Распад - Стерлинг Брюс (библиотека книг .TXT) 📗
Горячие головы среди Регуляторов, помешанные на престиже, были взволнованы получаемым по Сети огромным потоком информации. Жизнь молодого поколения Регуляторов была основана на репутации и уважении. Военный кризис разрушал основы экономического равновесия. Кое-кто из них призывал уже обрушиться войной на Модераторов.
Модераторы, по мнению Оскара, были наиболее мягкими и наиболее организованными среди пролов.
Они лучше спроектировали свои сети, которые соответственно лучше работали. Модераторы были более спокойными, менее заметными и гораздо менее склонными к конфронтации. Однако ясно было, что и они, если их подтолкнуть, не остановятся перед убийствами.
На четвертый день после отправки отчета Оскар получил короткое сообщение от Президента. Два Пера в нескольких строках извещал, что докладная дошла и прочитана. Оскар получил приказ никому ничего не говорить.
Через сорок восемь часов разразился мощный скандал. Эскадрон вертолетов США прилетел ночью в центр Луизианы, где приземлился в затерянном среди болот поселке. Два вертолета при этом столкнулись в воздухе и обрушились на крыши домов спящих жителей, причинив большие разрушения. Были жертвы среди женщин и детей. Сошедшие с ума федералы скандальным образом похитили неизвестное число местных граждан. Четверо федералов разбились при крушении. Их тела Хью продемонстрировал перед камерами европейцев, чтобы были видны черные летные формы с блестящими молниями и устаревшая электроника.
Эксцентричное обвинение так и повисло в воздухе, поскольку администрация Президента, по-видимому, решила не обращать внимания на клоунские выходки луизианского губернатора. Внимание общественности было сосредоточено на американском Военно-морском флоте: атлантическая армада была спущена на воду и послана в Голландию, знамена былой славы гордо развевались и хлопали на ветру. Изящный старый военный корабль выплыл из доков полузатонувшей старой верфи. Все взгляды теперь были прикованы к войне — или, по крайней мере, предполагалось, что прикованы.
За пределами Америки всем было очевидно, даже вечно подозрительным китайцам, что морская атака на Голландию — совершенно абсурдный и смешной жест. Сюжет сатирически обыгрывался в европейской прессе. Встревожены были, кажется, только голландцы.
Однако в Америке сообщение о войне было воспринято очень бурно. Очнувшись от сонной летаргии в надежде на то, что сможет причинить кому-то вред, Конгресс действительно объявил войну. Военное положение отменяло полномочия чрезвычайных комитетов, и они должны были мирно самораспуститься. Проигнорировавшие решение Конгресса рисковали, что их арестуют. Тем временем улицы заполнили антивоенные демонстрации. Люди искренне были возмущены тем, как извращается Конституция, а нация обесчещена ради внутренних политических выгод.
Прошло двадцать четыре лихорадочных часа войны. После этого администрация Президента обвинила губернатора Луизианы в том, что он, грубо нарушая этику, проводил медицинские эксперименты на незаконно прибывших в США иностранцах. Новость обрушилась на людей как раз посреди барабанного боя и радужных военных надежд. Это был шок, это было ужасно, просто ужасно, немыслимо и невероятно. Главный военврач и глава департамента здравоохранения выступили перед камерами с мрачными лицами, огласив результаты медицинского освидетельствования и представив на обозрение снимки головного мозга.
Пиаровская атака на Хью была плохо организована, велась на любительском уровне, ей явно недоставало изящества. Однако она была убийственна. Хью удалось выйти сухим из воды после многих скандалов — он либо подкупал, либо запугивал, либо выворачивался тем или иным способом. Но этот скандал перешел все границы. Речь шла о незаметном, беззащитном, лишенном корней маленьком народе, которому преднамеренно залезли в мозги ради технического прогресса. Эта тема была слишком близка и болезненна для большинства американцев. Они не могли просто так ее обойти.
Телефон зазвонил. Оскар мгновенно собрался.
— Ты — грязный ПОДОНОК! — кричал в трубку Хью. — Ты, проклятый янки! Этот народ был совершенно счастлив! Это был рай на земле! Ваши федералы набросились на них в темноте и похитили их! Они их заживо похоронили!
— Добрый вечер, губернатор! Я так понял, вы смотрели вечерний брифинг администрации Президента.
