круги на воде - Хорев Валерий Николаевич (прочитать книгу TXT) 📗
Противник, вынужденный устремиться в погоню, также попадает не в лучшее положение. Быстрое смещение вперед затягивает его, подчиняет себе и наделяет достаточно своевольной инерцией, которую можно и нужно использовать себе во благо. А для этого следует сохранять ясное осознание ситуации и деловито отступать, не убегая сломя голову.
Мы можем поступать двояко, отвечая на агрессивные поползновения: либо утвердиться на месте с последующим сокращением дистанции (что зачастую проделывает за нас атакующая сторона), либо слегка отступить, уходя с линии атаки с тем, чтобы дать ей полностью развиться и, в конце концов, исчерпать себя и оставить нападавшую сторону в уязвимом состоянии. Оба пути хороши и оба имеют как сильные, так и слабые стороны.
В первом случае мы вынуждены взаимодействовать с мощью противника в пору её расцвета, когда наши ухищрения могут попросту не выдержать полноты его Ян – блокировка будет сломана и пробита насквозь вместе с головою и всем остальным. Зато изрядно сокращается время схватки, а в случае боя с несколькими злодеями лишняя доля секунды сплошь и рядом стоит слишком дорого. Техническая сторона данной тактики проста и реализуется по примитивной схеме «блок – контратака», но в этой простоте скрыта пагубная ловушка, в которую валятся и валятся неисчислимые когорты бойцов кулачного фронта. Фокус в том, когда и как выполняется блокировка. Если мы уподобимся этому самому большинству, то должны будем в момент завершения атаки противника, когда намерения его отчетливо обозначились, а сила и ракурс атаки вполне проявлены (на все это – доли секунды), принять классическую позицию и отточенным движением выполнить неимоверно красивый блок (пауза, блики фотовспышек). Затем следует подшаг и разящий удар в открывшееся уязвимое место (аплодисменты!). Если же ловкий соперник, в свою очередь, отбивает лихой демарш, то далее события развиваются в ритме маятника с поочередной сменой атак и защит. Это та ситуация, когда взвинченный тренер начинает кричать бесталанному питомцу: «Не фехтуй!…»
Режим обмена ударами априори является тупиковым и процветает исключительно в условиях состязательных спаррингов невысокого уровня. Единственным плюсом здесь является то, что мы реагируем на вполне развившуюся атаку, которую на данной стадии уже почти невозможно преобразовать во что-либо иное, хитроумное и неожиданное. Самым же слабым звеном в цепи указанных событий будет как раз блокировка – не просто блокировка, а с выходом (отходом, просадкой) в устойчивую оборонительную позицию, в качестве каковой принято использовать киба-или кокутсу-дачи. Некоторые исхитряются даже отходить в сугубо наступательную зенкутсу.
Разумеется, на этом пути нам никогда не стяжать лавров, а в реальном бою наградою станет царство небесное (если не кое-что диаметрально противоположное). А все потому, что все наши перемещения, какими бы сложными они ни были, всегда проходят через фазу центровки, которая непременно присутствует между любыми двумя смежными позициями, хотя порой и в чрезвычайно завуалированном виде. Припав в оборонительную стойку и блестяще отбив злобную атаку, мы ринемся в наступление, но при этом неизбежно должны будем проскользнуть через центр, истратив на сию операцию драгоценные мгновения и отчетливо показав противнику свои планы.
Но выход есть – блокировать его удар еще на фазе собственной центровки, когда все тело собрано на вертикальной оси, опорная нога подсогнута и готова вытолкнуть вас в любом направлении, а другая нога пуста, поджата к опорной и вольна проделывать вообще что угодно – шагать вперед, вбок, назад или наносить удары. Это центр, «ноль», который легко превращается в соответствующее обстоятельствам действие. И это же есть кульминация фазы блока, начатого одновременно с центровкой. Далее, не позволяя инерции погаснуть, мы воплощаем её в какое-нибудь контратакующее движение, ответить на которое ваш противник никак не успеет, поскольку пребывает в заключительной стадии так и не нашедшей цели атаки. Реально такая схема срабатывает ошеломляюще быстро, и агрессор словно бы сам напарывается на ответный удар, не успев погасить своего.
