Физическая культура. Осанка и здоровье. Методика формирования невербального поведения. Учебно-методи - Мостовая Татьяна
Учение Декарта опровергло заблуждение о том, что тело может двигаться и изменять характер своих движений в силу того, что управляется душой. Это позволило продвинуться в научных изысканиях познания жизнедеятельности человека, в частности – физиологии. Гексли доказал, что органом ощущений, эмоций и мыслей является мозг. Мышечная реакция порождается процессами в примыкающем к мышце нерве; ощущение обусловлено изменением в нерве, связывающим орган чувства с мозгом; движения в сенсорных нервах отражаются на моторных, и это возможно без участия воли (рефлекторный акт). Вызванные посредством сенсорного нерва движения в веществе мозга создают готовность вновь производить такое же движение. В учении Декарта модель организма-машины объясняла ряд свойств живого тела: системность (устройство, имеющее структуру, согласованное взаимодействие всех образующих ее компонентов для успешного функционирования), целостность (ответная реакция на раздражитель), целесообразность (действие на благо целого).
Впоследствии система «организм» уступила место системе «организм-среда». В результате чего, психофизическая проблема рассматривается не только как ответ организма на раздражитель, но и его ответ на сигнал. Психофизиологическая проблема пополнилась сведениями об эволюции нервной системы как органе психики переходом от «атомов» сознания к их работе в жизнеобеспечении организма в качестве его психических функций, а психосоциальная проблема приобрела перспективы развития человечества как вида.
Белл, опираясь на клинические факты, определил, что мышечная работа вносит существенный вклад в построении сенсорного образа, а также слухового восприятия. Из этого следует то, что прежде чем стать абстрактными актами сознания, действия испытываются в сенсомоторном опыте, причем не осознаваемом субъектом. В двигательном аппарате наблюдается не только сокращение мышц, но и особое психическое действие, которое направляется чувствованием, т. е. психическим образом среды, к которой он прилаживается. «Чувственный образ (или умственный) может приводить в действие телесный механизм и непрерывно им управлять на основе поступающей информации. Время реакции зависит от познания, различения, выбора раздражителя. С усложнением задачи возрастает время реакции. И, если прежде при изучении времени реакции, объема внимания, памяти и т. д., измерялось количество раздражителей (вспышек света, изображений, букв и т. п.), то теперь измерению подлежит количество информации, содержащейся в сигнале.
Динамика изменений мышления человека и его взаимодействия с внешним миром и другими людьми показала, что преломление в мышлении конкретного индивида собственных разработанных категорий перебрасывает мост между сознанием и организмом.
Ч. Дарвин, положивший начало изучения механизмов перехода внутренних состояний во внешние выражения, выявил причины возникновения невербальных символов экспрессивного поведения и попытался объяснить механику возникновения тех или иных невербальных движений, проследить, работа каких мышц заставляет нас совершать эти движения.
Согласно Т. Шибутани, сознание и рефлексивное мышление являются инструментами приспособления к ситуации, но исполняются они только тогда, когда человек получает от самого себя на этот счет специальные указания. Рефлексия невербального поведения представлена им как процесс воображаемой репетиции, «когда действующее лицо манипулирует перцептуальными объектами, образами (включая «Я» образы) и различными символами». Положения о том, что «лицо человека и некоторые из его физических особенностей служат символами его «Я»-концепции, что понятия «Я»-образ и «Я»-концепция относятся не к каким-то частям тела, а к неким закономерностям в человеческом поведении», находят свое развитие в теоретических и методических работах, посвященных различным аспектам невербального поведения.
Э. Фромм показал, что основной подход к изучению человеческой личности должен состоять в понимании отношения человека к миру, к другим людям, к природе и самому себе. Согласно его воззрениям, человек изначально социальное существо, вторичным считается отношение индивида к миру. Людям, согласно Э. Фромма, необходима стабильная и постоянная опора для объяснения сложности мира.
Так как информационные процессы организма носят вероятностный характер и служат фактором управления, то переход к информационной трактовке образа позволил в качестве непременных условий определить два момента: 1) роль образа в регуляции двигательных актов; 2) его прогностическая функция, соотнесенная с прошлым (образ памяти), настоящим (образ восприятия) и будущим (действие). Обе функции, как управление действием, так и вероятностный прогноз, реализуются «автоматически», независимо от способности индивида к самоотчету об образном содержании своего сознания.
Образ – это такая же реальность, как и направляемая им двигательная активность.
Представления человека о другом человеке создаются в результате сенсорной переработки информации, ее взаимоотношениями с субъективными воспоминаниями и переживаниями. А с другой стороны, посредством движений и пластики можно выразить и донести до окружающих внутреннее психологическое состояние, полноту собственных ощущений и переживаний. При этом реализация личного в обмене познавательной и эмоционально-оценочной информацией является проекцией мира коммуникаций, и каждый человек строит свое поведение, ориентируясь на ожидания других людей.
Пространственная и оптико-кинетическая составляющие общения проявляется во внешнем поведении в виде того, что происходит и есть внутри нас. Только эти проявления нужно уметь распознать. За отдельными, едва заметными проявлениями движения рук, глаз, позы можно увидеть настроение, желание, помыслы вашего партнера. «Видеть как» – это отношение интуитивное, удерживающее вместе смысл и образ. «Видеть как» – есть действие, потому, что понять – это значит нечто сделать. Так В. П. Зинченко отмечал, что образ содержит в своей внутренней форме действие и слово вместе с их смыслами. Невербальное и вербальное тем самым оказывается тесно связанными между собой.
В XX столетии изучением невербального поведения стала заниматься в основном психология. Долгое время изучение невербального поведения в психологии осуществлялось в русле идей, сформулированных Ч. Дарвином. Одно из поворотных открытий психологии в отношении невербального поведения – признание его коммуникативной функции было сделано С. Л. Рубинштейном, который сформулировал утверждение о том, что выразительные движения не являются простым сопровождением эмоций, а выполняют «определенную актуальную функцию – общение; они – средство сообщения и воздействия, они – речь, лишенная слова, но исполненная экспрессии».
До середины XX века, и в западной, и в российской психологии культивировался подход к невербальному общению как сопровождению вербального ряда – паралингвистический подход. В его рамках исследователей в основном интересовали такие явления, как частотный диапазон речи, громкость голоса, скорость и длительность речи, изменения мелодики, распределение пауз, речевые ошибки, звуковые заполнители пауз. Исследователи данного направления полагали, что невербальное поведение «иллюстрирует» наши слова, помогает лучше донести до собеседника их смысл, т. е. имеет вспомогательное значение по отношению к речевому поведению.
Психологи Е. Фейгенберг и А. Асмолов объясняют причины доминирования лингвоцентрического подхода в изучении невербального поведения тем, что «современный человек живет в мире слов, в лингвистическом мире, а древнее высказывание «вначале было слово» во многом определяет логику исследований в поведенческих и социальных науках». Весьма показательна точка зрения крупного лингвиста. Э. Бенвениста, который писал, что «…вне языка есть только неясные побуждения, волевые импульсы, выливающиеся в жесты и мимику».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
