Успокой моё сердце (СИ) - "АlshBetta" (версия книг txt) 📗
Мы уже и так со многим справились. Главное – вместе. Главное – верить.
Я не должна сомневаться… никто из нас не должен.
- Джаспер, спасибо, - искренне, горячо произношу, глядя на него, - огромное спасибо!
За все, Джаспер.
За поддержку.
- Не за что, Белла, - он хитро усмехается, окончательно прогоняя гнев и ярость с лица, - не беспокойся, я лично сделаю все, чтобы от этой мрази не осталось и следа. Сколько бы он от нас не прятался…
- Вы его не нашли?
- Ублюдок колесит по миру. Италия, Испания, Франция… где его уже только не было за эти дни. Но от нас убежать не получится.
- Это хорошо, - поправляю волосы, стираю с лица остатки слез, - так будет лучше…
Белла Свон - и о смерти своего благоверного! Смеху подобно, ей богу. К тому же, тема убийства, как никак, тема запретная и, судя по всему, пугающая… тема, от которой прежде по моей коже бежали мурашки, а сумасшествие достигало верхней планки! Зато теперь нет.
История миниатюрного сероглазого создания, прирученного Хейлом, вдохновляет. Его обещание – убеждает, а вера в то, что не так долго осталось ждать возвращения в особняк Эдварда – умиротворяет.
Сейчас больше всего иного хочется обнять его и никогда, никогда больше не отпускать – я соскучилась.
Надеюсь, скоро это желание осуществится.
Как и все иные, впрочем.
*
- МАМА! МАМА-МА! – громкий, оглушающий и душераздирающий отчаянный детский крик будит меня среди ночи. Выдергивает из царства Морфея, выбрасывая, как рыбу из морской пучины, на поверхность. Вздрагиваю, открывая глаза. Инстинктивно провожу руками по простыни, ища белокурое создание.
Теплое маленькое тельце, через мгновенье попавшееся под руки, прижимается к моей груди. Джером забирается на мои колени, утыкается лицом в ворот пижамной кофты, крепко-крепко держит ладошками за шею. Плачет навзрыд и бормочет, что не отпустит.
- Мама… мама…
- Солнышко мое, - глажу маленькие подрагивающие плечики, окончательно оставляя позади сон, - я тут, я здесь, мой хороший. Не бойся.
- Мама… - не унимается малыш, подвывая, как раненый волчонок. Всхлипывает, глотая слезы. Сжатые до белизны пальчики грозятся порвать тонкую ткань, в которую вцепились.
- Это просто плохой сон, Джерри, - шепчу ему на ушко, приглаживая спутанные светлые волосы, - все в порядке, мы вместе, видишь? Мы в безопасности.
Опять кошмар… опять сначала…
Я прячу малыша в своих объятьях, нашептывая ему все, что приходит в голову и может успокоить. Ненавижу, когда он вынужден просыпаться вот так, среди ночи. Ненавижу, когда его бьет такая крупная дрожь и когда слезы, способные утопить в своей пучине, вырываются наружу.
- Папа!.. – внезапно взвизгивает Джером, словно бы только что про него вспомнил.
- И папа в безопасности, конечно, - кусаю губу, но стараюсь не заострять внимание на не самых лучших мыслях, заглядываю мальчику в глаза, уверяя, что говорю чистую правду, - папа в полном порядке, родной. Тебе приснилось что-то плохое про него?
Энергичный кивок. Быстрый, резкий, без лишних слов понятный.
- Просто сон, - повторяю, впуская в голос оптимизма, - не бойся.
И, с облегчением встречая то, что всхлипы мальчика начинают потихоньку затихать, я укачиваю Джерома в своих руках, попутно целуя все, что предстает перед глазами. Его лобик, виски, щеки, нос, губки – все получает по поцелую. Это помогает ему ускорить свое успокоение.
Да, он по-прежнему дрожит и плачет, но уже не так громко и явно. Да, по-прежнему держится за меня, как за последний островок безопасности, но, похоже, начинает понимать, что я никуда не денусь. И это страх – самый ужасный на данный момент – разжимает свою хватку, высвобождая Джерома из плена кошмара.
- Мой красивый, нежный мальчик, - бормочу, прогоняя все его пугающие сновидения, - мой любимый Джерри, не волнуйся. Мы всегда будем рядом с тобой.
