Красные камзолы (СИ) - Ланков Иван (книги бесплатно без .txt) 📗
Я послушно повернул голову и начал рассматривать узоры из инея на стекле. Снаружи темно, ничего не видно, да еще в глаза бликует отражениями вагонных лампочек. Кажется, электричка не по рельсам едет, а летит где-то в пустом грязно-сером пространстве. Вдруг что-то мелькнуло. Присмотрелся… Да ну, что за бред! Рядом летели то ли вихри снега, то ли полупрозрачные бледные привидения из фильма ужасов. И скалили свои призрачные пасти, будто пытаясь откусить от вагона кусок обшивки.
Тяжелая ладонь стальной хваткой легла мне на затылок и прижала к стеклу. Я дернулся было — но мужик был явно недюжинной силы, я не смог пошевелиться даже на миллиметр.
— Смотри-смотри. Вот они, мои родственнички. Демоны, чьи игроки уже погибли. Вот они, духи неродившихся империй. Новгородская Империя, Кишеневский султанат, королевство Выборгское… Да там наверняка есть и забытый дух первого "А" класса девяностой школы, который так и не смог захватить всю планету. И уже не захватит. Мне такой участи не надо, так что затаись до времени. Как там у вас говорят? Усек?
Он резко отпустил мою голову и я отпрянул от окна.
— Усек. — я с облегчением выдохнул — Кстати, а почему так говорят? Усек — странное какое-то слово.
— Вот высекут тебя разок плетьми — перестанет слово странным казаться. Но ты интересный малый. Я тебе о судьбах мира рассказываю, другой был сейчас попробовал бы все секреты бытия выпытать — а у тебя в голове только лингвистика. Ты что, гуманитарий, что ли?
И снова заржал. Да противно так… втащить бы ему… да что-то не по себе как-то, уж больно у него рука тяжелая.
Электричку начало заволакивать серым туманом. Или зрение портится? Нет, и правда пропадает. Вон, дальний тамбур уже растворился, поглощенный серостью. Лицо мужика поплыло, будто восковую фигуру из музея нагревают. Его голос доносился как сквозь тазик с водой, гулко и нечетко.
— В мире, откуда явился тот попаданец — Россия была уничтожена в 1799 м году. Французами. Потому тот игрок и не помнит ее в своей истории. И не воспринимает всерьез. Ну как и ты не воспринимаешь всерьез народы адыгов да кабардинцев во время больших войн России с Персией и османами. Я не хочу сгинуть через полвека. Потому затаись до времени, если выживешь — я свой шанс не упущу. Доживу до следующей большой игры.
При слове "игра" все перед глазами окончательно расплылось, а мужик тот уже казался не мужиком, а каким-то багровым осьминогом с торчащими из самых неожиданных мест клыками. Не очень приятное зрелище. Хорошо хоть все это быстро пропало в каком-то черно-красном водовороте.
Я проснулся от подступающей к горлу тошноты. Нифига ж себе сны! Или мы вчера закусывали чем-то несвежим? Надо встать да выйти из барака наружу, попробовать вывернуться в снег.
— Встаем, встаем, православные! — громкий, слегка осипший голос заставил шевелиться кучи тряпья, грудами разбросанные по казарме. А, не. Это не груды, это люди на деревянных нарах сбились кучами по три-четыре человека и так спят, укрывшись несколькими армяками. Так теплее.
Где-то за стеной барака гулко частой дробью забили барабаны.
Система обучения здесь интересная. К каждому рекруту приставляется старый солдат, который и обучает всему. Экзерциям — это маневры такие, навроде строевой подготовки, только экзерция, стрельбе, командам, сигналам… По идее, обучение должно происходить прямо в полках, и рекрут первого года службы долгое время таджичит подсобным рабочим в должности принеси-подай. Но в этом году армия готовилась к войне. А война это что? Война — это в первую очередь марши и походы. Потому командир нашего полка — как, наверное, и командиры других полков, судя по численности народа в военном городке — принял решение всех старых и немощных солдат вывести в отдельный батальон, а сам батальон отправить в более-менее оборудованный населенный пункт. Рекрут же усиленно гонять, чтобы к началу кампании они были готовы заменить старых солдат непосредственно в полку, в Риге или куда он там утопает к тому моменту.
