Тигриный лог (СИ) - "AlmaZa" (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
- А покрасилась ты зачем? – рассматривая меня, дожевывал Ви принесенные мной пирожки. С мясом. Да, я нелегальный поставщик запрещенных товаров. Но радость товарищей дороже. Да и знаю я местные запреты…
- Ну… я же Тигр. Они должны быть такого цвета, - улыбнулась я. Это меня ещё в парикмахерской отговорили делать черные полосы, чтобы меня не принимали за ненормальную косплейщицу чего-нибудь там. Интересно, адепты всё ещё не в курсе, что отсюда можно уйти однажды? Я решила прикинуться незнающей сама: - А где Джей-Хоуп?
- В начале года получил первый тан, - пожал плечами Шуга. – Оказывается, после этого все должны набраться опыта в другом монастыре… Как и Лео, наверное, пашет где-то на другой горе, - «Ну да, горе» - пронеслось в моих мыслях. Стало быть, следующим отсюда вылетает Чимин? Привратником всегда ставят лучшего ученика. Минуточку, но где же?.. Не успела я додумать, как болтливый Юнги поведал сам: - Сандо вместе с ним ушел, кстати. Поздравь, мы избавились от бомбы замедленного действия.
- Вы так и не подружились? – расстроилась я.
- Да шучу я, - похлопал меня легонько по плечу Сахарный. – Мы не праздновали его уход. Нормальный он парень оказался, новенькие сопляки вообще его обожали. Вот тебе и суровый терминатор, - внутри меня забилась тревога. Исполнил ли Сандо то, что хотел? Сумел ли выйти сухим из воды? А если с ним уже что-то случилось? А если его посадили, убили, искалечили? Сердце болезненно трепыхалось. А Джей-Хоуп? Где он теперь и чем занимается? Эти вопросы, порождающиеся тут, они всегда остаются без ответа и только увеличиваются.
- А Лео… не возвращался? – осторожно полюбопытствовала я.
- Заглядывал… в ноябре прошлого года, кажется, да? – уточнил Чимин у ребят. Грудь сковало болью. Я разминулась с ним в полтора месяца. А ведь могла бы… в этом году я пришла именно в ноябре, словно угадав что-то. Сегодня было пятнадцатое. – Хенсок ещё сказал, что это его день рождения…
- Какого числа это было?! – ахнула я, поняв, что до сих пор понятия не имела, в какой день родился Лео. Я идиотка! Я не спросила его даже о главном дне, в который он появился на свет.
- Десятого, по-моему, - вспомнил Рэпмон. Все четверо на меня посмотрели с плохо прикрытой жалостью. Все понимали или знали, что я до сих пор влюблена и сохну, как подрубленное дерево. Они догадались о моих чувствах, тут нечего было и думать. Лео был заглавной темой для меня и ушли мы вместе… Черт возьми, за пять дней до того, как мы ушли отсюда с ним, у него был день рождения, а я и в ус не дула! Дура… - Но он не захотел с нами отметить. Сказал, что никогда не отмечает.
Я уже не могла соображать толком ничего. Нужно было возвращаться вниз, уезжать отсюда…в этом году снова звезды не сошлись… Поблагодарив Чимина за то, что оказался благосклонным охранником, я уже уходила, когда он приостановил меня и предупредил, что скорее всего следующей осенью привратником уже будет один из тех монахов, которых я не знаю, и если я надумаю прийти, то лучше просить о встрече с Хенсоком, и не выдавать всего того, что меня связывало с Тигриным логом. Понимающе кивнув, я пообещала так и сделать и, едва не забыв, передала ему конверт с письмом.
- Если Лео заглянет к вам… отдай ему, пожалуйста, - попросила я и Чимин взял послание, сказав, что если Лео не появится до тех пор, пока привратник ещё он, то передаст следующему.
