Созидая на краю рая (СИ) - "АlshBetta" (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Мой монолог, идущий от сердца, вливается в его сознание, заставляя вздрогнуть.
На пару секунд передо мной появляется испуганный маленький мальчик, которого замучили бесконечные видения из прошлого, но этот малыш быстро исчезает, оставляя после себя злобного тирана. Беспощадного и не умеющего ничего, кроме как распространять свою злость на других.
Самую любимую маску Эдварда Каллена.
– Оставьте свои домыслы, мисс Мейсен. Разговор окончен.
– Ты его закончишь? – ядовито спрашиваю я.
– Именно, – холодно и нагло улыбаясь мне, Эдвард встаёт с кровати и исчезает в дверном проёме.
С минуту смотрю ему вслед, лихорадочно осмысливая происходящее, пока не понимаю, что зла. И на себя, и на него.
Разве можно так сильно цепляться за ту бесконечную боль? Он что, мазохист? Или ему просто не хватает сил?
Так если не хватает, я помогу! Нужно только сказать мне, попросить.
Опускаю голову на руки, от безысходности, и пытаюсь спрятать подступающую солёную влагу. С каких пор я так часто плачу? Это слёзы, которые я не выплакала рядом с Тони? Или стремление быть полезной, быть любимой и нужной Эдварду? То, что он не принимает меня, и раз за разом отвергает?
А как же тогда его постоянные фразы: «Ты нужна мне»?
Кого он обманывает? Кому врёт?
Мне или себе?
Даже не знаю, что и думать…
Вскидываю голову, будто надеясь, что слёзы сами собой вольются обратно. Смотрю на выбеленный потолок с роскошной лепниной. В центре потолка небольшой рисунок с ангелочками. Теми самыми, что, скорее всего, обитают в раю.
А где мой рай?
Как его созидать?
Решаю не мучить себя лишними мыслями, когда тяжёлого и без того хватает. Мне нужно сегодня к Тони. И к Джейкобу. Он обязательно встретит меня и потребует объяснения или ещё чего-нибудь. А я так и не поговорила об этом с Эдвардом. Он бы наверняка что-то придумал, и я бы так не мучилась.
Мне нужно быть сильной, а я не знаю, откуда эту силу взять – ещё десять минут назад мне казалось, что я полна ею, дабы защитить сына и Эдварда.
Оказывается, нет. Я снова выжата как лимон.
Утро, которое так хорошо начиналось, подошло к ужасному финалу…
Вздыхаю, откидываю простыни, мешающие встать, и направляюсь к ванной.
Даже не удосуживаюсь посмотреть в большое – на всю стену – зеркало. Сразу окунаюсь под тёплые струи воды. Она смывает часть моей боли и терзаний, но не уничтожает всё полностью, к сожалению.
Гель для душа с ароматом роз напоминает о вчерашней ночи. Именно им пах Эдвард, когда я пришла.
Наша чудесная ночь…
Наше чудесное утро…
Всё слегло и вымерло под гнётом повседневной серости и скрываемых страданий.
Впервые я кажусь себе чужой. Непохожей на прежнюю Беллу Мейсен.
Нет того задорного блеска в глазах, который виделся в их глубине даже во время болезни Тони. Ничего нет, всё пропало…
Вроде бы сегодня не было сказано ничего сверхъестественного и необычного – Эдвард постоянно говорил что-то в этом роде, но сегодня…Я не знаю, почему так расстроилась. Почему мне больно?
Это ведь даже не ссора, скорее расхождение мнений…
Оборачиваюсь полотенцем и выхожу из душа. Иду в гостиную и вижу Эдварда, сидящего на диване с ноутбуком. Едва я вхожу, его взгляд тут же скользит за мной, думает, что я не замечаю. Напрасно.
Впрочем, сейчас мне нет дела до этих игр в прятки.
Я устала.
Устала от бесконечной скрытности. Ему нужно время. Чёрт возьми, а где мне взять время?
Сколько ему лет, что я буду выпытывать подробности, чуть ли не пыточными методами?
Я хочу, чтобы он говорил мне всё сам.
Что хочет – пускай и говорит.
Возможно, так мы избежим ещё больше разногласий и пререканий.
Рассматриваю возможность озвучить своё решение прямо сейчас.
Раздумываю около десяти секунд, разглядывая вазу с розочками на камине.
Много вопросов, мисс Мейсен? – он смотрит на меня ледяным взглядом, и по моей коже пробегают мурашки.
– Я не собираюсь больше ничего выспрашивать, - вздыхаю, стараясь не сорваться.
