Современные будзюцу и будо - Дрэгер Донн (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Ямада Дзирокити (1863-1931) являет собой прекрасный пример сплава технического мастерства и духовного совершенства в одном человеке. В детстве Дзирокити был болезненным мальчиком. Но физическая сила младшего брата, легко поднимающего над головой плетеную корзину с рисом, побудила его заняться гэккэн («грозный меч»), как в эпоху Мэйдзи обычно именовали кэндо. Дзирокити воспитывался семьей в конфуцианских традициях почтения к собственным родителям. Он возмужал, сохранив истинное чувство скромности. «Я полагаю себя никчемным человеком», — часто заявлял он своим друзьям, но кто хорошо знал его, не сомневались в его заслугах как выдающегося бойца на мечах и учителя кэндо.
Дзирокити стал пятнадцатым верховным наставником школы Дзикисинкагэ-рю. Он требовал обращать самое пристальное внимание на овладение основами и заставлял вех занимающихся в его додзё усиленно тренироваться. «Учитесь усердно», — советовал он мечникам, — «чтобы не посрамить ваших предшественников». Занятия кэндо для Дзирокити служили исключительно "умерщвлению собственного "я", дабы человек мог преуспеть в дальнейшем". Он оспаривал само стремление кэндо эпохи Мэйдзи скатываться на позиции спортивного или развлекательного зрелища. Дзирокити особо претило зарабатывание денег, устраивая перед публикой представления по кэндо. Все его усилия в кэндо были нацелены на сохранение исконной духовной сути самого кэндо.
Дзирокити всю свою жизнь посвятил поиску самосовершенствования посредством занятий кэндо. Он повлиял этим на многих из тех людей, кто сыграл важную роль в развитии кэндо. Он был очень восприимчив к свойствам человеческого характера, никогда не закрывал дорогу в додзё человеку с плохой репутацией, скорее, пытался указать ему ориентиры, как можно исправить собственную жизнь. Дзирокити доказывал, что наставления достойного мужа сумеют убедить ведущих недостаточно праведную жизнь людей изменить свое поведение. В своем личном общении с людьми он в любой ситуации сохранял спокойствие и достоинство, даже если случалось сталкиваться с насилием и нервозностью, способность, которую он развил в себе, занимаясь боем на мечах.
Нравственная основа кэндо, как она представлялась Дзирокити, проявляется в тех принципах, что он сформулировал в собственном «Трактате о кэндо» («Кэндо Рон»), и тех установлениях, которые входят в его «Трактат о воспитании ума и самой жизни» («Сюё Сёсэй Рон»). В «Кэндо Рон» даны следующие максимы:
Ум должен стать незамутненным зеркалом! Не совершай ничего, что бы не было полезным [обществу]; сохраняй спокойствие, но оставайся деятельным все время.
Сделай сюгё повседневной привычкой своей.
Кэн-но мити [т.е. кэндо] и есть Дзэн. Кэн-Дзэн ити ми [меч и Дзэн имеют одну цель], то есть умерщвление собственного эго.
Кто занимается [кэндо], может в своем поведении быть грубым или дерзким, а обладая определенным умением, может захотеть его продемонстрировать. Но всегда он должен помнить, что:
а) нужно избегать грубого поведения;
б) следует уважать ри [человеческие отношения], являя вежливость и не забывая ги [нравственные обязательства];
в) не следует домогаться популярности или власти;
г) нужно быть благоразумным, а не легкомысленным;
д) следует воздерживаться от насилия.
В «Сюё Сёсэй Рон» имеются следующие наставления:
Способствует овладеванию до подражание мастерам прошлого, а не настоящего времени.
Истинные заслуги человека определяются после его смерти.
Гордись собой, но гордость свою [взвешивай на весах] бун [гражданского поприща] и бу [воинского поприща], а не богатства и положения.
Будь осмотрителен в поступках своих и словах.
Будь вежлив, сохраняя чувство собственного достоинства.
Не думай лишь о своих собственных удобствах.
Необходимо уважать человеческие отношения.
Посвяти свою жизнь распространению добра. Не суди других, ибо однажды совершишь ошибку и пожелаешь избежать суда других.
Пусть успокоит твое желание совершенствоваться только смерть.
Труднее всего обычному человеку понять, что кэндо нельзя рассматривать как спорт, особенно сегодня, когда растет популярность национальных и международных первенств по кэндо, что Япония горячо поддерживает. Рассматривать кэндо исключительно как спорт — значит искажать его исконное предназначение. Кэндо — это не спорт, поскольку, как учит «Кэндо Рон», «спорт не есть сама жизнь». Если спорт занимает лишь часть человеческой жизни, кэндо требует ее целиком. Спорт служит целям укрепления здоровья и физической выносливости, для зарабатывания денег или личного престижа, и немаловажным обстоятельством здесь является то, что спорт стремится доставлять удовольствие и участникам, и зрителям. Ямаока осуждал стремление Японии эпохи Мэйдзи превратить кэндо в спорт. Дзирокити, в свою очередь, говорил о том, что если человек "ищет удовольствия в кэндо, то неизбежно утрачивается элемент сюгё" и его занятие кэндо опускается до уровня занятия спортом или простого развлечения. И с каким бы пылом мы ни отдавались занятиям спортом, здесь невозможно достичь требуемого уровня самоотдачи и истовости, заложенных в духовной основе до.
Такано Косэй, нынешний верховный наставник Наканиси-ха Итто-рю, порицает приверженность многих последователей современного кэндо к устроению «игры с мечами». Такано полагает, что сама склонность к «игре» разрушает истинный дух кэндо. «Кэндо можно практиковать, либо посредством кэндо тренировать себя», — говорит Такано, -"но никогда не следует играть в кэндо".
Для Такано с началом эпохи Мэйдзи наступили «мрачные времена» кэндо. Именно тогда истинный дух и цели классических традиционных школ стали заволакивать тучи легковесных ценностей. А с ростом милитаризма искусство кэндо оказалось полезным для утверждения сугубо националистического духа среди граждан Японии. И как следствие, в самом кэндо эпохи Тайсё заявила о себе в полный голос тенденция к син-син сюгё, иначе «тренировке тела и духа», что способствовало развитию единого национального чувства духовного рвения и морального долга. Такая современная тенденция отличается от классической интерпретации до тем, что меньше внимания уделяется самосовершенствованию человека как отдельной личности и больше занята тем, чтобы духовно сплотить отдельных граждан в их стремлении к совершенствованию своей страны. Поэтому кэндо предстает здесь в качестве социально связующей силы, направляющей духовную энергию граждан на поддержку политики национализма. Использование кэндо в таком ключе продолжалось и тогда, когда Япония столкнулась с непредвиденными национальными трудностями, с полной силой проявившимися во Второй мировой войне.