На третий год я поднялась на Каясан уже не ожидая ничего. Не зная, к чему приду, я постучала в калитку и увидела совершенно чужие и незнакомые глаза. Попросив позвать настоятеля, я замерла, догадываясь, что новый привратник пошел за ним, хотя беззвучных шагов и не было слышно. Ни учеба, ни столичная жизнь не перебили моих воспоминаний, моей любви к Тигриному логу. Ничто не стало мне более желанным, чем посещение этого укромного уголка земного шара, где чувствуешь счастье и покой. Хотя бы раз в год я ощущала нужду поклониться этим воротам и воспроизвести в памяти своих друзей. Хотя у меня и появились близкие подруги в Сеуле, с которыми я была неразлучна и проводила всё свободное время, всё-таки даже им я не проболталась о приключении, произошедшем со мной и удаляющимся по шкале времени в прошлое. Это что-то из области сновидений, о которых бесполезно рассказывать. Их достаточно держать при себе, наслаждаться тонким ощущением того, что это принадлежит тебе.
Хенсок вышел спустя минут десять, и мне показалось, что он немного сдал. Ему было под семьдесят лет, но задор в его лице никуда не подевался. Отойдя на расстояние и убедившись, что очередной привратник прикрыл дверь и не подсматривает, он отечески обнял меня, справившись о моих делах и жизни. Вытирая уголки глаз, я заверила, что всё прекрасно, лучше некуда, только вот…
- Думаю, что ты пришла ради одного, - достав из своих складок хакама сложенный лист, он вложил его мне в руку. – Прости, Хо, что не могу больше принять тебя, как тогда… Дважды в одну реку не войти, не так ли?
- Я всё понимаю, - заверила я. – Да и не по мне уже было бы пережить подобное второй раз, - старик потрогал мои плечи и одобряющее закивал.
- А мне кажется, что ты теперь бы раскидывала наших адептов только так!
- Дело ведь не в этом, - записка жгла мне руку, и хотелось скорее остаться с ней наедине. – Морально…
- Я понимаю, Хо, - Хенсок развел руками, не то извиняясь за что-то, не то просто так, философским жестом неохватности бытия. – Не обижайся, но я не буду звать никого из твоих знакомых.
- Но с ними всё в порядке? – обеспокоенно приподнялись мои брови.
- Не волнуйся, всё хорошо. Но у них занятия, и я не хочу, чтобы новобранцы заподозрили что-то… Новый мальчик, - Хенсок посмотрел через плечо, намекая на привратника. – Невозможно же мимо него устроить тебе свидание с ними.
- Да, я как-то не подумала, простите…
- Да прибудет с тобой благословение, Хо, - пожал он мою свободную руку, угадывая моё нетерпение. – Я не жалею, что тогда впустил тебя. Только будь счастлива, моя девочка.
- Спасибо, учитель Хенсок, - поклонилась я ему и, проводя глазами, уселась на большой камень, дрожащими пальцами разворачивая потертый лист.
На шесть страниц моих душевных излияний, заверений в вечной любви, во всепоглащающей любви, обещаний ждать, надеяться, верить, терпеть, на рассказы о том, как я живу, что важного и интересного со мной было, на вопросы о нем, десятки взволнованных и переживающих вопросов, меня ждало несколько строк, выведенных ровным и скромным почерком, полностью соответствующим характеру Лео. Буквы были немного заниженные, сутулые, будто разговаривали шепотом: «Я не могу рассказать о себе так же, как ты, без утайки. Но со мной всё в порядке. Меня делает счастливым и несчастливым то, что ты до сих пор думаешь обо мне. Я не должен был привязывать и привязываться настолько. Ничего не зная о собственном завтра, не хочу, чтобы твоё завтра было таким же шатким. Я не напишу ничего из своих мыслей, потому что ты должна забыть меня, а потому они тебе и не нужны. Не потому что мне так хочется, а потому что так нужно. Я не напишу ничего, что заставит тебя волноваться. Ты не должна волноваться. Спасибо. За всё. Не нужно ждать. Если чему-то суждено случиться – оно случится». Это вроде как был конец, но после отступа была приписка: «Любовь – это ахиллесова пята, которой не должно быть у воина. Избавь от неё. Сделай меня неуязвимым и бесстрашным». И больше ничего… Никаких признаний, просьб, знаков. Он будто пытался каждой фразой отрубить меня от себя. Он просил забыть, но в его письме не было равнодушия, в нём была мука. Я чувствовала, что он не забыл и не забудет сам. Любовь может быть уязвимым местом, только если любишь сам. Именно это я прочла в строках Лео. Он любил, иначе бы написал честно, как он и где. Но он отгораживал меня от переживаний о себе. Тщательно спрятав листок бумаги, я уткнулась в ладони, пыхтя, сопя и скрипя, но не плача.
