Звоночек 4 (СИ) - Маришин Михаил Егорович (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
— Тридцать дивизий на Карперешеек. Всю МП до последней роты — на Балтфлот. Армию в 4–5 корпусов для высадки на плацдарме у Хельсинки. Не менее одной армии в 4–5 корпусов на Олонецкое нарпавление и такую же на Костомукшское. И вообще, войск надо направить столько, сколько можем дать в армию пар валенок, ватных штанов, полушубков, шапок-ушанок, лыж. У нас ведь нигде больше войны не ожидается?
— Ты меня не слышишь что ли? Развоевался, стратег! Ты понимаешь, сколько это удовольствие будет стоить, я тебя спрашиваю?! — рассердился глава Партии.
— Скупой, Сергей Миронович, платит дважды! Поражение будет стоить много дороже! Нельзя к войне относиться поверхностно! Война — концентрация усилий, всех возможных усилий, не только РККА, но и страны в целом! Такой подход дал нам победу в Маньчжурии, победу в Польше! А сейчас что? Решили, что море по колена? Я решительно требую от тебя, чтобы ты вправил Жданову мозги и заводы Ленинграда, вплоть до последней кооперативной артели, взялись за подготовку войск к боям! Раз родной НКО мне ничем помочь не может!
— Все, закруглили! — оборвал меня Киров. — По военным вопросам твоя позиция понятна, не будем развивать. Я хотел о другом тебя спросить, раз ты такой шибко умный. На, как ты говоришь, агитационном фронте что нам делать? Вой же поднимется, что РККА воевать иначе не умеет, как всемером на одного!
— Вот и хорошо! Как раз в европейских буржуазных военных традициях! Победа достигается превосходством хоть в чем. Наполеон не стеснялся говорить, что Бог на стороне больших батальонов! Вот и надо показать, что мы и всемером, и вдесятером, а будет надо, и вдвадцатером на одного соберемся и вдарим так, что мало не покажется. Пусть видят, что батальонов в РККА на всех хватит, что мы понимаем толк в концентрации больших сил на важнейшем направлении, и умеем этими большими силами управлять! Клин клином вышибают! Будут орать, что наших слишком много, а мы отвечать будем, что еще больше и это не предел! И кто после этого захочет с нами связываться? Тем более, если мы не только количественно войска усилим, но еще и качественно! С пассивных границ соберем всю тяжелую артиллерию, корпусную и РГК, даже тяжелые и минометные дивизионы артполков дивизий с гаубицами М-10 и 160-миллиметровыми миометами! Все наши танковые и самоходные бригады до единой! Всю авиацию! И скажем, что это только малая часть, поскольку на девять финских дивизий больше выделять не стоит!
— Эк, ты хватил! — почесал волосы на затылке Киров и потянулся за чашками. — Такой силищей мы конечно Финляндию одним шлепком, как муху прихлопнем.
— И это будет показательно для всех! — веско заключил я в ответ.
— Пожалуй, я вынесу твое предложение на обсуждение…
— Э, нет, товарищ Киров! Это будет твое предложение! Скажешь, подумал я на досуге, и вот какая мысль мне в голову пришла… Потому, как я сейчас в нарушение всякой субординации к тебе приперся, а мне еще служить!
— Боюсь, тогда не получится ничего, — вздохнул Сергей Миронович. — Товарищ Сталин именно к тебе мог бы прислушаться, раз ты на месте был и своими глазами всю ситуацию видел. А так, скажет только, что я как флюгер. Или того хлеще — финнов испугался.
— Товарищу Сталину ты о нашем разговоре вполне можешь предварительно рассказать. Объяснишь ему все, попросишь обо мне не упоминать. Делов то…
Киров разлил заварку, добавил кипятку и пододвинул ко мне кружку, жестом предложив кусковой сахар и баранки.
— Конечно, полностью оголять границы мы не будем, — проговорил он, уже внутренне со мной согласившись во всем, — но финнов и без этого просто сметем такими-то силами!