– Что? – он отрывается от монитора компьютера, крайне обескураженный.
– Ты больше ничего не обязан мне отвечать на мои расспросы. Я очень рада, что ты позволил мне узнать тебя чуть лучше, но сейчас это время вышло. Я не собираюсь вытягивать из тебя всё клешнями. Хочешь – говори, не хочешь – можешь молчать. В конце концов – это твоя жизнь и твои решения…
– Белла? – у него нет слов.
– Мне надоело! – хнычу я, ударяя рукой по комоду. Слезы снова слишком близко. «Неосмотрительное поведение», - грозится пальцем подсознание, но я отворачиваюсь от него, не желая, признавать очевидного. – Надоело постоянно занимать всем этим, чёрт подери!
– Ты не хочешь больше терпеть всё это… – тихо произносит он, задумчиво глядя куда-то сквозь меня. – Тебе надоело со мной нянчится!..
От этих его слов с меня спадает вся спесь. Куда-то исчезает раздражение и бессилие, какая-то часть боли тоже пропадает.
Понимаю, какой вывод он сделал из того, что я сказала, и начинаю ненавидеть себя.
Кошки скребут на душе стальными когтями, разрывая её на части.
– Вовсе нет, – выгоняя из голоса враждебность и придавая ему терпеливость и ласку, проговариваю я. Отступаю от комода, делая пару шагов в направлении Эдварда. Он напрягается, но взгляд уже исследует меня.
– Тогда в чём дело?
– Ты такой скрытный. Я не знаю, где мне найти столько терпения, Эдвард! – признаюсь почти в самом сокровенном, опуская глаза. Вот сейчас мы снова поссоримся.
Почему у меня с ним всё так быстро происходит?
Полчаса назад я думала, что наступило лучшее утро в моей жизни – оно и наступило, в принципе – а сейчас мы уже успели довольно сильно разругаться и всё из-за его боязни рассказать мне хоть что-нибудь.
– Минуту назад ты сказала, что не хочешь ничего знать, – он всплёскивает руками, отчего я останавливаюсь.
– Нет же! Я сказала, что не хочу донимать тебя бесконечными расспросами! Если тебе тяжело говорить о чём-то…
– С каких пор ты беспокоишься обо мне? – переспрашивает он, прерывая меня и не веря.
Моё сердце в сотый раз за сегодняшний день сжимается.
– Я всегда о тебе беспокоюсь, – отзываюсь, делая ещё один несмелый шаг вперёд и приближаясь к дивану. Надеюсь, мой ответ рассеял его сомнения.
– Я тебя обидел,– признаёт он, виновато опуская голову и откладывая ноутбук, - Я говорил, что буду пытаться контролировать себя, но не смог. Прости, Белла.
– Я не обижаюсь, – искренне улыбаюсь, и, делая ещё два шага, оказываюсь у него на коленях. Это непривычно нам обоим, но в данный момент мало нас волнует.
– Ты такая смелая, храбрая, сильная, – восхищается он, убирая мешающую прядь с моего лица.
– Думаю, сейчас всё это в прошлом, – нехотя признаю я, отводя взгляд.
– Как бы я хотел помочь тебе, – произносит мужчина, бережно проводя пальцем по изгибу моей шеи.
– Ты намного сильнее, чем думаешь.
– Сомневаюсь…
– Главное поверить, – оптимистично заканчиваю я, и снова улыбаюсь. – Я ведь тоже очень хочу помочь тебе.
– Прости, что мешаю, Белла, но это так непривычно, – он вздрагивает, и я успокаивающе глажу его плечо.
– Попытаюсь принять это во внимание. И потерпеть…
– Ты даже представить себе не можешь, как это отвратительно, – Эдвард морщится, и я хмурюсь.
– Твоё детство?
– Вся моя жизнь.
– Почему ты говоришь так? – его изречение приводит меня в замешательство.
– Потому что это правда, – он пожимает плечами.
– И ты не хочешь избавиться от этого?
– Даже не представляешь, насколько хочу, но не могу. Некому довериться. Даже тебе пока что…прости.
– Не извиняйся.
– Я огорчаю тебя…– снова его лицо, будто у виноватого ребёнка. Почему-то мне всё время, когда ему больно, представляется обездоленный малыш, лишённый родительской любви, заботы и ласки.
– Ты не прячешься, говоришь правду и делишься тем, что наболело. Эдвард, это куда лучше, чем ложь. Поверь, я ценю то, что ты пытаешься быть со мной откровенен.
