Только одна ночь - Дэвис Кира (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Но увидеть меня беззащитной, выставляющей напоказ то, что я обычно скрываю, – большая редкость, именно это выбило его из колеи. Он знает, что я надела это платье не по своей воле, и я чувствую, что он предпочел бы испытать отвращение, а не возбуждение… ведь это зрелище не для его глаз. Это вспышка пристойности в ледяном шторме цинизма.
Но его тело отказывается сотрудничать с совестью, и я не могу винить его за это. Виноват Дейв, а не он.
Я аккуратно складываю руки на груди. Такое ощущение, что платье задирается вверх от каждого движения.
– Что я могу сделать? – спрашиваю я.
Том стреляет глазами на подол моего платья и вновь упирается взглядом в пол.
– Нужна контратака.
– Против Дейва? Как? Он не сделал ничего такого, что отвратило бы от него Фриланда. Мне нечем заткнуть ему рот.
– У тебя слабовато с воображением, – говорит Том. – Факты можно купить, как любой другой товар. Иногда бартером, иногда валютой, но купить можно все.
В этот момент мы слышим неистовый стук в дверь. Том вздыхает и качает головой.
– Он разбудит соседей.
Сейчас всего 20:30, но замечание все равно верное. Том выходит в холл, я следую за ним и останавливаюсь в нескольких шагах, пока он открывает дверь. Дейв стоит на пороге своего собственного дома, алый, как вареная свекла.
– Вы специально меня заперли!
– Ничего подобного! – Ложь легко и привычно слетает с языка Тома. – Я понятия не имею, как это получилось.
Дейв переводит взгляд на меня:
– Что вы двое задумали?
Я чуть не расхохоталась. Он зовет Тома, чтобы тот насладился непристойным зрелищем, а теперь волнуется, как бы Том не коснулся меня не только глазами? Опять же, не надо забывать, что Дейв всего лишь любитель в пьесе бессердечия.
Том тоже понимает всю смехотворность сложившейся ситуации, и на его губах играет едва заметная улыбка.
– Боитесь, что я уже вкусил приготовленного для меня блюда?
Дейв поражен. Власть – вещь скользкая, а у него слабая хватка. Я вижу, как он смотрит на меня. В глазах враждебность, практически ощутимая физически.
Практически. В этом вся суть жестокости: как многие другие яды, если ее давать постоянно и в малых дозах, организм вырабатывает иммунитет.
– Думаю, я все же не останусь на ужин. – Том поворачивается ко мне, открыто пренебрегая обществом стоящего перед ним мужчины. – Вино на столе ваше… хотя мне кажется, вам потребуется что-нибудь покрепче.
– Я провожу тебя до машины, – предлагаю я.
Том кивает:
– Сначала возьми ключи. Тут замок капризный.
Да, во многом Том умнее меня. Его разум не замутнен ни эмоциями, ни болью. Я вынимаю ключи из сумочки и следую за ним к машине.
– Он зол. Он не хочет тебя отпускать, – говорит Том, пока мы идем по подъездной дорожке, а Дейв сверлит наши спины взглядом. – Ни один мужчина в здравом уме не захотел бы.
Его новая машина сверкает темным серебристым металликом, напоминая мне о зеркальных окнах офисного здания Maned Wolf. Том останавливается у водительской дверки, крепко сжимая ключи в ладони.
– С тобой все будет в порядке?
Я внимательно всматриваюсь в его лицо. Раньше мне никогда не доводилось видеть на нем заботливого выражения.
– Дейв ничего мне не сделает, – говорю я.
– Он уже плохо с тобой обращается, Кейси. Это настоящее оскорбление.
– Я знаю… я просто хотела сказать… что он не поднимет на меня руку, Том.
– Я могу отвезти тебя домой, – осторожно предлагает он. – Или, если хочешь, к нему.
Я краснею, и Том кисло улыбается:
– Думаешь, лучше притвориться, что я ничего не знаю?
Я киваю. Мое отражение в лощеном боку авто распадается на кусочки.
– Ладно. Для меня Дейв – единственный мужчина в твоей жизни. Ваши отношения с мистером Дейдом чисто профессиональные. Вот видишь, – говорит он, отпирая дверку, – факты можно купить, иногда всего за одну улыбку.
Но я не улыбаюсь. Я держу свои мысли при себе, пока он забирается внутрь, и мое отражение начинает меняться, колеблется и исчезает, когда он отъезжает от обочины.
