Моя география - Канчельскис Андрей (книги без регистрации полные версии txt) 📗
В 96-м году иностранцев в премьер-лиге становилось все больше и больше, и уровень игры большинства команд стремительно возрастал. Видя это, Джо Ройл понимал, что «Эвертону» без солидного укрепления состава будет трудно рассчитывать на дальнейшее продвижение вверх по турнирной таблице. И он тратил множество сил, энергии и времени на то, чтобы убедить руководство занять активную позицию на трансферном рынке. Но успеха не добился. Быть может, у «Эвертона» просто не было денег для того, чтобы на
равных конкурировать с такими мощными клубами, как «Манчестер Юнайтед», «Ливерпуль», «Арсенал» или «Челси». А может, директорат не считал это необходимым. Но так или иначе, никаких серьезных приобретений сделано не было.
Правда, мы все равно начали сезон неплохо, одержали несколько побед, но со временем отсутствие так называемой «длинной скамейки», то есть большой группы квалифицированных игроков запаса, начало сказываться, и к концу осени у уставшей команды начался спад.
Спад не миновал и меня, но до этого я получил еще один ценный индивидуальный приз. В октябре меня признали лучшим игроком Мерсисайда.
Этот приз был учрежден тремя годами ранее газетой «Ливерпуль эхо». Она призвала своих читателей определить лучшего футболиста в графстве, причем, естественно, не только среди игроков «Ливерпуля» и «Эвертона». Рассматривались и кандидатуры тех, кто выступал за более скромные команды низших лиг, и, кстати, первым обладателем приза стал именно такой игрок - знаменитый ирландский нападающий Джон Олдридж, могучий, несгибаемый форвард. Он несколько лет играл за «Ливерпуль», затем за испанский «Реал Сосьедад», а заканчивал свою долгую и яркую карьеру в мерсисайдской команде первого дивизиона «Трэнмир Ровере».
Лучшим игроком графства он был признан в 93-м, когда ему было 35 лет, а в следующем году отправился с ирландской сборной на чемпионат мира в США, где, правда, выходил в основном на замену. Но за клуб продолжал играть еще несколько лет - и именно играть, а не доигрывать. К примеру, в сезоне 1995/96, когда мы с ним были, так сказать, земляками, он наколотил за «Трэнмир» в чемпионате первого дивизиона ни много ни мало 27 голов!
Вслед за Олдриджем лучшими игроками Мерсисайда дважды признавались молодые футболисты «Ливерпуля» - Робби Фаулер и Стив Макманаман. И только на четвертый год праздник пришел на улицу болельщиков «Эвертона»: на сей раз обладателем почетного титула стал я.
Этот титул я называю почетным вовсе не для того, чтобы повысить свой авторитет в чьих-либо глазах. Я действительно считаю его очень важным для себя, ведь он свидетельствует о том, что меня признали не только собственные, но и чужие болельщики.
Нетрудно предположить, что у «Ливерпуля», более титулованного и знаменитого на весь мир клуба, поклонников в Мерсисайде больше, чем у любой другой команды. Наверняка они составляют большинство и среди читателей «Ливерпуль эхо», так что если бы при голосовании все руководствовались лишь своими пристрастиями, призы неизменно доставались бы игрокам только одной команды. Но, выходит, голосовали они не сердцем, а умом, отчего и картина складывалась, похоже, объективная.
Вообще объективность - одна из удивительных черт английских болельщиков, которая всегда восхищала и продолжает восхищать меня до сих пор. Из-за нескольких печальных инцидентов, организованных головорезами, о британских любителях футбола ходит во всем мире дурная слава. И это можно понять, хотя, если задуматься, будет крайне неверно делать вывод о сотнях тысяч болельщиков на основании поступков нескольких десятков, пусть даже сотен, хулиганов.
Да, естественно, когда ты играешь в гостях, поклонники команды соперников во время матча могут освистывать тебя и изощряться во всяких обидных репликах в твой адрес. Я понимаю это и считаю частью игры. Но при этом любой болельщик всегда способен оценить хорошее техническое действие, красивый эпизод, яркую игру соперника. Так что когда матч закончен и эмоции остались позади, вы всегда можете рассчитывать на то, что стадион, обрушивавший на вас свой гнев в течение полутора часов, проводит вас с почестями, если вы того заслуживаете.