Вроде ничего необычного, да? Ну, армия, ну, учебка, ну, курс молодого бойца. Ага, щаз! Это в мое время было нормой. В этом времени отдельная учебка для масс рекрутов — это чуть ли не революционное решение для армии! Прям даже интересно стало, а почему так? Ведь вроде царь Петр потешные полки — будущие гвардейские Семеновский и Преображенский — сам обучал, значит, идея учебки не нова… Впрочем, это уже не моего ума дела. Факт есть факт: нас учили уже в некоем пробразе учебки, а те рекруты, что были до нас — их учили по старой системе. То есть чисто теоретически мы уже в ближайшее время сможем обогнать прошлогодних рекрутов по навыкам. Если не тупить, конечно.
По навыкам, ага. Я, кажется, слишком высокого мнения о себе в плане освоения местных военно-учетных специальностей. Но обо всем по порядку.
Наша рота — четыре десятка старых солдат и восемь десятков рекрут. Из старых солдат десяток стоит в караулах, десяток — отдыхает, два десятка возятся с нами. С особо тупыми старый солдат возится отдельно.
Я умудрился попасть в число особо тупых в первый же момент. Меня пару раз стеганули прутом с криком "что ты копаешься, как червяк в навозе!", после чего приставили ко мне персонального старого солдата. Который будет учить меня, тупицу эдакого, пользоваться одеждой. Ага, вот так. Одеждой.
Да, кстати. Когда я говорю — "старый солдат" — я имею в виду что солдат действительно старый. На вид Семену Петровичу было глубоко за полтинник. В армии он уже более тридцати лет, последние пять лет был при обозе в виду совсем уж немощи. Ну или излишнего злоупотребления алкоголем. Потому как вид у солдата был откровенно пропитой. Видно, что пьянству он посвятил лучшие годы своей службы.
Так вот, одежда. Из своего мне разрешили оставить только исподнее. Остальное должно быть казенное, форменное, согласно артикулу. Артикул — это не наименование товара по ГОСТу. Я сначала не понял, что за слова такие — артикул воинский. Оказалось все просто — устав.
Ну так вот форма одежды. Нательное белье — рубаха и панталоны из какой-то не очень мягкой ткани, белого или светло-серого цвета. Выдали один комплект про запас. Должны были два, но второй отняли, так как я пожелал сохранить свое фирменное термобелье. Далее — чулки. По сути — обычные футбольные гетры выше колена, только без резинок на голеностопе. Связаны из шерсти, явно машинным способом, на ткацком станке. На удивление удобные. Пожалуй, единственная удобная одежда здесь. Ботинки. Дальний предок армейских берцев. Грубые башмаки с небольшим каблуком и очень жесткой подметкой, невысокое голенище слегка закрывающее щиколотку. Голенище застегивается на пуговицы. Стопу стягивают ремешком на пряжке. Ну это понятно, чтобы с размером не парится. Между чулком и башмаком повязывают портянки.
Поверх голенища этих недосапог и до самого колена идут штиблеты. Я думал, что штиблеты — это такие желтые сандалии Остапа Бендера, а нифига. Тут это такая штука, которую используют вместо голенища сапога. От ботинка до колена кусок грубой ткани, оборачивается вокруг ноги и застегивается опять же на пуговицы. Грубая ткань — это я так называю сукно. Здесь оно так называется — сукно. Хотя по мне это тонкий войлок, сильно сваляный с внешней стороны и чем-то пропитанный. Пуговицами на внешнюю сторону, на этом Семен Петрович особенно заострил внимание, многозначительно подняв ввеерх свой заскорузлый указательный палец. Не, ну так-то логично, зачем мне пуговицы с внутренней стороны бедра? Ан нет, оказалось, внешняя сторона — это вбок, а некоторые умники пуговицами вперед штиблеты застегивают. Что недопустимо. Фиг знает, зачем он этому посвятил целых пять минут своих наставлений. Видимо, у него с этим связано что-то личное.
Далее. Штаны. Их тут тоже называют словом "панталоны". Как различают панталоны, которые штаны и панталоны, которое исподнее — я без понятия. Наверное, интонацией. Это такие длинные шорты, чуть ниже колена. На поясе крепится пуговицами, штанины чтоб не болтались — закрываются чулками, которые гетры.