Когда я возвращаюсь обратно, Дейв все еще стоит на пороге, но ярость уже сменилась нерешительностью. Я прохожу мимо, жду, пока он закроет дверь, и поворачиваюсь к нему лицом.
– Я сильнее этого платья. Я сильнее всего этого. – Слова плоские, невыразительные. Это простая истина, не требующая украшательств. – Ты думал, Том Лав забудет, кто я такая? Думал, что он увидит меня в этом наряде и начнет обращаться со мной иначе? Я уже пять с половиной лет работаю с ним.
– Да, – признает он. – А я уже шесть лет твой бойфренд. Но как я уже говорил, я тебя абсолютно не знаю. Я знаю только одно: та одежда, которую ты носила раньше, тебе больше не подходит. А эта очень даже к лицу.
Я чувствую, как дешевая ткань липнет к телу, как воздух струится между ног, напоминая об отсутствии белья. Я должна была бы чувствовать себя уязвимой, но это не так. Это он слаб, это он в отчаянии. Перед ним я уязвима не больше, чем перед птицей со сломанным крылом.
– Значит, теперь ты так видишь наши отношения? – нахально интересуюсь я. – Ты будешь постоянно пытаться втоптать меня в грязь, а я буду подниматься над этим?
– Ты серьезно, Кейси? – шипит он. – Посмотри на себя! Ты одета как последняя шлюха.
– И все же Том не увидел во мне шлюху. – Я делаю шаг вперед. И добавляю, поддавшись безумному импульсу: – Роберт, впрочем, тоже.
– И ты смеешь произносить его имя? Здесь, в моем доме?
Я улыбаюсь. В викторианских романах он непременно добавил бы: «Как ты смеешь?», и я одним поднятием брови ответила бы ему на незаданный вопрос: «Еще как смею».
Но тут надо быть осторожной. Как только Дейв сдастся, как только он поймет, что все его усилия пошли прахом и ему не удалось наказать меня должным образом, все закончится телефонным звонком. Том прав. Если он выдаст меня людям, которым такие вещи небезразличны, людям, которые небезразличны мне, он снимет с меня храбрость, как шкурку с апельсина. И я потеряю все.
Поэтому я сбавляю обороты и предлагаю ему пряник, а не кнут.
– Полагаю, ты тоже не видишь меня в этом свете. Ты просто злишься. Но я думаю, ты был искренним, когда сказал…
– Что сказал? – Его слова сочатся ядом, как зубы кобры.
– Когда сказал, что ты хочешь, чтобы я помогла тебе почувствовать любовь. Мне кажется, ты снова хочешь любить меня.
Он подходит ближе, сначала неуверенно, но с каждым шагом все решительнее и агрессивнее.
– Он не похож на меня, да? Он тверже? Грубее? Более властный?
– Так вот в чем все дело! Во властности? – устало вздыхаю я.
– Дай мне шанс. – Он поднимает правую руку и кладет мне ее на шею, не давая сдвинуться с места. – Я могу дать тебе то, что ты хочешь. – Его левая рука ложится на мою грудь.
Я отвешиваю ему пощечину.
Медленно, не отрывая от меня взгляда, он опускает руки, движется боком к низкому столику и берет ключи.
– Куда ты? – спрашиваю я, когда он открывает платяной шкаф.
– Ухожу. – Он язвительно ухмыляется и добавляет: – Мне нужно подумать, стоит тебя раздавить или нет. Не жди меня. Мне потребуется время.
Воздух жжет легкие. Наверное, я зашла слишком далеко. Но он лишил меня выбора и породил в груди ярость, с которой мне слишком трудно управиться.
– Моя машина все еще у офиса, – тихо говорю я.
– Она тебе не понадобится, – заявляет он. – Сегодня ты останешься здесь. Тебя может спасти только послушание.
На этот раз я не стала спорить. Это бесполезно. Я просто стою и смотрю, как он выходит на улицу.
И лелею новую фантазию – он никогда не вернется обратно!
Глава 8
Я стою одна в холле несколько секунд, минут, целую вечность, решая, в какое воображаемое путешествие отправиться мне из этого ненавистного места. О чем пофантазировать теперь? О том, как я качаюсь на ласковых волнах Средиземного моря? Как танцую в Нью-Йорке? Но мозг упрямо не желает покидать реальность. Он хочет быть здесь и сейчас. Всего несколько дней… сколько жизней я сумела вместить в этот крохотный отрезок времени?