- Папа… хочу… - Джером просительно оглядывается на пустое место возле нас на огромной кровати. Всхлипывает, поджав губки. Драгоценные камушки горят и переливаются от слез, заполнивших их, когда смотрят на меня. Сбитые простыни, покрывала, подушки – все переплелось вокруг, перемещая нас, словно героев замысловатой картины, в центр полотна. Слева и справа – пропасти.
- Он приедет, - обещаю, стирая только что появившиеся на бледном личике соленые капельки краешком пальца, - обязательно приедет. Он тебя очень-очень любит, родной.
Джером верит. Напоследок отпустив из плена парочку слезинок, затихает. Угасают его последние всхлипы и пропадают с красных щечек высохшие слезы.
Укладываю его обратно на подушки, ложась рядом и накрывая нас теплым одеялом – в отличие от солнечного Сантьяго, здесь без него, несмотря на середину апреля, никак не обойтись. Хорошо, что оно имеется.
- Засыпай, а я расскажу сказку, - нежно предлагаю, стерев испарину с его лба и уговорив белокурое создание закрыть глазки. Он не протестует. Устраивается в моих руках, спрятавшись между ними и подушкой. Зарывается в одеяло, сооружая вокруг себя своеобразный кокон, но при том приникая ко мне так же сильно, как прежде. Прячется от плохих снов и собственных страхов.
- Жил-был в маленьком королевстве…
Но продолжить я не успеваю. Яркий свет, беспощадно вспоровший темноту нашей спальни тупым ножом, больно ударяет по моим глазам и до ужаса пугает Джерома. От удара распахнувшейся двери о стену, его подбрасывает на кровати, а громкий визг распространяется по комнате за мгновенье ока. Отчаянно обвиваясь вокруг меня всем своим телом, он зажмуривается так сильно, как это возможно.
Несмотря на то, что я знаю, что на пороге комнаты двое телохранителей, подобных Гераклу, а глава охраны несет вахту по всему коридору, мне тоже хочется закричать. Сдерживаюсь только потому, что держу в руках Джерри. Пугать его больше прежнего недопустимо.
Уже раздумываю над тем, что делать и как позвать на помощь (неужели он всех их обезвредил?), как вижу среди светового пятна светлые волосы. Да это он и есть – Джаспер! В такое время и так внезапно?..
- Белла, вставай! – за миллисекунду оказываясь рядом, он вздергивает меня за руку, усаживая на покрывалах. Джерри, как маленькая обезьянка, с силой впившись пальцами в мою кожу, повисает на шее. Неслышно постанывает, заливаясь новыми, куда более обильными слезами.
- Ш-ш-ш, - одновременно удерживая дрожащее тельце малыша, исполняю приказ Хейла, помня данное Эдварду обещание.
«Все, что скажет. Без упрямства».
Да, scorpione.
Я послушно поднимаюсь с кровати, позволяя ему руководить моими действиями. Страх тормозит все мысли, оставляя только машинальные, автопилотные действия. Я словно в прострации.
- Пойдем, - сдернув с постели тигровое покрывало, телохранитель набрасывает его на мои плечи, - быстрее!
Его лицо бледное, голос громкий, а глаза широко распахнуты. Здесь происходит что-то… что-то очень и очень нехорошее.
Словно во сне, вслед за Джаспером, почти что волочащим нас с малышом по коридору, преодолеваем все расстояние от «Обители Дракулы» до лестницы. По знакомым черно-белым ступеням запасного выхода спускаемся с крыльца. И только теперь я прихожу в себя. Понимаю, что без обуви. Понимаю, что без одежды – и я, и малыш. А на улице явно не больше десяти градусов…
- Джаспер, - пытаюсь показать ему, в чем дело, но Хейл не желает слушать.
- В машину. Потом все, в машину! – велит, указывая на припаркованный возле самого крыльца внедорожник, - живее, Белла, живее!
Не удовлетворяясь медлительностью, практически вталкивает внутрь салона.
Джером окончательно затихает. Больше от него не слышно ни звука. Зато огромные, не умещающиеся на лице драгоценные камни демонстрируют все доходчиво и ясно. Вместо тысячи слов: один взгляд и его состояние очевидно.
- Тише, родной, тише, - не своим, севшим, таким же напуганным, как и у него, голосом, бормочу я, целуя белокурые волосы, - все… все…
