Год Белого Дракона (СИ) - "С. А. В." (читать книгу онлайн бесплатно без TXT) 📗
"А дальше останется только ждать, поверят или нет. Даже если сразу не поверят" — думал Иван — "то со временем убедятся, что изложенное мной, правда".
Поэтому на встречу к Сталину, Иван ехал почти спокойным, к тому же, эмоциональная составляющая реципиента, с каждым днём давила на него всё слабее.
По большому счёту, всё прошло как и планировал Иван. Когда он рассказывал Сталину, кто он и откуда, глаза у того стали как у героя японского анимэ, хотя с лицом он совладал, челюсть не отвесил. Но явные сомнения в словах и здравом уме Ивана, были аршинными буквами написанные у него на лице. К тому же, разговора не получилось, это был в основном монолог Ивана. Что происходило в тот момент в голове Вождя, какие мысли его посещали, сиё никому не известно. Но, по всей видимости, возобладал его прагматизм с привычкой к взвешенным и хорошо продуманным решениям. В конце разговора, а точнее монолога, уже несколько расстроенный, отсутствием явной реакции на его заявление со стороны Сталина, Иван, попросил политического убежища в СССР. Сказав, что информация о его знание будущего может разойтись. Тогда на него, скорее всего, начнется охота, как на обладателя ценнейшей информации. Поэтому он просит помощи у СССР, для операции прикрытия, чтобы "исчезнуть на просторах Америки".
— И как вы себе это представляете? Спросил Сталин, ни как, не называя Ивана, ни господином Бальбо, ни товарищем Ленцем.
— Нужно найти моего двойника, или очень похожего на меня человека в ведомстве товарища Берии. Я расскажу ему всё, что ему нужно знать о маршале Бальбо. Дальше, он вместо меня едет по туристическому маршруту во Владик. Откуда плывёт в Америку, наверно лучше даже Латинскую. Постаравшись нигде со знакомыми реципиента не пересекаться. Мелькнёт пару раз, там, сям, а потом уйдёт с какой ни будь этнографической экспедицией в леса Амазонки, где и исчезнет. В то время как я остаюсь в Москве, помогая стране всем, что в моих силах. В тот момент в глазах вождя промелькнул явный интерес, но ответил он также сдержанно и немногословно.
— Вы ещё хотите, что-то сообщить, или попросить?
— Нет, товарищ Сталин, это всё, тетради с записями я вам передал, все, что хотел сообщить сказал.
— Тогда, я вас больше не задерживаю, о принятом решении вам сообщат.
Тогда в машине, возвращаясь в гостиницу, Ивану подумалось, что нужно было несколько иначе построить разговор. Он расстроился, но, что сделано, то сделано. Выйдя у Националя, Иван хотел было пойти в ресторан, где собирался надраться до-соплей, но его остановила мысль. Что возможно именно из-за того, что он не употреблял алкоголя с момента бегства из Рима, давление чувственной составляющей реципиента постепенно снижается, а напившись, он рискует опять заполучить сильнейшее давление эмоций маршала на свои чувства и устремления.
— Нет уж, на фиг, на фиг, такое счастье! — Бурчал он себе под нос, подымаясь в номер.
В холе этажа, он увидел сидящего в кресле и явно скучавшего гида. "Вместо того что бы тупо сидеть в номере и переживать, по поводу, какое решение примет Сталин" — подумал тогда Иван. "Надо хоть Москву посмотреть, а то погуляли немножко по центру вокруг Кремля, а я хочу в ЦПКО им Горького, на ВДНХа, покататься на метро, вообще Москву посмотреть хочу. В той жизни, я тоже Москвы толком не видел, был пару раз проездом, жаль конечно, что сейчас зима, но хоть от переживаний отвлекусь".
— Вот тебя-то дружок мне и надо! — заявил он поднимающемуся навстречу Гиду. — Пошли товарищ Гид, заплаченные Интуристу тугрики отрабатывать.
