Стрелочники истории. Дилогия (СИ) - Алексеев Вячеслав (книги онлайн txt, fb2) 📗
- Понятно. - кивнул Залогин. - С аэродромом то что будем делать?
- А вот тут... - Фролов махнул рукой, подзывая Сарнова и Серпилина. Начинается та самая необязательная, но очень полезная часть. Гена и Сережа, вы готовы? Техника у портала? Народ с принимающей стороны собран? Приступаем к мародерке! С аэродрома вывозим все. Абсолютно.
- Самолеты в портал не пролезут. - с сожалением покачал головой Сарнов. - В ангарах стоят полуразобранные юнкерсы, новые запасные движки, всякое прочее - это пропихнем. С летающими что делать? Там почти полста, правда, штук двадцать все же покоцали пулями и осколками, остальные - в лучшем виде. Будем пилить крылья?
- Пилить? Интересная задумка, но я планировал чуть иначе. - прервал Николай Петрович и обратился к Залогину. - Семен, у тебя летчики есть? Должны быть, сколько их посбивали в июле-августе?
- Есть, больше взвода наберем.
- Вот и отлично, за сегодня проверить все самолеты, те, что на ходу заправить, вечером вместе с Дугласом и истребителями полетят к нашим.
- А смогут? - усомнился Сарнов. - Юнкерс - не Чайка и не Ил...
- Смогут! - ответил Семен.
- Конечно! - добавил Фролов. - Сереж, ты сам подумай - молодые пацаны 18-19 лет, только-только из училища, причем не птенцы ускоренных курсов взлет-посадка образца 42 года, этих чему-то научили, просидели в лагере по две-четыре недели, а тут такой шанс - сегодня попасть домой. Чай, не Боинг рулить. Да и особый пилотаж не нужен, не к бою готовятся, а лишь к перелету.
Залогин усмехнулся.
- Много их посбивали за первые месяцы, я уж проверял. Полагаю, даже драчка может организоваться - кому лететь, а кто останется. Для летуна - в пехоту? Да они готовы на неизвестном самолете угробиться, чем в окопах сидеть. Это ж летуны - форс дороже жизни.
- Сдаюсь! - засмеялся Сарнов. - А что с остальными?
- Ну не знаю, можно и распились, если крылья отвинтить не получится. ответил Фролов. - Думаю, у Шибалина для такой цели болгарки найдутся. Приспособим где-нибудь.
- Можно аэрокатера и аэросани сделать! - подсказал Геннадий. - По речному мелководью для Афанасьева - самое то. Да и зима не за горами. Пригодятся юнкерсы, даже без крыльев.
Сарнов с Серпилиным убежал организовывать погрузку с "этой", разгрузку с "той" стороны. Извозчиками - опять должны стать офицеры из 93 года, ибо другим в оба конца хода нет.
- Семен, у тебя сейчас много народу, напряги своих комбатов, кто сегодня не воевал - пусть загружают автомобили. Они каруселью пойдут. Остальным - спать. Авиабомбы и ГСМ грузите на поддоны, придут автокары заберут с земли. На все про все - полдня, потому что после обеда нам еще Лепельские склады очисть нужно, а ночью, опять марш - дальше на восток. Даже, знаешь что, передай эти приказы своим полковникам, пора тебе привыкать к генеральской должности, а мы пойдем к Петрову, дальнейшие планы обсуждать.
Вскоре из-за ангара вылезла Камазовская фура, за ней в очередь встали МАНы и Опели, Процесс пошел по накатанной схеме - два-три взвода загружают, потом меняются с отдохнувшими, с той стороны - тоже самое. А офицеры, поставив машину под погрузку, переходили на другую, уже загруженную, и перегоняли ее в портал. Оттуда выезжали на третьей - пустой. Ибо автотранспорта на базе было намного больше, чем "шоферов". Саня с Димоном еле успевали перегонять "окно" с одной части аэродрома на другую, хотя и менялись время от времени для перекура. Переговорник просто разрывался: "У ангара МАН под завязку... Склад ГСМ, открывай портал - три поддона стоит... Саня! Или кто там? Принимай авиабомбы! А то сейчас электрокар в земле утопнет!.. Димон, срочно на батарею ПВО - тут зенитки есть, почти целые!.. Когда же электрогенераторы утяните, целый час уже жду!"
