Князь Вяземский. Дилогия (СИ) - "Мархуз" (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
Попозжее объединённый флот добрался до Эмдена, где высадили экспедиционный корпус, а кенты отправились в Амстердам с дружественным визитом. Ясно, что потом посетят ещё и Лондон, а там уж как морская карта ляжет. Никто в Европе не ожидал столь мощной группировки, хотя их строили спецы из нескольких стран. Те самые задрипанные московиты, никогда не имевшие доселе ничего, кроме обшарпанных ладей, вдруг явили пред светлые любопытные очи достаточно вескую армаду. Плюс, в резерве оставался ещё Северный флот, пока запертый льдами в Северодвинске. Петру оставили пару линкоров, несколько фрегатов, отсыпали другой водоплавающей мелочи и добавили воеводу Шеина. Будет теперь кому миниармией профессионально командовать!
К марту генерал Кузьмин умудрился захватить южный Каленберг и западный кусок Брауншвейга, оставив графство Липпе голландцам. Даже Хаммельн, вместе с местными крысоловами и оставшимися детьми бы взят без особого боя. Жаль, что начало марта излишне всё разжижило, зато как раз пересели с саней на повозки. После чего армия разделилась: три бригады должны поиметь земли к северу, как тихие и спокойные, а семь бригад приготовились к броску через Лейне в направлении Гильдерсгейма. Ганновер пока мог спать спокойно и даже накопить силы для решающего сражения.
Одно печальное событие случилось в первый месяц весны – умер патриарх Иоаким. Временно православную русскую церковь возглавил Адриан, митрополит Казанский и Свияжский. Тот самый, который поддерживал Иоанна и Вяземского в деле противления распространению табака в Московии. Посмотрим в какую сторону теперь церковный ветер подует.
Великие европейские державы сорвались с цепи в связи с распогоживанием и вернулись к святому делу перерезания друг другу глоток и разграблению попавшихся под горячую руку территорий. Французский генерал Катина, действовавший в Савое и Пьемонте, сжигал даже деревни, а жителей уничтожал«…без различия пола и возраста…» Вот они, хвалёные европейцы, которым рекомендуют подражать, как истинным представителям цивилизованного мира! Не удивительно, что чуть ли не половина простолюдинов Европы мечтала, чтобы те или иные русские монархи завоевали их. Армия Лотарингского опять грызлась с армией Дофина, а австрийцы с венграми пытались отбиться от турков под Белградом. Деятки тысяч сербов разбегались куда подальше, спасая свои жизни и бросая, порой, имущество.
Сражение за Берлин началось – дальше тянуть не имело смысла, слишком дорого обходилось это противостояние шведской казне. Шведам нужен был хотя бы один пролом в обороне, чтобы ворваться внутрь укреплённого города и начать сеять смерть на улицах и в домах. Берлинцы держались до мая, когда шведы, отслужившие у Вяземского, прорвали‑таки героическую оборону. Что творилось описывать не хочу – сами можете представить в подробностях, не маленькие. Впрочем и у наступающей стороны потери оказались настолько велики, что Карл Одиннадцатый решился продать Бремен‑Верден. Во‑первых, вернулись оккупационные войска, частично покрывшие потери в солдатах, во‑вторых, появились огромные средства, чтобы нанять наёмников, как в Швеции, так и за её пределами. Герцог Пруссии, Фридрих Третий, отсиживался в Кёнигсберге и лишь сопли жевал, получая «вести с полей». Восточную Померанию тоже отобрали, правда поляки, но от этого легче не становилось. Реструктуризация армии требовала времени, поэтому свеи устроили себе месячный отпуск, а может и двухмесячный.
Всё завоевание Ольденбургского графства заняло меньше двух месяцев. Отборные русские полки с лёгкостью взяли Евер и двинулись на юг. Что им могли противопоставить тамошние силовики? Даже пятнадцати тысяч не смогли мобилизовать для попытки отпора, а датчане предпочли отсидеться у себя, забросав воплями о творимой несправедливости всех, подвернувшихся под руку, монархов. Официально войну вели Генеральные Штаты, а значит и Англия. Австрийский император мог сколько угодно рычать от возмущения, но все подкрепления и резервы шли на Балканы, в северную Италию и Пфальц. Не до собственного северо‑запада, увы. Он, конечно, рассчитывал потом рассчитаться, да и не хотелось бороться сразу со тремя сильными державами в тех краях. Пётр Первый отличился и был сам себе горд, Шеин стал известен в Европе, как толковый полководец.
А через открывшиеся порты Бременского архиепископства вступила восьмидесятитысячная португальская армия, чтобы расправиться с сорокатысячным корпусом герцога Люнебурга. Всё окончательно смешалось в доме… Вяземцы изучали географию Гильдерсгейма, а затем и Вольфенбюттеля прямо на месте, оккупируя тамошние городки. Из Маальца пришлось вызывать подкрепления для организации гарнизонов, а обозы с разными видами «контрибуций и репараций» шли в Кассель. Ганновер и его ганноверцы мечтали лишь об одном – чтобы их поимели не «по‑европейски», а гуманнее, «по‑руссковарварски». Тем паче, что будет трюк с отменой налогов на два года и списанием долгов, а это компенсирует потери.