— Э, нет, товарищ Киров, опять ты не прав! — усмехнулся я. — Нахрапом ничего у нас путного не выйдет. Разведотдел ЛВО о том, что на перешейке творится в плане укреплений после того, как мы всем показали «Маркса», практически ничего не знает. Кроме того, что надолбы, которые противник раньше строил много, возводить перестали и перешли на контрэскарпные стенки высотой до трех метров. Из тех же самых гранитных глыб. Понятно, увидели четырехгусеничную ходовую сверхтяжелого танка. Готовятся они нас встречать, поэтому нахрапом лезть там, где нас ждут, не надо. Пусть РККА на перешейке и в северной Карелии лишь свяжет силы врага, оказывая постоянное давление на его оборону, не позволяя снять с фронта ни одной роты. Но аккуратно, без рывков наобум, которые ни к чему не приведут, поскольку взамен уничтоженного ДОТа финны зимой за сутки построят десяток новых. Главный удар пусть наносит Балтфлот и десантная армия. Тогда мы займем столицу, самые обжитые, проходимые и наименее защищенные районы страны в первые неделю-две, как вы и хотите, заперев финскую армию в тайге на востоке. Там, без продовольствия, боеприпасов, топлива, эвакуации раненых, пусть повоюют. Высотную авиаразведку, кстати, как мы делали в Японии, неплохо было бы уже сейчас начать. Все равно то, что мы собираемся воевать — для противника не секрет. А перехватить БОКи до сих пор никому не удавалось. Зато карты у нас будут самые свежие. И столько, чтоб каждый взводный имел.
— Уважаешь ты финнов! — усмехнулся Сергей Миронович. — Даже с перебором! Вон, даже сказки мне не стесняешься рассказывать, будто ДОТ за сутки построить можно…
— Сейчас допьем, соберешься, поедем ко мне, — предложил я. — Покажу, как это делается.
На Инженерной улице мы с Кировым устроили изрядный переполох. Налетели, схватили мою семью в полном составе, и тут же смылись так, что народ даже наброситься на Первого секретаря (шутка ли!) не успел. Дома я задержался ровно настолько, чтобы схватить пару Викиных игрушечных жестяных ведерок, обрезок деревянного бруса, да набрать опилок и стружки из запасенных после стройки, которые хозяйка использовала как подстилку для птицы и Вяхра. В химлабораторию, которой заведовала моя жена, поехали уже кортежем, на секретарском «Туре» и нашем семейном «ГАЗике», чтоб было на чем потом ехать домой, не гоняя лишний раз на рабочую окраину Первого секретаря. Рассчет мой был верный, ведь химики не только изобретали различные новые материалы, но испытывали их в различных условиях, в том числе, в холоде, используя для его создания жидкий азот. На месте я налил в одно из ведерок простой воды из под крана и погрузил в резервуар замораживаться. Следом за ним отправилось другое ведерко, но заполненное, кроме воды, опилками и стружкой. Выждав десять-пятнадцать минут, достал заготовки и чуть подогрел «опалубку», чтобы легко извлечь слегка подтаявшие по краям куличи.
— Заключительный акт марлезонского балета! — прокомментировал я свои действия, расставив брусок и две ледышки во дворе напротив глухой стены. — Представь, товарищ Киров, что деревяшка — это ДЗОТ, — с этими словами я достал пистолет и выпалил по ней. Пуля, выпущенная из «Браунинга» не только пробила, но и расщепила вдоль волокон мишень. — Лед, обычный лед, — с этими словами я превратил вторую цель в мелкие осколки. А третий выстрел я сделал молча. Усеченный конус темно-коричневого цвета от попадания упал на бок, но пуля, рикошетом от него, ушла в стену здания, выкрошив кирпич. На мишени же, которую я подобрал, выщербина была много меньше.
— Вот, смотри. Этот материал, хоть и легче воды, но по прочности и сопротивляемости взрыву сравним с бетоном. Каждый финский ДЗОТ, который мы летом могли бы развалить одним попаданием шестидюймового снаряда, зимой превращается в ДОТ, которому и одного восьмидюймового мало. А на ДОТы финские и вовсе зимой двенадцатидюймовки и выше нужны. Подавляющее количество нашей дивизионной артиллерии тут вообще не играет. И пока мы вскрытые разведкой ДОТы будем ковырять, десяток солдат, имея ведра, дрова, да стог сена, соорудит в тылу новый ДОТ за сутки, а то и меньше. Тут все годится, лапник, гравий, торф, что угодно. Вот так. И не надо думать, что финнам вооружения и гарнизонов не хватит. Засечем мы ДОТ и начнем по нему бить — просто перейдут в запасной и встретят очередную нашу атаку с еще не раскрытой позиции. Бросать засвеченные укрепления, сберегая жизни своих солдат, не жалко, если легко и просто, из подручных материалов, возводишь новые быстрее, чем противник старые разрушает. Вот и думай, товарищ Киров, много ли тех войск, о которых я тебе говорил, или мало. Стоит ли буром переть или нет.
