Созидая на краю рая (СИ) - "АlshBetta" (бесплатные серии книг .TXT) 📗
– Милая, – подтверждая свои слова, он улыбается. Я оборачиваюсь и не могу устоять перед этой улыбкой. Мне кажется, что почва медленно уплывает у меня из-под ног. От восхищения чуть-чуть кружится голова.
Боже, а он ведь просто улыбнулся!
– И такая скромная… – посмеивается он, наверняка замечая румянец на моих щеках. Что же, он вогнал меня в краску, и прекрасно знает это.
Можно ещё вопрос? – в нерешительности прикусываю губу.
Только один, ладно? – Эдвард хмурится, но все же соглашается.
Хорошо, один, - перевожу дыхание, а потом произношу то, что хотела - Когда мы ехали на приём к Аро, ты сказал что затонули танкеры… - вспоминаю, влезая в дебри прошлого – О каких танкерах шла речь?
Мужчина усмехается.
Ты до сих пор помнишь? - Видя мой отрывистый кивок, он продолжает – Танкеры моей компании. Они понесли за собой большие убытки. Догадываюсь, что как раз Аро и замешан в их погружении на дно морское.
Зачем ему это? – не сразу замечаю, как моя рука начинает гладить плечо мужчины, перемещаясь на предплечье и вниз по руке. Он этого не видит. Или не хочет видеть.
В бизнесе есть свои правила, своя борьба. Она называется конкуренция, - Эдвард посмеивается, но затем делает глубокий вдох.
Получается, Аро утопил их из-за конкуренции?
Наверняка…
Эдвард выжидает пару секунд после своего ответа, а потом встает со своего кресла, и перебирается ко мне на диван. Его руки обвивают меня за талию, притягивая к своему обладателю. От неожиданности забываю, где нахожусь.
Не пугай меня так больше, - просит он, - и наклоняется, чтобы поцеловать мои волосы.
Не буду… - бормочу я, догадываясь, что речь идет о Аро.
Хорошая девочка, - мурлычет он, и его голос кажется мне самым красивым на свете. Его руки, его запах, его взгляд сейчас…
– Почему ты не можешь быть всегда таким? – выпаливаю я, чувствуя непреодолимое желание сказать это.
Адреналин бежит по венам, когда я вижу резкие изменения в изумрудных глазах и на бледном лице.
Оно становится суровее, серьёзнее, но где-то в самой глубине – грустнее.
– Каким, Белла?
– Настоящим. Почему ты не можешь быть настоящим со мной?
– Я настоящий, – пожимает плечами он. – Такой, какой есть. С тобой.
– Мне кажется, ты ненавидишь меня временами… – у нас что сегодня, утро откровений?
– Как тебя можно ненавидеть? – фыркает он. Вижу перед собой какого-то неуверенного в себе человека, полностью растерянного от моих слов.
– То есть ты…?
– Мне хочется…всегда оберегать тебя, Белла. Ты такая юная, но в некоторых смыслах ты старше меня.
Вот так новость! Похоже, сегодня у меня ночью будет мозговой штурм, от сказанного за этот день Эдвардом.
– Ты ведь тоже бываешь игривым, непосредственным. Только что-то тебе мешает…
– По-моему, мы слишком далеко отошли от темы, – примирительно замечает Каллен, прерывая мои фразы. Почему он не хочет слышать этого? В чём дело?
– Хорошо, спрашивай, – соглашаюсь я, пряча разочарование, от того, что этот разговор закончен. Пока Эдвард в хорошем расположении духа, я могла бы разговорить его…
По-прежнему глажу его плечо, припоминая недавнюю просьбу.
– Это скорее не вопрос, а просьба, Белла. Не приказ, а просьба, – он повторяет «просьба» дважды, чтобы я запомнила. Вот только для чего?
– Я слушаю.
– Когда мы вернёмся, а мы здесь на неопределённый срок, – он многозначительно обводит рукой номер. – Я хочу, чтобы ты переехала ко мне.
Что?
От неожиданности я теряю кислород и замираю. Переехать к нему? Он серьёзно?
– Я пойму, если ты откажешься, – убеждает он, но вот я не могу понять – меня или себя? В его глазах испуг и волнение. Вопрос так же в том, что заставляет его испытывать всё это.
– Почему?
– Что почему?
– Ты предложил это?
– Потому что могу. Могу и хочу. Тебе не нравится моё предложение?
