Вечная тайна футбола - Якушин Михаил Иосифович (читать книги без регистрации .TXT) 📗
Второй мяч у нас провел Валентин Иванов – игрок умный, техничный, мастер и завершать атаки, и их организовывать.
После двух туров в нашей группе положение команд было таким: СССР и Бразилия – по 3 очка, Англия – 2, Австрия – 0. В 1/4 финала должны были выйти только две сборные.
Наш матч с бразильцами поэтому оказался в центре внимания.
Перед этой встречей мы посетили очередную тренировку бразильцев, которую Феола проводил поблизости от нас – на стадионе в лесу. Как обычно, начали они ее с разминки, а закончили двусторонней игрой. Я обратил внимание, что первый состав их команды выглядел здесь иначе, чем в предыдущих встречах с австрийцами (3:0) и англичанами (0:0). На правом краю нападения вместо Жоэля появился Гарринча, а одного из центрфорвардов, Маццолу, сменил 17-летний Пеле… И тут у меня, как говорится, сердце екнуло – как бы на матч с нами бразильцы и в самом деле не выставили Гарринчу. Впечатления от его яркой игры в Рио-де-Жанейро были еще свежи в памяти. Жоэля я, честно говоря, не опасался – это был игрок не очень острый, а вот Гарринча… Пеле? Прямо скажу, мы его тогда совсем не знали, да и на тренировках он не бросался в глаза.
Каждый тренер по-своему готовится к предстоящему матчу. Я, например, в такие дни ни о чем, кроме игры, и думать не мог. Шло это еще от тех времен, когда я был футболистом. И тогда и потом знал я много игроков, которые, чтобы снять напряжение и волнение, старались как-то отвлечься, скажем, чтением или другими делами. У меня же так не получалось. Открывал книгу, а перед глазами сами собой возникали фрагменты будущей игры. До бесконечности судил да рядил про себя, как мне лучше непосредственного своего соперника переиграть, как с партнерами взаимодействовать… Когда же тренером стал, забот заметно прибавилось. Теперь ведь приходилось за всю команду варианты рассчитывать…
В Хиндосе мы жили с Качалиным в одной комнате. Он тоже был большой любитель обсудить всевозможные тактические хитросплетения, и у нас днями шли с ним дискуссии на эту тему. Вечером, однако, в определенный час Качалин укладывался в постель и засыпал мгновенно. Он очень гордился тем, что сумел выработать в себе такое качество.
Я же, как только закрывал глаза, погружался в мир футбола. Как бы воочию видел свою команду, соперников. И начинался матч… Проигрывался он мной, можно сказать, до мельчайших деталей. Если какая-нибудь комбинация не выходила, возвращал игроков на исходные позиции, словно в видеозаписи, искал и искал лучшие решения.
Так продолжалось до тех пор, пока я не создавал окончательный тактический план на игру всей команды, а также ее звеньев и каждого футболиста.
Недавно я натолкнулся на такое место в беседе Алексея Толстого с коллективом редакции журнала «Смена» в 1933 году: «…Однажды к Бальзаку пришел приятель, постучал в дверь и услышал, как Бальзак с кем-то бешено ссорится, кричит: „Мерзавец, я тебе покажу!“. Приятель, открыв дверь, увидел, что Бальзак в комнате один. Бальзак кричал на одного из своих персонажей, которого изобличал в подлости. Бальзак галлюцинировал. Так каждому писателю нужно видеть до галлюцинации то, о чем он пишет. Это свойство нужно в себе развивать». Прочел, и мне сразу вспомнились сотни футбольных сражений, разыгранных в моем воображении.
Я уже говорил о том, что после посещения Бразилии у меня сложилось ясное представление о том, как надо противодействовать сопернику, применяющему расстановку полевых игроков по схеме 4+2+4.
Тактическая система «дубль-ве» (три защитника, два полузащитника, пять нападающих), которая на протяжении двадцати с лишним лет была основополагающей во всем футбольном мире, доживала свои последние дни. Но об этом мало кто еще догадывался.
Всегда во все времена футболисты и тренеры искали новые пути решения двух главных задач игры: надежной защиты своих ворот и результативной атаки чужих.