Весь остаток дня, Иван впитывал впечатления от зимней предвоенной Москвы и на следующий день тоже. Многое было для него неожиданным и познавательным, о чём официальная история умалчивала даже в советское время, или писала до предела скупо, а в постперестроечные, просто перевирала и искажала. Обилие кооперативных ларьков и магазинчиков, на площади Павелецкого вокзала, торгующих кооперативной и артельной продукцией, от посуды, до нижнего белья, Ивана поразило. Как и встречающиеся кое-где, вывески частных портных, шорников, врачей. В магазинах выбор был более чем достойный, плюс полно на улицах передвижных кооперативных прилавков и автолавок, со съестным, от разных пирожков, до колбас и сметаны с творогом. Правда одеты люди были сильно по разному, от дорогих шуб, модных пальто, до заношенных шинелей и телогреек, но никого это не напрягало. Можно было видеть сцену, как рядом идут, смеясь и что-то живо обсуждая, с тубусами в руках, два молодых парня. Только один в валенках с заплатами, в потёртом кожухе, вытертой лисьей ушанке, а другой в модной каракулевой шапке, драповом пальто, и лакированных ботинках. И их это, похоже, вовсе не интересовало, во что одет собеседник. А вот Иван, после жизни в Европе с её дресс-кодами, на это невольно внимание обратил. Машин на улицах, было совсем мало, даже по сравнению с нынешним Римом. Зато на специальных стоянках стояли свободные такси. Общественного транспорта, наоборот, было намного больше, чем в Риме, — автобусы, троллейбусы, трамваи, не говоря уж про метро. Правда, московское метро было почему-то имени Лазаря Кагановича. Прокатившись несколько остановок на трамвае, потом троллейбусе, передавая оплату за проезд, вопящим на весь салон кондукторшам — "Плату за проезд передаём, не забываем!" Потолкавшись в толчее вагонов, послушав разговоры пассажиров, доехав до Новокузнецкой, зашли с гидом в рюмочную. С сожалением отказавшись от предложенной буфетчицей водки, взяли чаю и по порции микояновских сосисок. Сосиски были вкусные, как и полагавшиеся к ним два кусочка белого хлеба свежими, горчица на столе ядрёной, чай… А вот чай был никакой, похоже заварку заваривали не один раз, правда сладким и горячим. Перекусив и согревшись, гид предложил пойти в рядом находящуюся Третьяковку. Третьяковку Иван забраковал, будем кататься на метро, решил он.
Станция "Новокузнецкая", пока строилась. Поэтому доехали на двухэтажном троллейбусе, ярославского автозавода, до центра. Осмотр начали с ближайшей к Кремлю станции "Охотный Ряд". До самого вечера катались на метро, выходя почти на всех станциях полюбоваться на подземные дворцы. На некоторых, когда советовал гид, выходили и на поверхность, если рядом было на что посмотреть. На "Соколе", он сам захотел посмотреть, на знакомые по "будущему" места. Не узнал, настоящая деревня, окраина Москвы. "Мда-а, какая она сейчас маленькая" — Удивился Иван. Но вообще, впечатление от тогдашнего метро было сильное, новенькие станции, ни одной похожей, даже симбионт вёл себя тихо, реагируя в основном положительными эмоциями. А на "Маяковской", "Дворце Советов" [2], "Комсомольской", "Площади Революции", даже восхищением. Иван, заметив это, мысленно к нему обратился: — "Вот так-то, морда фашистская, восхищайся и трепещи!". Короче впечатлений было столько, что реально отвлёкся, от ожидания решения своей судьбы.
Он уже думал, что и сегодня ещё ничего не решиться, улёгся было спать, как полдвенадцатого зазвонил телефон. Тот же вежливый голос по-итальянски осведомился, удобно ли ему сейчас встретиться с товарищем Сталиным.
— Удобно, удобно, — пробурчал Иван, прижимая трубку плечом к уху и уже натягивая штаны.
— Тогда, через десять минут у входа в Националь, вас будет ждать машина.
Отвезли его в этот раз не на дачу, а в Кремль. Войдя в легендарный кабинет Сталина, первое, что Иван подумал: — "Ба-а, знакомые все лица! Лаврентий Павлович собственной персоной, похоже, сейчас всё и решиться!".
Сталин представил Берию, хотя от него не укрылось, что Иван того узнал. Представил Берии Ивана, сформулировав несколько необычно.
— Это господин Бальбо, утверждающий, что он Иван Робертович Ленц, родившийся спустя тридцать лет.
Предложив Ивану присесть, попросил ещё раз повторить свою историю для наркома НКВД. Иван, посчитав, что с его биографией уже ознакомились, повторил свой рассказ несколько в более развёрнутой форме.