– Я хотела бы подумать…
– На раздумья времени полно, я не требую немедленного ответа, – он слегка расслабляется и откидывается на спинку дивана.
Думаю обо всём сразу, и мысли сливаются в калейдоскоп. На лице явно отражается все, что когда-либо меня беспокоило и волновало.
Видимо, мужчина видит это, потому что усмехается и протягивает мне руку, тем самым останавливая мои прикосновения к его плечу.
– Пора завершить то, с чего мы начали, – игриво сообщает он, прежде чем впиться своими губами в мои, даря непревзойдённые ощущения.
Господи, приятное тепло новой волной – волной желания – разливается по моему телу. Я хочу его.
И не ненавижу.
Как же так?
– Иди сюда! – выдыхаю я и скольжу пальцами по его волосам и шее, наслаждаясь мягкостью и идеальностью его кожи.
– Ты…моя… – шепчет он между страстными поцелуями, освобождая мой рот и перемещаясь на шею.
– А чья же? Только твоя! – резко выдыхаю, когда он целует место, где слышится пульс.
– Запомни это, Белла, теперь для тебя это единственное правило…
Что?
Ну, вот опять, стоит мне отвлечься, как он огорошивает меня новостями. И всё же они приятные. Только вот я до конца им не верю, если верю вообще.
Но ведь за сегодняшнее утро Эдвард столько раз менялся, превращаясь в положительного человека!
Неужели всё это игра?
Нет, я не выдержу этого…
– Единственное правило? – на вдохе спрашиваю я, осторожно прикрывая его рот ладонью. Чувствую тёплое дыхание.
– Да, для тебя, – шепчет он в ответ и начинает покрывать поцелуями мою ладонь, пока я не убираю её.
Он нежен.
Он добр.
Он игрив.
Он мил.
Он ласков.
Какой же он на самом деле? Сочетается ли в нём всё это?
– Что подвигло тебя на такое решение? – мне, и вправду, интересно.
– Поговорим после… – отзывается он, и вот его руки уже перемещаются с грудной клетки на талию, ища нижние пижамные пуговицы.
– После… – соглашаюсь я, и, вздохнув, погружаюсь в райские кущи.
Впервые по-настоящему райские, со дня нашего знакомства.
Я стою в каком-то странном зеркальном зале. Вокруг меня – пугающая пустота.
Бреду вперёд – шаги глухо отдаются по всему периметру зала.
Смотрю в зеркало – почти инстинктивно – и вижу Энтони. Он улыбается.
Только когда больно ударяюсь головой об стекло, понимаю, что его там нет.
Начинаю оборачиваться, перебирать руками, искать моего мальчика…
И вот он уже во всех зеркалах окружающих меня. Смеётся, но на его щеках блестят слёзы.
– Мама, иди за мной! – говорит он, и я вздрагиваю, как от удара. Комок подкатывает к горлу, а слёзы начинают течь по лицу.
Внезапно он разворачивается и уходит.
– Энтони! Тони! – я пытаюсь бежать за ним, но всюду ударяюсь о зеркала – в них его растворяющееся изображение.
– Мама… – это слово, сказанное с осуждением, болью повисает в тишине и эхом отдаётся от зеркал.
В них я больше не вижу своего мальчика…
Просыпаюсь от резкого, внезапного толчка.
Облегчённо вздыхаю, когда вижу, что нахожусь в отеле, на белой кровати. Чёрт, приснится же такое…
Энтони.
Боже, я ведь сегодня так мало о нём думала. Меня сегодня не было в больнице, а завтра у него операция!
За мрачными размышлениями не сразу слышу приглушённые стоны и бормотания рядом с собой. Перевожу взгляд вправо, и снова вижу Эдварда. Похоже, что он спит…
И тут я понимаю, что эти сдавленные звуки издает не кто иной, как он.
Непонимающе перевожу взгляд с мужчины на кровать и только теперь замечаю, что она вся перевернута, простыни скинуты куда-то вниз, к одеялу на изножье кровати и лишь подушки ещё остались там, где должны быть. Он извивается на жестком матрасе, выкрикивая какие-то бессвязные выражения.
– НЕТ! – внезапно ночную тишину разверзает громкий и отчаянный вопль Каллена. Я едва не падаю с кровати от неожиданности.
Его лицо искажено страдальческой гримасой, и он пытается остановить кого-то руками, размахивая ими в разные стороны.
