круги на воде - Хорев Валерий Николаевич (прочитать книгу TXT) 📗
Чтобы увидеть всю силу такой зависимости воочию, попросите своего товарища, искушенного в ката, выполни и свою самую отработанную форму в чистом поле, на стадионе или на круглой полянке, окруженной хаотично растущими деревьями и кустами. Можно биться об заклад, что если он и не запутается катастрофически и безнадежно, то уж точно не явит былую чистоту и отчетливость исполнения. Впрочем, трибуны стадиона послужат, скорее всего, неплохим ориентиром, а вот в голой степи ему придется туго.
Будет еще лучше, если подобный опыт вы произведете над самим собой, ибо в этом случае станут заметны внутренняя пустота и потерянность в отсутствие привычных точек привязки формы к местности. Так нехитрый эксперимент выявляет иллюзии о собственном мастерстве, показывает полную зависимость от окружающей обстановки и запустение там, где следует находиться «внутреннему компасу». Понятно, что при таком унылом положении вещей ничего и мечтать о действенности вроде бы отточенных техник в мало-мальски реальной ситуации.
Б. Чтобы избавиться от пресса окружающей обстановки, нам придется хорошенько освоить работу зрения и сознания во втором режиме. Как и раньше, основой будут неторопливые плавные движения – шаги, повороты и какие либо технические действия. При этом требуется сместить, центр восприятия, обратив внимание на кисти рук. Не следует фокусировать взгляд и пытаться увидеть их четко и ясно, наоборот – совершенно необходимо видеть ваши руки словно бы полупрозрачными, продолжая следить сквозь них и общим планом. Но в то же время нельзя ни на миг терять их из виду, забывая об их существовании. Если в режиме «А» наше внимание целиком и полностью отдано окружающим декорациям, то теперь следует поделить его пополам, слегка углубившись во внутренний мир с помощью ненавязчивого слежения за собственными руками. Этим удается немножко ослабить путы, ставившие нас в зависимость от местности и загромождавших её предметов. Вполне возможно, что теперь мы будем в состоянии блестяще исполнить хитроумную каверзную форму посреди «поляны ровныя».
В Последний, еще более трудный режим состоит в полной фокусировке зрения и внимания на собственных руках. При этом суета окружающего мира сдвигается на тридесятый план, а все его атрибуты в виде стен, деревьев, агрессивных молодцев и бешеных собак размываются, теряют четкость очертаний, и в дальнейшем присутствуют лишь в виде туманных нематериальных объектов. Мы их прекрасно видим, но нам они неинтересны, поскольку никак не могут повлиять ни на движения, ни на внутреннее состояние.Разум центрован на даньтянь, тело висит на идеально вертикальной игле позвоночника, более того – на центре тяжести, что именуется в японской терминологии сэйка-т< иттэн («одна точка»). Заметьте: внимательное отслеживание рук есть ни в коем случае не самоцель, а только средство, прием, с помощью которого мы загоняем наш лукавый прыгучий разум в упомянутую точку, как в дом родной. До тех пор, пока он пребывает в сих уютных пенатах, мятежный внешний мир мало что в состоянии сотворить с нашим бренным телом, так как реальные ресурсы даже нетренированного человека огромны, а уж свободный от цепей командир всегда сумеет вовремя задействован, достаточную их часть.
Теперь для безупречного исполнения самой заковыристой формы нам не нужно ничего, кроме самих себя. Не требуется даже ровной площадки, поскольку неукоснительно отрабатываемый чертеж заложен глубоко внутри, и по реализации не помешают ни восторженный рев зрителей, ни хохот, ни дождь со снегом, ни пролетевший над головой дракон. Послушаем, что говорят об этом классики:
Когда сознание деятельно,
Оно может принять тень от лука за змею,
А камень в траве – за лежащего тигра.
Для покоя и сосредоточенности
Не нужны горы и воды.
