Тень (СИ) - Номен Квинтус (книга регистрации txt, fb2) 📗
— Это же…
— Это уже дает стране тридцать тысяч тонн стали в год сверх плана. А когда они все шесть установок запустят, страна получит уже тысяч двести, по сути ни копейки в это не вкладывая. Но уже есть проекты в Липецк руду из Губкина возить…
— Сколько? Вагон в день? Там шахту-то еще до конца не восстановили. А с чего это ты вдруг металлургией заинтересовался?
— Работа у меня такая… в том числе интересоваться, чем занимается она неугомонная девочка. А она предложила товарищу Пальцеву существенно нарушить советское законодательство…
— Любишь ты тайны из всего делать.
— Прям спасть не могу, пока тайн не наделаю. Товарищ Пальцев в преступном сговоре с товарищем Ребровым, тайно сконструировавшим новый экскаватор, договорился с парторганизацией Курской области о том, что ковровцы наделают сверхплановых экскаваторов новой конструкции для того, чтобы в Губкине куряне отрыли с помощью этих экскаваторов карьер для добычи железной руды…
— А преступный сговор о чем?
— Рабочим за изготовление этих сверхплановых экскаваторов платить никто не собирается, им просто новые квартиры в городе выстроят. А рабочие на заводе тоже преступно будут работать по четыре часа сверх плана… добровольно… потому что одна неугомонная особа им сказала «надо!»
— А в чем новизна экскаватора? В Коврове ведь не карьерные делают…
— Новизна в двигателе, на него вместо нашего восьмидесятисильного КДМ-46 будет ставиться германский мотор на сто двадцать сил.
— Хороший мотор?
— Наши рыбаки не жалуются. Это судовой, его немцы на малые траулеры ставят, которые у нас на Балтике рыбу ловят. И которые с этого года будут ее ловить и на Севере, и на Дальнем Востоке. Тяжелый, но надежный, для экскаватора в самый раз. А проект менять пришлось потому что он и по размерам великоват немного оказался…
— Есть мнение, что этого преступника — я товарища Пальцева имею в виду — надо снять с Владимирской области… и поставить первым секретарем… наверное, Курскую область тоже, по примеру Ивановской, поделить стоит. А Георгий Николаевич с этой девочкой сработался, и на новом месте сумеет из нее пользу извлечь.
— Неизвестно, кто из кого что извлекает. Впрочем, тут главное, что для страны польза выходит…
Работы в экспериментальной лаборатории велись буквально бешеными темпами. Все — и студенты, и преподаватели — понимали, что они создают что-то принципиально новое и исключительно интересное, а приличная доплата всем участникам проекта и солидные премии за достижение даже промежуточных результатов этот энтузиазм лишь подхлестывали. Прототипы электронных блоков собирались на электронных лампах, а затем Таня лично, ручками, рисовала схемы. Не электронные, а топологические…
Сама рисовала просто потому, что точно знала: никто другой эти схемы с нужной точностью просто нарисовать не сможет. Ведь даже в масштабе один к тысяче требовалось проводить линии с точностью до десятых долей миллиметра, а взять масштаб покрупнее пока было технически невозможно: лучшая оптика, специально заказанная на заводе Цейсса, без существенных искажений и этот едва обеспечивала. Можно было, конечно, и подождать, пока немцы — или отечественные специалисты — придумают что-то получше… но ждать-то было нельзя! И Таня рисовала…
Под руководством Николая Николаевича специальная группа (в которую студентов и даже аспирантов не взяли, ибо опыта и знаний маловато) разрабатывала специальные фотоэмульсии, обеспечивающие зернистость на уровне нескольких микрон, другая — и уже совсем засекреченная группа — изобретала мощные ультрафиолетовые лампы под эту эмульсию. А в Коврове Миша Шувалов героически трудился над очередным механизмом совершенно непонятного назначения: в большую герметичную коробку вели с трех сторон каскады герметичных же шлюзов…
Отдельно юный химик Илья Березин разрабатывал технологии получения чистой воды. То есть совсем чистой, не содержащей ни ионов посторонних, ни даже газов растворенных. Но этот парень был единственным Таниным сокурсником, допущенным к работе над проектом, да и то Таня его скорее из «профессиональной солидарности» на работу взяла: у него отец был когда-то ректором медакадемии, а мать — тоже доктором медицинских наук. Впрочем, сказать, что парню повезло, было бы в корне неверно: задачка была исключительно сложной — ведь даже самая чистая вода, будучи налитой в стакан или даже в химическую колбу, через считанные секунды из стекла какие-то ионы вытаскивала. И такие трудности попадались буквально на каждом шагу, причем не только в работе Илюши…
Второго марта на полигоне в Семипалатинске что-то громко взорвалось. Настолько громко, что Лаврентий Павлович, нарушив им же изданный приказ, в Москву прилетел на самолете.
