Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей - Раззаков Федор Ибатович (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
– Все нормально, обо всем договорился. Андрей сведет тебя с твоим коллегой – журналистом Ильей Кустаревым. Правда, как вы с ним поладите, это уже твоя забота. Но я тебе советую действовать осторожно: про то, что ты приехал нарыть на Александрова компромат Кустареву лучше не говорить. Скажи, что хочешь написать нечто вроде панегирика, опровергающего статью в «Советском спорте».
– Спасибо за совет, Игорь Дмитриевич, – поблагодарил Красовский главреда и в этот самый миг услышал объявление о начале посадки на рейс до Усть-Каменогорска.
Старший следователь московской прокуратуры Мария Кондрашина, прижимая к уху телефонную трубку, внимательно слушала рассказ врача Первой градской больницы, куда вчера вечером была доставлена Анжела Белова:
– У девушки тяжелая черепно-мозговая травма и она до сих пор пребывает в состоянии глубокой комы.
– Что это значит?
– Больная находится в бессознательном состоянии, у нее отсутствуют какие-либо реакции на внешние раздражители.
– Какие прогнозы? – спросила Кондрашина.
– На данный момент делать какие-то выводы еще рано. Глубокая кома – это наиболее опасная разновидность. Поэтому случиться может всякое.
– Но если исходить из оптимистических прогнозов, то сколь долго такое состояние может продлиться?
– Обычно состояние комы длится несколько недель, но бывают случаи, когда она продолжается несколько месяцев или даже лет. В нашем случае давать какие-либо прогнозы еще рано – слишком мало времени прошло.
Поблагодарив доктора, Кондрашина положила трубку на аппарат.
После чего взяла в руки листок, который был обнаружен в кулаке пострадавшей – на нем ее рукой был написан номер телефона армейской базы в Архангельском. Судя по тому, что рассказали коллеги Анжелы по работе – девушка собиралась позвонить из телефонной будки своему приятелю, хоккеисту ЦСКА Борису Александрову, но угодила под колеса какого-то лихача. Получалось, что ее знакомый до сих пор находился в неведении относительно судьбы своей знакомой. Поэтому Кондрашиной предстояло самой дозвониться до него и сообщить о случившемся. Следователь снова потянулась к телефону, но в этот миг дверь в ее кабинет отворилась и в помещение вошел ее молодой коллега и помощник Артем Некрасов.
– Мария Сергеевна, только что гашники обнаружили на Ленинских горах тот самый «Жигуленок», который сбил Белову, – сообщил радостную новость вошедший.
Про то, что девушку сбил автомобиль марки «Жигули» зеленого цвета сообщил сегодня утром свидетель – мужчина, который в тот вечер выгуливал собаку. Наезд произошел фактически на его глазах в тот самый миг, когда он возвращался со своим четвероногим питомцем домой. Этот же свидетель успел запомнить и две последние цифры на номере «Жигуленка» – 07. Получив эту информацию, следователи поделились ею с гаишниками, которые по своим базам данных стали «пробивать» разыскиваемый автомобиль. Кондрашина была уверена, что к концу дня эти поиски обязательно должны были увенчаться успехом. Но, как выяснилось, все произошло гораздо раньше.
– Преступник бросил автомобиль на набережной, а сам скрылся в неизвестном направлении, – продолжил свой доклад Некрасов. – Но главное не это, Мария Сергеевна.
Молодой следователь сделал паузу в своем рассказе, по которой Кондрашина поняла – за ней скрывается нечто серьезное. И она не ошиблась.
– В багажнике «Жигуленка» был обнаружен труп мужчины приблизительно 25–30 лет. Документов при нем не оказалось, поэтому его личность еще не установлена. Но к делу уже подключились наши коллеги из «убойного» отдела МУРа.
Услышав эту информацию, Кондрашина сложила бумажку с телефоном армейской базы вчетверо и спрятала во внутренний карман пиджака до следующего раза. Сообщение, которое она услышала, вносило новый поворот в обычное, казалось бы, дело о наезде.
– Каким образом расправились с жертвой известно? – спросила женщина у своего помощника.
– Мужчину задушили с помощью удавки.
– Данные на владельца автомобиля пробили?