Прикольно, но голландцы овладели графством Хойя и прекратили экспансию, забыв о Липпе. Или посчитали это графство находящимся в сфере интересов Вяземского? Вот что происходит, когда воюешь по глобусу, а иногда и навскидку.
Хозяйственная жизнь нового королевства шла своим путём. Очередные земли начали выплату разумных налогов по истечении двухлетнего срока, прибывали и отбывали дефицитные товары и сырьё, инквизиторы занялись «врагами короны и народа».
– И зачем нам той Пурус, княже, – вопрошал вечно недовольный Афанасий, – много ли с него корысти?
– Будем возить оттуда красное дерево и корабли строить, – почти честно признался Михайла.
– Ну да, нормальные люди с того палисандру мебель делают, да задорого продают. А зачем нам полированные корабли, где собираешься красоваться?
Отправка экспедиции к чёрту на кулички действительно вызывала сомнения. Что там ждёт первооткрывателей, если туда до сих пор не ступала нога белого человека? Какие такие сокровища оправдают столь дальние путешествия? Даже сам Мальцев не совсем понимал зачем ему это нужно. Есть Южная Африка, Калифорния, Аляска, наконец, но дебри Амазонии… Увы, шаг сделан, и эскадру не вернёшь. Другие попаданцы небось с Китаем бы торговали, имея сильный флот, Индию у англичан отобрали, кимберлитовые трубки скоммуниздили у негров. В конце концов, спасли бы СССР! Но нет козы с правильными орехами, фигнёй мается недоучившийся химик, преподносит свои завоевания, как одолжения великим державам. Вон, даже король Людовик Четырнадцатый изъявил желание отдариться, когда тысячи бременцев, каленбергцев и прочих ганноверцев начали покидать войска Карла Лотарингского, чтобы вернуться на оккупированную родину. Силён союзник, коли сокращает вражескую армию, даже не входя в клинч с Австрией и её солдатами. А что будет, когда закончит свои завоевания и пришлёт солидную армию? Хотя, блин‑картошка, придётся золотишком оплатить русско‑медвежью услугу.
Серьёзные разборки намечались у великих‑превеликих на лето. Всё‑таки поддержка свергнутого короля Якова выходила боком. Слишком большие силы скапливались с обеих сторон в Ирландии, да и следовало определиться с порядком на море. Набор савойцев необходимо окончательно забить, испанцам навтыкать, немцев и австрийцев отутюжить, ну и очередную горстку балов провести в Версале. Много забот у французского короля и все заглавные! Даже тракт не следует забрасывать, уж слишком далеко он протянулся. Если на карту Европы наложить, то получится от Лиссабона до Варшавы какой‑нибудь. Дорого обходится, но уже пошли первые маньчжурские товары на европейские рынки. И это до самой Маньчжурии ещё не дотянулись, а уже толк есть. Чего уж говорить, когда на Пасифик Океане удастся совместный порт поставить? Новый договор между московитами и китайцами даже место для него определил, где‑то возле устья неведомой реки Любви.
Сложная ситуация создалась в семействе некоего Эрнста Августа князя Брауншвейг‑Каленбергского. Этот высокородный штымп претендовал на титул курфюрста, интриговал даже против императора Леопольда, перехватил когда‑то невесту у собственного старшего брата. Ну и грызся с местными магнатами. Его собственный сын (второй по счёту) вступил с ним в борьбу, но проиграл и отказался от прав на локальный престол. Причём, как раз, когда полки московитов шли к Ганноверу, куда перебралось титулованное семейство. Его личный десятитысячный корпус воевал где‑то далеко на юге, ещё несколько тысяч ждали командировки в Венгрию. Ко всему прочему, Эрнст грозился выйти из войны Аугсбургской Лиги и объявить нейтралитет. Тут, откуда ни возьмись – появился трын‑дырын (я хотел его поймать – оказался трам‑пам‑пам), вяземцы осадили Ганновер. В принципе, всё бы закончилось тихой сапой, но князюшке вздумалось залезть на башню, чтобы поглазеть на русских. Бедолага встал возле пушек, парапет там низкий, ну и сверзился почему‑то. Чистая глупая случайность, повлиявшая на будущее Европы. После него осталась вдова (тут же сдавшая город за определённые привилегии себе) и старший сын Георг, тридцати лет от роду. Ещё детвора имелась, но непринципиальная. Семейку перевезли в Брюссель и подарили им целый дворец. Дело в том, что вдовый Василий Голицын, сдуру… влюбился во вдову Эрнста Августа, которая была старше его на тринадцать лет! Ей – 60, ему – 47. Причём, чувство оказалось взаимным. А земли до Аллера сами упали в руки Михаила Вяземского. Из‑за войны португальцев против люнебуржцев никаких сторонников и защитников больше не наблюдалось. Все родовитые и титулованные срыгнули куда подальше, в основном к австрийцам. Безусловно, добыча превысила все мечты. Рачительные хозяйственные немцы с высокими титулами оказались сверхбогачами (по русским разумениям). После распродажи трофеев, драгоценностей и просто деньгами Афанасий чуть сознание не потерял от изумления. Общая сумма достигла тридцати миллионов талеров! Тех самых, новеньких, которые после недавней реформы производились из серебра 890‑ой пробы.