— С тобой все КОНЧЕНО! Выскочка! Я заставлю тебя пожалеть о том, что тебя когда-то клонировали! Я обещал тем людям, что они под моей защитой! А ты разболтал о них! Я знаю, что это ты! Признавайся!
— Губернатор, конечно же, я признаю это. Давайте поговорим как взрослые люди. Эти новости просочились бы так или иначе, сообщил бы о них я или кто другой. Вы не можете рассчитывать на проведение в течение двух лет тайных нейроисследований на сотнях человеческих особей и в то же время избежать утечки информации. Ученые всегда общаются друг с другом. Даже ваши прирученные специалисты. И даже те выродки, что живут у вас в соляных копях и проводят жестокие эксперименты на иностранцах, даже они общаются с собратьями по профессии. У ученых принято делиться успехами и достижениями. Ясно, что ваши ручные спецы где-нибудь да обронили словцо, болтая с другими нейроисследователями. И конечно, я об этом узнал. И естественно, я сообщил Президенту. Я работаю на Президента. — Оскар прокашлялся. — И можете мне не верить, но я не готовил сегодняшнее выступление. Если бы этим занимался я, все было бы сделано более профессионально.
Интересно, проглотит ли Хью эту быстро сварганенную ложь. Он старался вовсю, чтобы все звучало убедительно. Он хотел прикрыть Фонтено, настоящий источник информации. Может быть, и сработает. В любом случае это должно раздражить и отвлечь Хью и подкармливаемых нейрошарлатанов.
— Ты не мог поверить в эту расистскую ложь, которую они наплели насчет моих гаитян. Эти люди не чудовища! Они просто верующие, у них немного странная медицина. Рыбий яд для зомби, вот и все!
— Губернатор, я рыдаю от умиления! Вы что, держите меня за младенца? Или боитесь, что я записываю разговор на ленту? Если вы не хотите говорить всерьез, можете повесить трубку!
— Ну уж нет! — прорычал Хью. — Ты и я зашли слишком далеко. Я всегда могу говорить с тобой, Мыльный Мальчишка!
— Очень хорошо. Я рад, что наше прежнее соглашение все еще в силе. Тогда давайте постараемся обойтись без околичностей.
— По крайней мере, я узнал, что ты имеешь возможность говорить с Президентом. Этот сукин сын не отвечает на мои звонки! На звонки старейшего губернатора Америки! Я был знаком с этим выродком, я встречал его на конференциях губернаторов. Черт подери, я оказал ему массу услуг. Я научил его всему, что он знает о про-лах и как надо вести с ними дела. Модераторы… А, дьявол, к чему я это говорю! Он убил мой народ! Он их похитил! Скажи Президенту, что он выбрал не того человека. Боксеру веса Пера не убрать меня с дороги! Он получил тогда только восемнадцать процентов голосов! Скажи ему это. Напомни ему, что Хью это не забыл!
— Губернатор, я был бы рад передать ваши сообщения Президенту, но позвольте прежде дать вам один разумный совет? Заткнитесь. С вами все кончено.Президент загнал вас в угол. То, что вы сделали с гаитянами, совершенно немыслимо! Вы сами погубили себя в общественном мнении.
— Так что, по-твоему, мне следовало оставить их тонуть на их острове?
— Да, именно это и следовало вам сделать. Оставить их. Вы не можете стать владельцем народа просто потому, что спасли его от смерти. Вы хотели подтолкнуть к развитию человеческий мозг, вводя необычные наркотики ничего не подозревавшим об этом людям? Так отправляйтесь назад, в 1960-е годы, и присоединяйтесь к ЦРУ! Вы не Бог, Хью! Вы просто чертов губернатор! И вы зашли слишком далеко! Вы не сможете выкрутиться, поскольку в этом деле полно ваших отпечатков — не только пальцев, но и мозгов!
Хью расхохотался.
— Попробуй это докажи!
— Они потребуют, чтобы вы сами прошли РЕТ-сканирование. И тогда обнаружат двойные синхронизированные волны химического распределения, и измененный электрический рисунок в corpus collosum, и все прочее нейробарахло, которое из политиков только вы да я можем выговорить правильно! Они выставят вас как монстра! Народ увидит в вас Франкенштейна! Толпа будет готова разорвать вас на клочки! Речь не о том, что у вас будут политические проблемы, речь о том, что вас убьют!
