Футбол оптом и в розницу - Рафалов Марк Михаилович (книги онлайн полные TXT) 📗
В Южной зоне первенствовала команда Военно-воздушных сил (ВВС), которую тренировал ставший впоследствии блистательным хоккейным наставником Анатолий Тарасов. В Восточной зоне на первом месте оказался другой столичный клуб — «Пищевик». Два судьбоносных поединка завершились победами летчиков — 3:2 и 1:0. Они-то и пополнили элитарное футбольное общество в сезоне 1947 года.
Но цель этих воспоминаний отнюдь не в спортивных подробностях. События осени 46-го впервые (хотя и с грифом «секретно») зафиксировали попытку подлога, который теперь назвали бы буднично и неинтересно: «договорной матч». Инициаторами той давней криминальной истории стали пищевики, возжелавшие переметнуться в высшую лигу невиданным в те годы способом — с помощью купленных у соперника очков. Не смею утверждать, что о тех дерзких замыслах знал нарком пищевой промышленности Василий Петрович Зотов, очень переживавший за свою команду, но стратегические замыслы заговорщиков вынашивались на достаточно высоком уровне. Дельцов от футбола не остановило даже то, что команду ВВС создал и ревниво пестовал генерал Василий Сталин. В общем, когда в Мосгорсуде проходило судебное разбирательство, в числе обвиняемых оказался ряд высокопоставленных чиновников.
Детективный сюжет той истории разворачивался по простой и банальной схеме. Осуществление грязной сделки пищевики возложили на администратора команды широко известного в те годы футбольному миру Якова Цигеля. Он провел переговоры со своим бывшим однополчанином, защитником ВВС Андреем Чаплинским, которому посулил пять тысяч рублей. Тот было согласился, но в последний момент передумал и обо всем рассказал Тарасову. Анатолий Владимирович сразу же проинформировал о готовящейся махинации руководителя союзного футбола Сергея Александровича Савина. Тут же к делу были подключены оперативные работники МУРа. В результате заговорщиков задержали на месте преступления под Северной трибуной стадиона «Динамо». Мосгорсуд приговорил дельцов к различным срокам заключения. Цигель благодаря умелой защите адвоката отделался условным осуждением.
Шли годы... Сегодня, спустя шесть десятков лет после описываемых событий, я с содроганием и болью вспоминаю чувство, пронзившее меня и немногих, увы, моих товарищей, уцелевших после страшной войны. Мы были молоды, счастливы своей причастностью к Великой Победе, и кощунственное глумление над любимой игрой было выше нашего понимания. Мы глубоко верили, что произошла какая-то невероятная нелепость, случайность, которая больше никогда не повторится. Как же мы были тогда наивны...
В те годы мы еще о многом не ведали. Не знали о постоянном соперничестве российских и украинских команд, которое происходило не только на футбольных полях. Даже в довоенное время уже шла незатихающая подковерная возня между хозяевами вельможных чиновничьих кабинетов партийного и советского аппаратов крупнейших республик. Показательна в этом отношении забавная коллизия, случившаяся осенью 1939 года. 30 сентября «Стахановец» из города Сталино, как тогда именовался Донецк, сыграл вничью (3:3) с киевскими динамовцами. Та игра была примечательна тем, что шахтеры по ходу матча вели в счете — 3:0, а затем расслабились И позволили киевлянам сравнять счет. Но дело было не только в обидной ничьей. До завершения сезона оставалось всего несколько туров, и нарастала угроза для выживания «Стахановца» в «высшем обществе». Такой сюжет совершенно не устраивал украинское руководство. По его инициативе был спроворен протест, в котором, как это у нас ведется по сей день, все шишки свалили на «бедного Макара» — судью Константина Демченко. В протесте сообщалось, что арбитр ошибочно не засчитал гол, забитый Балабой, да к тому же не назначил в ворота киевлян два очевидных пенальти. Спустя много лет Демченко рассказывал мне, что никаких оснований для протеста не было и сразу после матча никто ему претензий не предъявлял. Готовя этот материал к печати, я позвонил ныне еще здравствующему участнику той встречи, игравшему за «Стахановец», Георгию Васильевичу Мазанову, который мне поведал то же самое.