Слабое место состоит здесь в том, что, так или иначе, мы встречаем напор лоб в лоб, в расцвете его силы и скорости, уповая лишь на собственные резервы. Но сила может оказаться чрезмерной, неодолимо снося наши оборонительные построения, будто карточный домик. Вдобавок, подобная тактика абсолютно недопустима против некоторых видов оружия, слишком острых или слишком тяжелых. Я бы не дал и гроша за жизнь безумца, рискнувшего использовать прямые блокировки против доброго самурайского меча или нашего российского лома.
Конечно, есть ряд ухищрений, позволяющих работать по схеме «блок-удар», не подвергая себя столь однозначному риску. Одно из них состоит в некотором сдвиге на упреждение, когда мы гасим его движение еще в зародыше, не позволяя набрать скорости и мощи. Для этого достаточно «всего-навсего» обладать интуицией, реакцией и моторикой, значительно превосходящими противную сторону. А пытаясь поймать и умертвить движение на первых этапах развития, мы здорово рискуем ошибиться в оценке последующего направления и типа удара либо клюнуть на заведомый обман. Это особенно касается симметричного, двустороннего оружия наподобие ханбо.
Не полагаясь на ясновидение, вы можете избрать иной способ – встречать развитую атаку не совсем в лоб, а слегка сместившись вбок с линии удара, чтобы ваша блокировка приобрела некие соскальзывающие формы, при которых энергия, направленная на вас, гасится лишь частично, уходя в рикошет. В случае пролома обороны вы почти ничем не рискуете, так как смертоносный обвал пронесется где-то в стороне, а не вгонит вас по уши в землю. Но, как бы там ни было, подобная тактика во всех своих ипостасях и вариациях требует крепкого тела, непреклонной решимости и абсолютной безоглядности в действиях. Это игра «ва-банк» без права на вторую попытку. На таком подходе зиждятся все без исключения жесткие прямолинейные школы и, конечно |же, вся окинавская традиция.
Другой путь разрешения конфликта куда более утончен, и позволяет достичь впечатляющих результатов с волшебной грацией и изяществом, порой наводящими на мысль о мистификации и обмане. Для своей реализации он требует несравненно большего количества тренировочного времени, а также непременно известной талантливости в форме той самой обостренной безошибочной интуиции, быстроты реакций и молниеносной легкости перемещений, вытекающей из отменной общей культуры движения.
Этим путем следуют величайшие направления боевого искусства, одни только названия которых вызывают благоговейный трепет – Дзю-дзюцу (большинство школ), Айкидо и Хапкидо (что, впрочем, есть все то же старое доброе Дайто-рю Айки-дзю-дзюцу), Тайцзи-цюань, Багуа-чжан, Синьи-цюань (и множество аналогичных «внутренних» стилей), ряд древнейших школ Кэн-дзюцу и некоторые другие.
Данный принцип отвергает прямое столкновение и противоборство. Мы никак не должны мешать атаке противника, наоборот, помогать ему, распахивать ворота и двери, за которыми его поджидает замаскированная яма (зачастую с колом посередине). Как известно, все явления, достигнув зенита, обращаются в свою противоположность. Согласно этому стародавнему постулату, неодолимая атакующая мощь рано или поздно обернется феноменальной слабостью, глубина которой тем больше, чем выше вздымался «девятый вал» напора. На деле хладнокровный боец, постреливающий отдельными сухими движениями и караулящий нужный момент для финального приема, куда опаснее звероподобного чудовища, что опрометью бросается на вас с целью порвать, как мойву – разумеется, если вы способны свалить его хорошим ударом, скажем, в затылок, а то ведь, пожалуй, и порвет.
Когда безумная Ян, подчиняясь закону Неба, сменяется податливой Инь, самое время брать весла в свои руки и направлять развитие событий в нужную сторону, ибо какие-то краткие мгновения ваш противник совершенно беспомощен, послушен малейшему усилию и слаб, как будто сам Дракула целую ночь пил из него кровь. Понятно, что для достижения полноты его атака не должна встречать сопротивления. Правда, существует коварный иезуитский вариант, при котором мы создаем иллюзию противодействия, заставляя тем самым вкладывать еще большую силу и истощать последние резервы.