– Это некий Александр Логунов. Кстати, личность весьма известная – это хоккеист московского «Спартака», бывший игрок сборной СССР. Ребята из МУРа поехали к нему, а я направился прямиком к вам.
– Адрес Логунова при тебе?
Вместо ответа Некрасов приложил ладонь к груди, к тому месту, где на его пиджаке был карман. Кондрашина поднялась со стула, но в это время на столе зазвонил телефон. Подняв трубку, женщина преобразилась – ее лицо, секунду назад сосредоточенное, мгновенно смягчилось.
– Зайка, ты уже дома? – спросила женщина, после чего коллега догадался, что его начальнице позвонила дочка-школьница. – Как все прошло, нормально? Диктант был? Хорошо, дома поговорим. Садись обедать – макароны и котлеты найдешь в холодильнике. А потом сразу за уроки. Я приду и проверю. Ну пока, целую.
Положив трубку, Кондрашина первой вышла из кабинета.
Спустя час они уже были на месте – в доме по улице Брянской, недалеко от Киевского вокзала, где проживал Александр Логунов. Как выяснилось, в момент прихода инспекторов МУРа он был дома и пребывал в не самом презентабельном виде – у него было помятое лицо, взлохмаченная шевелюра, а изо рта несло, как из винной бочки. Помимо него в квартире находились двое муровцев и двое сотрудников местного отделения милиции – инспектор утро и участковый. Командовал всем старший инспектор МУРа капитан Алексей Игнатов, которого Кондрашина знала.
Выйдя с ним на кухню, женщина спросила:
– Чем порадуешь?
– Пока особо нечем. Этот бухло утверждает, что весь вчерашний вечер и всю ночь проспал в своей квартире и никуда не отлучался.
– Думаешь, врет?
– Говорит, вроде, натурально, – пожал плечами Игнатов. – Выглядит тоже. Но вот, как было на самом деле, предстоит выяснить.
– Приведи его сюда, я с ним сама поговорю, – попросила Кондрашина.
Муровец подчинился и спустя несколько минут за кухонным столом уже сидел хозяин квартиры. Следователь расположилась напротив.
– Вы знаете, что в багажнике вашего автомобиля был найден труп мужчины? – без всяких предисловий спросила Кондрашина.
– Знаю, ваши коллеги меня уже обрадовали.
– А радоваться нечему – дело серьезное. Если вы не сможете доказать, что вчера вечером, в районе восьми часов вечера, вас не было за рулем вашего «Жигуленка», вас ждет суд и суровое наказание. На вашем автомобиле был также сбит человек, жизнь которого сейчас находится в опасности. Сами понимаете, что это не шуточки – труп и наезд на человека, которого вы, или тот, кто был за рулем, оставили без помощи.
– Я не дурак и все понимаю. Но я еще раз объясняю: меня за рулем не было, про труп я тоже ничего не знаю. Я со вчерашнего утра «квасил» вот в этой квартире и уже часов в шесть вечера вырубился. Вы можете сами посмотреть – у меня вся комната уставлена винно-водочной посудой, которую мы вчера опустошали.
Кондрашина подняла глаза на стоявшего в дверях Игнатова – тот взглядом показал, что хозяин квартиры не врет в последнем своем утверждении.
– Хорошо, а кто такие эти «мы», с кем вы почти весь день, как вы говорите, «квасили»? – возобновила допрос Кондрашина.
– Не знаю, я с ними на Киевском вокзале познакомился. Утром выскочил в магазин за бухлом, ну, и сошлись на почве моего узнавания.
– А вы у нас кто? – спросила Кондрашина, хотя предварительной информацией о личности допрашиваемого уже обладала.
– Хоккеист – играю за основу «Спартака», раньше играл и за сборную.
– А сейчас, стало быть, уже не играете?
– Ну, если ее тренеры меня даже во второй состав включать перестали…
– Поэтому вы и решили, как это у вас говорится, забухать?
– Что-то вроде этого, – по губам хоккеиста пробежало подобие усмешки.
– Каково было число ваших новых знакомых?
– Двое. Вернее, сначала было двое, а потом к ним добавилась еще и девушка.
– Она была с ними?