Когда сознание умерло,
Даже огонь приносит прохладу.
Пусть тело будет подобно
Отпущенной с привязи лодке,
Которая то плывет по течению,
То застревает в затонах.
Пусть сердце будет подобно
Засохшему дереву,
Которому не грозит, что его
Будут резать ножом или покрывать лаком.
Если хочешь быть
Безмятежным в минуты волнений,
Прежде всего научись
Быть собой в час покоя.
(Хун Цзычен, «Вкус корней»)
После того, как вы в совершенстве освоите тонкое искусство пребывания «внутри» себя, вам потребуется сделать еще один маленький шаг, чтобы парить, будто золотой феникс над грешной землей. А именно – овладеть «слепой» техникой, то есть научиться проделывать комплексы любой сложности с закрытыми глазами. Тот, кто думает, что по пустое дело, пусть попытается выполнить один-два поворота с какими-нибудь ударами и блокировками. Будет странно, если он при этом не потеряет равновесие. Исполним, предложенное в быстром темпе с произвольными углами и направлениями действительно несложно, однако с понижением скорости трудности вырастают в геометрической прогрессии. В условиях полного отсутствия зрительных ориентиров в нашей бедной голове смерчем взлетами целые полчища фантомных ощущений и сигналов, способных напрочь лишить нас чувства низа, верха, азимута и расстояний. Поэтому уверенная работа с закрытыми глазами является показателем того, что вам удалось достичь, предела самодостаточности в гармонии Инь и Ян. Теперь никакие вихри сумасбродного мира не в состоянии выбить вас из колеи.
Работа вслепую элементарна – тренируйтесь обычным порядком, но с закрытыми глазами. Главное требование - не хватать все сразу. Начните с базовых вещей и переходите к последующим, лишь в совершенстве отточив предыдущие Применительно к оружейным техникам все справедливо в десятикратном размере, так как любой посторонний предмет в руках есть попросту дополнительный фактор, требующий обуздания.
Эта специфическая утонченная работа поглощает много времени и требует полной самоотдачи, упорства и спокойной, несуетливой обстановки. Одно дело – под счет инструктора раз за разом долбить и долбить блоки да удары, и совсем иное – пытаться уловить и закрепить некие эфемерные нюансы восприятия, которые проявляются поначалу настолько смутно, что сразу и не скажешь, есть они или нет. К тому же успех тренировок напрямую зависит от личной принадлежности каждого к одной из двух категорий, на которые изначально разделен род людской – это интроверты и экстраверты.
Интровертам легко, поскольку они самой природой «завернуты» внутрь. Самосозерцание, медитация, размышлении и отрешенность от окружающего мира – их стихия. Будучи самодостаточными от рождения, им остается лишь огранить сей алмаз, придав чудесному дару некоторые специальные моменты – и вот перед нами невозмутимый герой, достойный служить самому Нефритовому императору.
Экстраверты же пребывают в невыгодном исходном положении, ибо люди данной породы будто распахнуты наружу, а бескрайний, суматошный окружающий мир во всем его многообразии и есть их внутренний космос. Какое такое созерцание, какая безмятежность? Тысячи событий, сотни, бесед и дел уносят их, подобно горному потоку. Пять минут одиночества для них нестерпимы. Попав на необитаемый остров, они через месяц сходят с ума, тогда как интроверт в подобной ситуации решит, что взят живьем в рай.
Но терпение и труд все перетрут, и при наличии непоколебимого усердия даже самый крученый дискжокей может стать завзятым пустынником. Вопрос лишь в упорстве да в количестве затраченного времени.
Птица, которая долго томилась на земле,
Непременно взлетит высоко.
Цветок, который распустился первым,
Непременно рано отцветет.
Вода сама находит себе дорогу.
Созревший плод сам падает наземь.
Те, кто хотят познать истину,
Должны быть упорны!
(Хун Цзычен, «Вкус корней»)
