие валуны, что обычно легко в себе несёт весенний селевой поток. А эта задерживала уже сам поток, разбивая его на несколько направлений. Потом, когда паводок опадал, русло вымывалось дождями и самой рекой, вода в ней становилась прозрачной, как слеза младенца. Летом, в жаркие дни, все приходили сюда купаться. Сама река обычно шириной полтора десятка метров и глубиной по колено, но скорость потока, да и температура воды к купанию не располагала. Но это никого не останавливало. Лезли в реку и ненадолго ложились в воду, упираясь в валуны, затем выскакивали и загорали.
Перед плотиной образовалось озерцо размером с половину футбольного поля, глубокое, но купаться там было опасно. В середине плотины вода уходила через огромную трубу, и низвергалась по ту сторону. Сплошные водовороты с быстрым потоком могли затянуть в трубу, да и вода в озерце почему-то была холоднее чем в реке.
Машины проехали по краю берега и по специальному съезду свернули вниз. Открылась площадка с навесами и длинным столом, у которого суетились люди. У одного края площадки стоял пара милицейских УАЗов, а с другого черный геленваген.
— О, генеральская охрана! — Олег кивнул на автоматчиков, стоящих по краям площадки.
— Нет, я думаю, это наша охрана. Будут надзирать, чтоб мы не натворили чего, когда окосеем. Вина, поди море запасли. А безнадежно упившихся будут пристреливать, чтоб похмельем не мучились.
Кортеж остановился. Мы высыпались из машин почти буквально, так как выпили достаточно. Охранники в форме напряглись, будто слышали мои последние слова. А лейтенант, выскочив из машины, побежал докладывать. Сейчас наябедничает про наше состояние.
Навстречу нам шагнул коренастый и седовласый Ильяс Датурович Расулов. Он отмахнулся от лейтенанта, буркнув ему что-то, и, расставив руки, устремился ко мне.
— Александрыч! Серёга, так тебя растак! Ну, наконец-то!
— Датурыч!
Мы крепко обнялись. Оба от натуги крякнули — крепкий мужик Ильяс Расулов. Он отстранился и оглядел меня.
— Эх! Голова твоя седа! Где напугали-то? Шучу.
Он принюхался и нахмурился:
— Пили? Без меня пили?
Расулов посмотрел на остальных:
— Да вы все уже нализались! Вот, черти!
— Да ладно, Ильяс, — я хлопнул друга по плечу и кивнул на горную речку, — вон, охладимся и сразу протрезвеем.
— А, охламоны, — он махнул рукой, — садитесь уж. Плов и манты готовы, а шашлыком уже занимаются.
Мы поздоровались с теми, кто уже был тут и расселись под навесом. Дамы, выбрали сторону с видом на реку, а нам пришлось садиться к ней спиной. Расулов посадил меня рядом и сам налил водки. Мы подняли рюмки. Ильяс поднялся и сказал:
— Я очень рад, что мы все смогли, наконец, собраться. Почти всем нашим десятым «А». И спасибо Сергею за то, что слово «почти» стало меньше.
Следующий тост выпили за всех присутствующих дам, а последующие — за каждую индивидуально. Так как женщин за столом сидело порядком, в нашем классе парней было сорок процентов, то, несмотря на хорошую закуску, мы все конкретно захмелели. Решили сделать перерыв. Кто отошел перекурить, кто спустился к реке. Расулов тронул меня за руку.
— Отойдём?
Мы вышли к краю площадки. Ильяс спросил, глядя на реку:
— Скажи, Серёг, ты почему ещё капитан?
Я взглянул на Расулова, прекрасно поняв — почему он задал этот вопрос. Сейчас начнёт сватать меня к себе.
— А звание очень нравится.
— Нравится? А…
— Извини, Датурыч, — перебил я, — я своих ребят не брошу. Они мне как братья стали.
— Да, ты прав, — кивнул Расулов.
Вместе стали смотреть на снежные вершины.
— Медаль хоть успел получить?
Ну да, чтоб генерал и не знал о результатах недавнего происшествия? Наверняка, звонил в наше управление и интересовался подробностями.
— Нет. Командир сказал только что наградной в Москву ушел.
Расулов хмыкнул.
— Вечно всё Москва решает.
— А знаешь, — я взглянул на Ильяса, — я перед этим Громозеку встретил. Помнишь его?