Протест был отправлен в Москву. О нем почему-то долго не вспоминали. Однако, после того как оказавшийся в таблице рядом с горняками ленинградский «Электрик» не дал им себя обыграть (они сыграли 2:2), ситуация вновь обострилась.
Протест был удовлетворен, переигровку назначили на 6 ноября. Киевские динамовцы попытались было возражать, но им сказали «цыц!», и они вышли на заснеженное поле донецкого стадиона. «Стахановец» победил — 3:1 и, отправив в «аут» ленинградский «Электрик» и одесское «Динамо», сохранил свое место в группе «А».
У дотошных читателей может возникнуть вопрос: почему же тогда точкой отсчета истории отечественных жульнических матчей принято считать 1946-й, а не 1939 год? Существенная разница состоит в том, что послевоенная история с мельчайшими подробностями описана в пухлом уголовном деле, а про украинскую «шутку» официально сказано: причиной переигровки явилось плохое судейство, Предусмотрительные партийные и советские начальники, учинившие произвол с переигровкой, свои мудрые указания и автографы нам не завещали.
Тем временем вал договорного футбола, когда результаты десятков матчей определялись не на полях стадионов, а в уютных кабинетах спортивных столоначальников, нарастал из года в год с угрожающей силой.
Методика торговли честью и совестью не отличалась у футбольных флибустьеров большим разнообразием. Хотя действовали они не всегда одинаково. Наибольшее распространение получил «групповой секс», когда вся команда, согласно предварительному сговору, без тени смущения отдавалась сопернику. Разумеется, небескорыстно.
Известны, однако, истории, когда душу дьяволу решались заложить один-два футболиста. Так, например, в конце сезона 1967 года вратарь киевского СКА Анатолий Гурбич, приняв перед матчем с карагандинским «Шахтером» щедрый дар, допустил «ошибку» и тем самым подарил соперникам вожделенные два очка, так нужные им для попадания в «высший свет». Не зря, однако, говорят, что Бог шельму метит: ворованные очки карагандинцам так и не пригодились, ибо в первую группу класса «А» перешли тогда динамовцы азербайджанского города Кировабада. Справедливости ради Замечу, что и триумфаторы добились успеха не без помощи презренного металла.
В свою очередь и алчный голкипер киевлян не сумел воспользоваться добытыми неправедным путем купюрами. Когда команда возвращалась из Караганды, в самолете обнаружился еще один прохиндей, который выкрал из висевшего в самолетном гардеробе пиджака Гурбича полученный им за предательство своих товарищей «гонорар». Обнаружив пропажу, раздосадованный страж ворот так огорчился, что потерял бдительность и поднял скандал. Тренер команды Владимир Меньшиков подключил к делу военную прокуратуру, которую очень заинтересовал источник необычных доходов скромного военнослужащего.
Неординарность той давней истории состояла и в том, что впервые в отечественной практике тотального умолчания подробности инцидента вырвались на простор газетной полосы и стали достоянием миллионов читателей. «Правда» 24 ноября 1967 года опубликовала фельетон А. Суконцева и И. Шатуновского под выразительным заголовком «Чужой в воротах».
Игры с заведомо оговоренными результатами получили в истории отечественного футбола различные наименования. Одним из первых, кто отважился писать о них, окрестив их «странными играми», был мой добрый приятель, известный журналист Аркадий Галинский. Его расследования и публикаций о них привели автора к 17-летней отлучке от любимой работы: по указанию агитпропа ЦК КПСС печатать работы Галинского было категорически запрещено.
Сегодня «странные игры» именуют договорными. Заметное место в их ряду занимали (да и сейчас еще продолжают занимать) активно пропагандирующие антифутбол так называемые сговоры по приказу. Особое развитие в течение ряда лет они получили на Украине.