К полудню пришло сообщение, что Лепель практически взят. На окраинах еще была слышна перестрелка, но вокзал, пакгаузы, железнодорожная ветка и, самое главное - склады с военной амуницией - захвачены. Аэродром в этому моменту был ограблен полностью. Утащили даже мебель из казарм, да прихватили полста пленных авиатехников.
Подразделения начали спешно передислоцироваться в город, оставив небольшую охрану у самолетов, которые должны были улететь на закате. На сей раз задействовали автотранспорт, и хотя Шибалин выгнал все автомобили, что были на ходу, плюс - захваченные на аэродроме, - большинство батальонов опять пошло пешком. Единственная радость - налегке и с надеждой, что скоро автомобили вернутся и захватят остальных. Машины действительно вернулись, но совсем не те, что уехали. Шибалин приступил к мародерке военных складов, а за отставшими партизанами погнал трофейные автомобили, захваченные в городе. К счастью, среди пленных нашлись шофера, поэтому офицеры продолжали трудиться на поприще Харона, перевозя имущество в иной мир.
На вокзале стояли два состава, под завязку забитые имуществом с военных складов. Это еще немцы постарались, в надежде отправить их в Германию, сразу как только будет взята Орша. Увы, не сложилось. Зато этому обрадовался Залогин с Шибалиным.
- О! И грузить не надо!
Хотя это была едва ли не десятая часть трофеев. На разъездных путях нашли ветку в направлении север-юг, открыли портал и, даже не рассматривая, что в вагонах, плавно перегнали оба состава к себе. Оттуда сразу же обратно в 1941 год, но уже в Подмосковье, где груженые составы обменяли на три пустых.
Видимо, командование придавало этой операции очень большое значение, поскольку после захвата аэродрома на линии фронта в районе Орши начался беспокоящий противника артиллерийский огонь, пулеметная и винтовочная стрельба. В течение двух дней Красная Армия несколько раз изображала начало атаки, которая так и не состоялась. Это было сделано для того, чтобы немцы, обеспокоенные отсутствием связи с Лепелем и лепельским аэродромом не смогли снять с фронта ни одной воинской части до тех пор, пока шел планомерный и тотальный грабеж складов.
Разумеется, немцы обеспокоились и выступили силами двух-трех пехотных полков, без артиллерии и бронетехники - все, что они за полдня смогли наскрести среди ландверных подразделений. Плюс - такое же количество полицаев.
Их далеко на подступах к городу встретили две батареи гаубиц. Походные колонны, марширующие по дороге к Лепелю со стороны Бегомля были обстреляны и попросту разбежались. Шесть танков и три батальона партизан, выставленные Залогиным на дорогу, не понадобились - воевать было не с кем. Ландверы и полицаи развернулись задолго до контакта с охранением.
А в Лепеле продолжалась мародерная карусель, только тут имущество увозилось не на машинах, а сразу грузилось в железнодорожные составы. Благо, большинство пакгаузов располагалось рядом с вокзалом. На складах, в отличие от загруженных немцами вагонов, появилась возможность вдумчиво оценивать трофеи, чем Шибалин с Сарновым и воспользовались. Что-то из амуниции, оружия, боеприпасов - грузилось в один эшелон, для отправки в силур, что-то в два других - для передачи Москве 41 года. И хотя в городе на погрузке было задействовано в разы больше людей - как планировалось, никак не укладывались.
К вечеру склады были очищены на две трети, Залогин распорядился отправить авангард на Докшицы, обходя с севера бегомльскую дорогу, поскольку штаб Петрова предположил, что немцы могут за ночь именно сюда - к месту разгрома ландверных частей, подтянуть свежие войска. Остальные продолжали грузить эшелоны.
Неожиданно выяснилось, что совсем рядом с вокзалом располагалось еврейское гетто - между улицами Володарского, Вокзальной, Ленинской и Канальной. Людей, по меркам того же Минска или Киева, было немного - около полутора тысяч. Едва в городе началась стрельба и охрана гетто слиняла заключенные стали разбегаться. А к моменту захвата города - в гетто не было ни души, хотя до этого в каждый дом немцы набивали по 30-40 человек. Впрочем, чуть позже к партизанам вернулась еврейская молодежь почти призывного возраста или чуть меньше, чтобы записаться в залогинскую Армию мстить фашистам. Залогин же, вспомнив просьбы Шибалина, поинтересовался на счет врачей и учителей. Увы, если кто и был, а ведь наверняка были, все ушли в известное только им тайное место в белорусских лесах, чтобы пережить тяготы войны. Впрочем, основное население гетто составляли женщины, старики и дети,
