Черные сказки железного века - Мельник Александр Дмитриевич (полная версия книги TXT, FB2) 📗
А Сенна совершенно невозмутимо попрощался с командой: «Нет, я вовсе не потому ушел, что перерос технические возможности «Тоулмена». Совершенно по другим причинам. Мне нравились эти люди, и я был готов продолжать с ними работать, тем более что именно они дали мне такую хорошую возможность учиться».
Он действительно научился многому. И еще в середине лета, когда появились слухи о том, что «Мишлен» уходит из «Формулы-1», очень хорошо представлял себе, что ждет команду Хокриджа. Итальянцы, возмущенные разорванным контрактом, уже заявили, что покрышек «Пирелли» «Тоулмену» не видать. Шинники «Гудьира» согласились снабжать на будущий год только самых успешных клиентов французской фирмы. Маленькая «конюшня» из Уитни рисковала оказаться в следующем сезоне вообще без шин. А это означало банкротство. Оставаться с этими ребятами только из благодарности? Ну уж нет! Ведь это его, Сенну, в «Тоулмене» должны благодарить, а не наоборот.
Первым в «Лотосе» понял, какое чудо им досталось, Стив Халлам. Еще на февральских тестах гоночный инженер новичка взахлеб рассказывал коллегам из бригады, что обслуживала другого пилота команды, Элио де Анжелиса, о потрясающем чутье бразильского вундеркинда, его требовательности, невероятной способности вникнуть и моментально оценить любую конструктивную особенность машины. «Брось, Стив, — подтрунивали над ним товарищи. — Ведь ты у нас всего три года, из гонщиков ни с кем, кроме Манселла не работал. А после него даже водитель автобуса покажется техническим гением. Ведь старина Найдж ездит не головой, а ногами!» Но не прошло и двух месяцев, не начался еще даже гоночный сезон, как вся команда уже боготворила своего нового кумира. И незадолго до старта первого этапа чемпионата мира менеджер «Лотоса» предложил Сенне место первого пилота.
1982 год. Айртон Сенна готовится к старту.
«Ну что вы, мистер Уорр! — скромно улыбаясь, ответил Айртон, только что отметивший свой 25-й день рождения. — Давайте не будем переписывать контракт. Ведь я всего сезон в «Формуле-1», мне еще столькому предстоит научиться».
Признаться, он и сам не ожидал, насколько окажется близок к истине. Уже в апрельском Гран-при Бразилии де Анжелис обошел Сенну в квалификации. В Португалии Айртон отыгрался, впервые заняв поул-позишн на старте, и под проливным дождем выиграл свой первый Большой приз. Но через две недели в Имоле де Анжелис должок вернул и вышел в лидеры чемпионата. Мало того, к середине августа, когда десять из шестнадцати этапов сезона остались позади, итальянец насобирал втрое больше очков, а Сенна один-единственный раз добрался до финиша — еще в апреле, в той же Португалии. Если, конечно, не считать 16-го места в Канаде с отставанием в пять кругов — и Айртон его не считал, черт возьми! «Либо вы становитесь профессиональным гонщиком, чтобы быть первым, либо согласны быть вторым, третьим, пятым, — без тени улыбки говорил он английским журналистам в июле в Сильверстоуне, где черный «Лотос» под номером 12 лидировал 58 из 65-ти кругов, когда из-за поломки системы впрыска в баке кончился бензин. — Но я гоняюсь только за первое место. Потому что создан для того, чтобы побеждать».
А вместо этого — сходы, поломки, аварии и стойкая репутация «человека дождя» — ведь и второй свой Гран-при Сенна добыл на мокрой трассе в Бельгии. На сухом же асфальте дела почему-то шли со скрипом. В Бразилии отказал бензонасос. На Гран-при Сан-Марино кончился бензин. В Монако накрылся мотор — самое обидное, что он сам перекрутил его в квалификации, чтобы показать лучшее время и быть первым на старте. В Детройте, обгоняя «Феррари» Альборето, Айртон не удержал машину и врезался в бетонный отбойник. Во Франции, пытаясь отыграть круг отставания, Сенна не жалел мотор, тот взорвался, масло вылилось на асфальт, «Лотос» занесло, машина вылетела с трассы и, пробив несколько рядов проволочных заграждений, врезалась в барьер из старых покрышек. Но хуже всего было в Австралии. Лучшая по управляемости машина чемпионата вдруг перестала слушаться своего водителя, Сенна дважды вылетал с трассы, однажды выбил с нее и Манселла, разбил переднее антикрыло своего «Лотоса» о корму шедшего впереди «Уильямса» Росберга... И опять-таки, не исключено, что вся эта свистопляска случилась по его собственной глупости: в конце октября Сенна отдыхал на Маврикии, упал в воду, катаясь на водных лыжах, простудил уши, и несколько дней совершенно не чувствовал машину.