Думаю, будет справедливо сказать, что английская болельщицкая культура - это уникальное явление. По крайней мере, я нигде больше такого отношения к футболу и футболистам не встречал.
В том, что я живу в каком-то удивительном футбольном мире, я продолжаю постоянно убеждаться и сейчас, будучи игроком «Саутгемптона». Когда мы собираемся на тренировочной базе, нас перед началом занятий часто отправляют в одну из комнат, где разложены футболки и мячи с символикой клуба, и мы по очереди подписываем их, чтобы они потом стали вожделенными сувенирами и призами для наших болельщиков. Многие поклонники, пользуясь случаем, передают через работников клуба и свои собственные реликвии, чтобы получить автографы любимых игроков. И я иногда обнаруживаю на столе свои фотографии разных лет. Когда еще не были распространены открытки с моим портретом в форме «Саутгемптона», болельщики приносили мне на подпись все, что смогли достать: то я в красных цветах «Манчестера», то в синей майке «Эвертона» или «Глазго Рейнджере». Иной раз встречались даже ксерокопии газетных вырезок.
Эти картинки всегда трогали меня. Я понимал, что людям, приносившим их, было совершенно безразлично, какая на мне форма, они хотели получить автограф Андрея Канчельскиса, и цвет футболки их абсолютно не волновал. Почему-то мне кажется, что такое невозможно ни в одной другой стране. Скажем, в Италии, если бы я сперва играл за «Фиорентину», а потом перешел в «Ювентус» или «Милан», то любой болельщик моего нового клуба, попадись ему моя фотография в прежней команде, попросту разорвал бы ее на мелкие кусочки. Он бы не допустил, чтобы в его коллекции оказалась открытка пусть даже любимого игрока, но в других цветах. В Англии, как я убедился, к этому относятся совсем иначе.
Итак, «Эвертон» осенью 96-го начал понемногу сдавать свои позиции. Джо Ройл безуспешно пытался усилить команду, без устали споря с директорами. Я, как мог, пытался поддержать тренера, поскольку понимал его правоту.
Должно быть, мои успехи в предыдущем сезоне повысили мнение Ройла о российских футболистах, потому что он был не прочь заполучить кого-либо из моих соотечественников. По моему совету он обратил внимание на Витю Онопко, который тогда играл в «Овьедо», а еще к нам приезжал на смотрины Игорь Добровольский, но всем этим планам не суждено было сбыться из-за упрямства руководства.
В итоге Ройл в скором времени окончательно испортил отношения с директорами и был вынужден уйти. Правда, я ушел еще раньше, и мои отношения с руководством тоже были в тот момент далеки от идеала.
В ноябре общий спад команды совпал и с моими проблемами. Я долго и серьезно болел, подцепив какой-то вирус. Болела вся моя семья - и Инна, и Андрюша. Вирус оказался какой-то цепкий, и избавляться от него пришлось долго. А тут еще пресса, как всегда в самый неподходящий момент, начала непонятную кампанию против меня.
Поводом для этого стало одно из моих интервью, в котором я попытался поддержать нашего тренера в его стремлении укрепить состав. Уж не знаю, что стало первопричиной того, что мои слова появились на страницах газет в совершенно искаженном виде. Быть может, я сам неудачно сформулировал свою мысль, а может, всему виной неточный перевод. В то время я вполне мог объясниться по-английски во всех бытовых ситуациях и дать короткое интервью прессе или телевидению, но во время более обстоятельных и серьезных разговоров с журналистами предпочитал пользоваться помощью переводчика - во избежание недоразумений. Впрочем, в том случае избежать недоразумений не удалось, но перевод здесь, возможно, ни при чем.
Когда меня спросили об уровне и возможностях «Эвертона», я ответил, по-моему, весьма взвешенно и трезво. Сказал, что мне очень нравится команда, что я прекрасно отношусь к партнерам и тренерам, что мечтаю добиться с клубом больших успехов. Но при этом заметил, что нужно реально и объективно оценивать собственные возможности, понимать, на что ты способен, а на что - нет. И если хочешь повысить планку, нужно работать в этом направлении, усиливать состав, приобретать хороших игроков. Конечно, говорю, если бы у нас была возможность купить пять-шесть исполнителей мирового уровня, мы могли бы мечтать о достижениях совсем другого порядка. Но если такой возможности нет, значит, нужно трезво смотреть на вещи и сознавать, где предел твоих возможностей.