— Юлий Борисович опять остался в полной растерянности, — рассказывал он самому заинтересованному лицу. — По его прикидкам должно было получиться порядка полутора миллионов тонн, даже чуть меньше. А предложенная в той тетрадке методика расчетов давала два миллиона восемьсот тысяч, то есть разница в два раза. И оказалось, что в тетрадке-то формула верная, но у Харитона вообще никто не понимает, откуда эта формула была выведена.
— Это они сделали сто американских «Толстяков» в одном корпусе?
— Да, и уложились в две с половиной тонны веса. Это со свинцовым корпусом!
— Но свинец же мягкий…
— Да там такое давление образуется, что любую сталь как бумагу порвет… туалетную. Поэтому важна только масса оболочки, урановая будет лучше свинцовой, но, согласно тетрадке, она радиацией полпланеты загадит. А прочность — ее алюминиевой оболочкой корпуса обеспечили.
— Из её алюминия?
— Да. Хотя можно было из любого делать…
— Но сделали из этого. Я насчитал три ее работы, за которые можно Героя труда давать, а ты сколько?
— Если полупроводниковый проект оправдается, что тоже три. Но это — пока три.
— Значит, уже четыре… ладно, пока мы просто это запишем. Что с производством новых изделий?
— Юлий Борисович говорит, что в этом году гарантированно сделает еще три, а возможно и четыре: там вроде получается меньше металла тратить на систему зажигания. Есть, конечно, риск, что в этой формуле все же ошибка, но летнее испытание покажет. А Ермакова обещает выдавать металла на два десятка изделий уже с середины следующего года. Думаю, что пока можно несколько сократить финансирование новых строек, по нашим данным мы уже по производству изделий американцев обгоняем. Правда, товарищ Курчатов предложил что-то уже совсем новое, но…
— Семенов сможет задать нужные вопросы?
— Он попробует…
Георгий Николаевич так, с глазу на глаз, с товарищем Сталиным встречался уже два раза: когда назначался на пост секретаря Ивановского промышленного района и при назначении на Владимирскую область. Но все равно он испытывал сильное волнение. Однако, узнав причину вызова, успокоился:
— Георгий Николаевич, вы очень неплохие результаты продемонстрировали во Владимирской области…
— Но, должен сказать…
— Мы знаем, что вы хотите сказать. Принято решение о создании новой области, отделив от Курской южную часть, и в области Белгородской первым секретарем обкома решено назначить вас. Кого бы вы порекомендовали на ваше прежнее место? Если в области есть подходящие кандидатуры…
— Безусловно товарища Егорова. Он, кроме всего прочего, прекрасно разбирается в том, что связано с закрытыми, скажем так, работами, умеет налаживать взаимодействие с руководством предприятий, хорошо знает нужды трудящихся и имеет большой опыт по связи города и деревни.
— Что вы имеете в виду под последним пунктом?
— Буквально то, что сказал. Савелий Федорович глубоко понимает, что нужно деревне чтобы обеспечить город продовольствием и что предприятия города… городов могут деревне дать из этого необходимого. За последние три года в область переселилось более двухсот тысяч человек… главным образом, конечно, нуждающиеся в реабилитации инвалиды войны с семьями, и больше половины из них в том числе и стараниями товарища Егорова получили работу, нужную и области, и стране именно в Ковровском районе. А большая часть из остальных переселенцев стали работать в других районах на предприятиях, создаваемых, опять же, в качестве филиалов ковровских заводов и фабрик или, если говорить о деревне, как подсобные хозяйства этих предприятий.