Британский чемпионат «Формулы-3» 1983 года стал дуэлью Айртона Сенны и англичанина Мартина Брандла (справа).
Впрочем, сам он в этом никому не признавался. Точнее, уже нашел главную причину своих неудач. Дело не в прожорливом, ненадежном и недостаточно мощном двигателе «Рено», это беда поправимая, главное — у команды просто не хватает средств подготовить два одинаково надежных и быстрых автомобиля. Отсюда логичный и ясный вывод: должна быть машина номер один для пилота номер один и запасная — для помощника, который будет прикрывать тылы. И уже в самом начале лета, аккурат после схода в Монако, Айртон прозрачно намекнул Уорру, что настало время переписать контракт.
Менеджер «Лотоса» без сожаления согласился уволить де Анжелиса в конце года, а на будущий хотел взять вице-чемпиона Европы в «Формуле-2» англичанина Дерека Уорика, который два сезона провел в заводской команде «Рено» и прекрасно изучил непростой норов французских моторов. «Не может быть и речи, Питер, — холодно и решительно остановил своего босса бразилец. — У меня нет ни малейшей личной неприязни к этому парню, но он слишком опытен: как-никак пять сезонов в «Формуле-1». И, значит, амбициозен. Захочет ли такой пилот оставаться на вторых ролях, зная, что машина позволяет бороться за победу? Нам нельзя рисковать, мистер Уорр. Что вы скажете, к примеру, о Гужельмине? Он мой земляк и хороший друг...»
И тут действительно не было ничего личного. Как и в поведении Сенны на прогревочном круге перед стартом гонки. Обычно пилоты использовали его, чтобы прогреть шины до нужной температуры, в последний раз на ходу проверить, как работают все агрегаты автомобиля. Сенна же разработал целую систему психологического давления на соперников. Притворяясь, что хочет выпихнуть идущую рядом машину в повороте, изображая обгон, резко виляя и сбрасывая скорость перед тем пилотом, кто идет следом, бразилец пытался вывести противника из себя, заставить нервничать и ошибаться. Ведь только он рожден, чтобы побеждать. А те, кто создан быть вторыми, третьими, пятыми, глядишь, и притормозят — от греха подальше. Сенна с гордостью называл изобретенную им тактику «объявлением войны». Не кому-то лично, разумеется. Всем.
Кажется, он предусмотрел все. И собственное виртуозное мастерство, и до микрона просчитанный риск, и способности инженеров гоночной команды. Его задумчивая улыбка не меньше, чем его фантастическое чувство автомобиля сводили с ума миллионы болельщиков во всем мире. Его боялись соперники, и целое агентство занималось созданием, поддержанием и укреплением легенды о величайшем гоночном таланте современности. Вот что, к примеру, писал австралийский журналист Пол Третхардт: «Я много видел на своем веку пилотов. Но этот — особенный. И дело не только в том, что Сенна — водительский гений. Даже если бы он был средним гонщиком, знакомством с Айртоном я мог бы гордиться. Мягкий, умный, удивительно интеллигентный человек, с которым часами можно говорить о тысячах разных вещей, ни разу не коснувшись ни «Формулы-1», ни автоспорта вообще». А редактор крупнейшей бразильской газеты «О Глобу» доверительно шепнул коллеге из римской «Коррере делла Сера»: «Почему Сенна так велик? Да потому, что он никакой не бразилец! Поверьте моему слову, это самый настоящий японец, в силу каких-то неведомых обстоятельств родившийся в Бразилии». Его уже начали называть «волшебником»...