Экскурс в прошлое
Система «дубль-ве» постоянно модернизировалась. Раньше я рассказывал о том, как московское «Динамо» в 1940 году применило игру со сменой мест в нападении, названную «организованным беспорядком», которая порой напрочь запутывала защитников противоборствующей стороны.
Спустя пять лет в том же московском «Динамо» мною как тренером был предложен иной тактический вариант. В то время ряд наших команд, в частности ЦДКА, применяли игру со сдвоенным центром нападения (у армейцев: Бобров – Федотов). Существовала и другая хитрость: центрфорвард соперников, которого опекал центральный защитник, отходил глубоко назад или в сторону, вынуждая своего «сторожа» следовать за ним и покидать зону перед воротами, куда и врывались его партнеры по атаке. Как противостоять этому? В нашей команде появился помимо Михаила Семичастного еще один центральный защитник – Леонид Соловьев. Он, кстати, имел и опыт и желание играть на этом месте. Теперь зона перед воротами у нас была всегда прикрыта, причем центральные защитники постоянно и надежно страховали друг друга.
После того как оборона численно и тактически укрепилась, большую свободу получили наши полузащитники (Блинков и «позаимствованный» из пятерки нападения Малявкин), которые, не беспокоясь за тылы, стали чаще атаковать.
Перестроили мы и игру нападающих. Одним из ключевых игроков в этом варианте был наш правый край Василий Трофимов, футболист с большим диапазоном действия, быстрый, техничный и смекалистый. Он постоянно отходил назад. Перед защитником, который его опекал, вставала дилемма: идти за ним или оставаться на месте? Мой расчет строился на том, что в восьми из десяти случаев защитник должен обязательно увязаться за Трофимовым, потому что оставить без опеки игрока такого класса – значит обречь свою команду на беду. Но как только он покидал свою зону, туда молниеносно устремлялся Василий Карцев, который мог легко освободиться от своего «сторожа» за счет рывка. Ему тут же следовала передача, а все остальное было, как говорится, уже делом техники, которая у него была достаточно высока.
Фактически Карцев вместе с Константином Бесковым составляли тогда пару центральных нападающих.
Я прикидывал так. Карцев, номинально числившийся правым полусредним, в чьи обязанности входят и оборонные функции, не очень вынослив и отходить на помощь защите не любит, зато обладает прекрасным рывком и отлично поставленным ударом. Следовательно, использовать его как обычного полусреднего нецелесообразно. Поэтому перед ним ставилась задача быть постоянно на переднем крае. При срыве же атаки оборонительные функции Карцева большей частью выполнял Трофимов.
Со своей стороны, Бесков, играя центрфорвардом, обычно несколько оттягивался в глубину поля. И здесь перед центральным защитником соперников вставала похожая проблема: надо или нет ходить за ним по пятам? Бесков был игрок высокотехничный, и если ему предоставляли свободу действия, то он мог доставить массу неприятностей противнику. И тут наша система действовала безошибочно. Шел за Бесковым защитник – в центральную зону врывался все тот же Карцев, не шел – Бесков и Карцев, легко, как я уже говорил, освобождавшийся от опеки за счет рывка, вдвоем оказывались против него и расправлялись с ним, что называется, играючи. Не забудем тут, что у нас на левом краю нападения выступал тогда быстрый, мощный, попросту говоря, неудержимый Сергей Соловьев, а функции диспетчера выполнял Александр Малявкин, футболист, тонко понимавший игру. Да и неутомимый полузащитник Всеволод Блинков часто поддерживал атаку.
В цифровом выражении тот вариант игры выглядел у нас как 4-+2+4. Во многом благодаря такому тактическому построению мы добились в чемпионате страны 1945 года впечатляющего успеха. В 22 матчах московское «Динамо» забило 73 мяча, а пропустило только 13.
Газета «Красный спорт» в номере от 28 августа 1945 года опубликовала, помню, схему расстановки наших игроков (4+2+4) и поместила к ней обширный комментарий, в котором, в частности, говорилось: «Любителей и знатоков футбола интересует, почему „Динамо“ беспрерывно выигрывает, забивая так много мячей.
