Гиблое место - Рибенек Александр Вадимович (полные книги TXT) 📗
— Так надо, сынок. Все, что мог, я тебе дал. Теперь мне предстоит покинуть этот грешный мир. Господь призывает меня к себе, а тебе надо жить. Помни о том, чему я тебя учил. Используй эти знания, они помогут тебе выжить в нашем жестоком мире. Только не злоупотребляй своими способностями. Помни, что рано или поздно любому человеку приходится держать ответ перед Верховным Судьей. Поступай так, чтобы потом не было больно за содеянное. Знания, которые я передал тебе, накладывают определенные обязательства. Хотя и не всему, что знал, я успел научить тебя, но и того, что имеется, хватит, чтобы творить не только Добро, но и Зло. Помни, Зло часто принимает вид конкретного человека или группы людей. И очень трудно провести ту грань, где оканчивается Добро, и начинается Зло. Вроде, кажется, делает человек добрый поступок, но его последствия могут привести к такой беде!.. Не зря ведь говорят: «Дорога в ад вымощена благими намерениями». Прежде чем сделать что-то, подумай, — а к чему это приведет?.. Впрочем, ты — мальчик умный. Думаю, ты сам со временем во всем разберешься… Мать, иди, попрощайся…
Со своим приемным отцом он больше не увиделся. Один из прихожан отвез его к брату отца Алексея в Казань. И тогда, в духоте и тесноте общего вагона, Эрих в первый раз увидел тот сон…
В их избе за столом сидели какие-то грязные, заросшие бородами, вооруженные люди. Они ели, сквернословили и пили какую-то мутную жидкость из больших бутылей. Бог и святые, казалось, осуждающе взирали с многочисленных икон на это безобразие. А люди были пьяны, вели себя вызывающе и плевали на то, что находились не у себя дома.
Отец Алексей с хмурым видом стоял в стороне, не принимая участия в трапезе. По его непроницаемому лицу нельзя было судить, что творилось у него в душе за этой маской безразличия. И Эриху было непонятно, как он может допускать такое безобразие в своем доме…
Вдруг снаружи послышались выстрелы. Те, кто сумел встать из-за стола, похватали оружие и метнулись к окнам. Зазвенело разбитое стекло, в комнату влетели какие-то округлые предметы. Рассмотреть подробнее, что это было, Эрих не успел. Что-то сильно грохнуло, послышались стоны и проклятия…
Потом он увидел, как красноармейцы выносили из избы тела и складывали их на землю. Среди них — отец Алексей и его жена Анна Николаевна. Лицо священника было спокойным и умиротворенным, словно он наконец-то обрел долгожданный покой. Они оба казались мирно спящими, если бы не кровь. И тогда он осознал, что его приемные родители были мертвы! Он видел смерть и знал, как она выглядит…
Проснулся Эрих от собственного крика. Долго еще дядя Коля, регент церковного хора, которого отец Алексей попросил отвезти мальчика, и соседи по вагону успокаивали его, совали разные гостинцы. Тогда он еще не знал, что тот сон был вещим. Он просто плакал, потому что тяжело терять родных и близких, пусть даже и во сне…
Известие о гибели отца Алексея и его жены настигло его уже в Казани. Скорбную весть принес брат священника, офицер Красной Армии Теленин Сергей Иванович, чья семья приютила Эриха на два года. Подробностей тогда никто не знал. Формулировка звучала просто: был пособником бандитов, убит при захвате банды. Но Эрих не верил в это. Он знал, что отец Алексей никогда не поддерживал бандитов…
В сорок первом он специально прибыл в село, только что занятое немецкими войсками, чтобы, наконец, выяснить у местных жителей, что же на самом деле случилось тогда. Конечно же, никто не узнал в подтянутом немецком офицере того мальчишку, который жил среди них столько лет. Эрих чувствовал удивление людей, в их глазах читался немой вопрос: «Почему этот немец интересуется событиями, до которых ему не должно быть никакого дела»?
Из местных жителей тоже мало кто знал, что же тогда произошло на самом деле. То, что они рассказывали, ему было известно и без них, а Эриху хотелось знать правду! И, в конце концов, он нашел ответ на мучавший его долгие годы вопрос. Вырисовывалась следующая картина…
Вечером того дня, когда Эриха отправили в Казань, в дом священника постучали. Открыв дверь, отец Алексей обнаружил на пороге бывшего кулака Ковригина. С ним было несколько человек — все, что осталось от его банды, преследуемой по пятам чекистами. Ковригин попросил пустить их переночевать Христа ради. Отец Алексей не мог отказать в ночлеге просящему именем Бога, хотя и знал, чем это может ему грозить, да еще в то время, когда власть смотрела на любого священника, как на потенциального врага и пережиток темного прошлого. Но в его доме всегда находили приют те, кто нуждался в ночлеге, несмотря на то, кем они были: простыми путниками или бандитами. Как истинно верующий человек, по-другому он не мог поступить.
На его несчастье все это видел один из комсомольских активистов села, который и сообщил в районный центр, что в поповском доме ночует бандит Ковригин с сообщниками. Чекисты примчались очень быстро. У них был приказ: бандитов, отличавшихся особой жестокостью, живыми не брать…
Это ему рассказал тот самый человек, который «сдал» отца Алексея чекистам. Такая преданность Советской власти не осталась без внимания: к началу войны он уже был секретарем партийной организации колхоза «Светлый путь», но почему-то не успел уйти из села, и был схвачен солдатами по указке одного из жителей, жаждавшего выслужиться перед новой властью. Этот человек тоже не узнал его, а когда Эрих сказал ему, кем является отцу Алексею, бывший активист побледнел, как полотно. Он понимал, что ждать снисхождения от этого офицера ему не приходилось.
Секретаря партийной организации повесили на сельской площади. Эрих безо всякой жалости смотрел, как на шею этого человека надели петлю, как зачитали приговор и выбили табуретку из-под ног приговоренного, как дергалось его тело… Но, странное дело, он не почувствовал удовлетворения! Казалось, непосредственный виновник смерти приемного отца наказан, и на этом можно успокоиться. Но долгожданного покоя он не обрел. Все равно чего-то не хватало.
В гордом одиночестве Эрих бродил по селу. Оно сильно изменилось, появились новые дома взамен старых халуп. Церковь большевики превратили в склад, предварительно скинув колокола и сбив лики святых со стен. Но дом отца Алексея сохранился таким, каким он его запомнил. В нем поселили многодетную семью, но сейчас они вынуждены были перебраться в сарай, так как дом облюбовал себе под жилье командир подразделения, остановившегося в селе на постой.
