Уэйн Гретцки - Гретцки Уолтер (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Тренер «Рейсерс» Уайти Стэплтон десять лет играл в защите «Бостон Брюинз» и «Чикаго Блэк Хоукс», а в 1972 году немало сделал для победы канадцев над советской сборной. Он хороший тренер и внимательный, чуткий человек. Я бы сказал, что по отношению к Уэйну даже слишком деликатный. Он так заботился о благе Уэйна, что тщательно оберегал его от любых напряженных ситуаций. «У него все впереди», – защищал он нового члена своей команды от тех, кто требовал от Уэйна немедленных чудесных результатов. Он не представлял, что такие психологические и физические нагрузки привычны для Уэйна с детства и что попытки ограничивать и ограждать его только ухудшают дело. Я искренне уверен, что, если бы Уэйна не опекали столь усердно – несомненно, из самых лучших побуждений, – а дали ему тогда полную свободу, он смог бы проявить себя сразу.
А потом Уэйн оказался в «Эдмонтон Ойлерз».
Питер Поклингтон заплатил мистеру Скалбани 850 000 долларов и согласился соблюдать условия частных контрактов, заключенных им с Уэйном и еще с одним форвардом из Индианаполиса Питером Дрисколлом. «Ойлерз» приобрели также вратаря Эдди Мио. Теперь у мистера Поклингтона был Уэйн и команда, которая будет принята в НХЛ. А Нельсон Скалбани, который затеял эти перемены, через несколько недель навсегда отошел от хоккея.
Первые пять дней в Эдмонтоне Уэйн жил в доме Глена Сэйзера. («Я первый раз вижу мальчишку с таким аппетитом, – рассказывал Сэйзер журналистам. – Он съедает больше, чем все мои домочадцы, вместе взятые, и всегда готов перехватить что-то в промежутках».) Потом он переехал к Рэю Боднару. Рэй – брат Джима Боднара, в семье которого Уэйн жил в Су, поэтому тут он себя сразу почувствовал легко и свободно. На следующий год он снимал одну квартиру вместе с защитником Кевином Лоу, оказавшимся отличным кулинаром. Вообще, из всех замечательных и великих проходов Уэйна лучше всего ему удается проход к ближайшему холодильнику.
Так уж вышло, но переезд Уэйна в Эдмонтон внес еще один, последний штрих в наши отношения с Ассоциацией любительского хоккея Канады. По соглашению ВХА и КАХА команда, приглашающая игрока из ВХА, должна заплатить 20 000 долларов Канадской ассоциации юношеского хоккея и еще 20 000 долларов, если игрок моложе 20 лет. Три лиги юношеской ассоциации – Онтарио, Квебека и Западной Канады – вычитают из этих денег суммы на административные расходы и тому подобное, а остальное переводят на счета клубов. Но тогда ВХА уже не платила. И, насколько я знаю, Уэйн-единственный, кто это сделал. Мистер Поклингтон 20 000 заплатил из средств клуба, а вторые 20 000 – из аванса Уэйна.
Необходимость это сделать поначалу ужасно меня разозлила. Полдня мы с Филис провели у адвоката. Он считал, что Уэйн ничего не должен платить, потому что он провел в хоккейной лиге Онтарио только год и благодаря ему лига получила большие доходы. «Я бы не платил им ни гроша», – подытожил он наше совещание. Но мы заплатили. Уэйн был благодарен Анжеле– и понимал.
что его уход скажется на посещаемости игр команды «Грейхаундз». Я смотрел на это по-другому. КАХА не позволила Уэйну играть з подростковой команде в Торонто, они пытались не допустить его в юниорскую команду «Б», пришлось обращаться в суд, а теперь нужно еще заплатить им 40 000 долларов. У меня это не укладывалось в голове.
Деньги. Иногда кажется, что о деньгах Гретцки разговоров больше, чем об игре Гретцки. Чего только не обсуждают: и сколько он получал в юниорах сверх официальной платы, и сколько он получил по контракту с «Рейсерс», и сколько тратит, став в семнадцать лет богачом…
Уэйн никогда особенно не думал о деньгах. Когда мы летели в Ванкувер к Скалбани заключать контракт, в котором, как мы могли предполагать, речь пойдет о деньгах, каких никто из нас никогда не видел, Уэйн, получавший, по слухам, неплохую доплату в юношеской команде, пошарил по карманам, чтобы посчитать свои капиталы перед путешествием. Это не заняло много времени. Полтора доллара. Даже сейчас, когда он приезжает летом домой, он всегда «стреляет» у Филис или у меня пять-десять долларов. Он быстро тратит деньги. Он щедр, иногда чересчур. Он не делает каких-то экстравагантных или безумных покупок, но он всегда готов покупать вещи для других. Для семьи он рад сделать или купить все, что угодно. Однако при нем обычно денег не бывает. И пока не заметно, чтобы что-то изменилось.
В 1982 году спортивный комплекс «Норт Парк Арена» был переименован и в его честь назван «Уэйн Гретцки Спортс Сентер». На официальном обеде Уэйн в своей речи благодарил всех, в том числе и своих бывших тренеров. Всех до единого. Но сначала он подошел к Бобу Хоккину и, протянув ему монету, сказал: «Вот я возвращаю старый долг, дядя Боб».
Эта история началась несколько лет назад. Когда Уэйну было десять лет, он часто после игры занимал у Боба монетку в четверть доллара, чтобы купить бутылку «кока-колы» в автомате. После каждой игры одно и то же: «Дядя Боб, одолжите мне четвертак. Я вам верну на тренировке». Он исправно возвращал долг, но после очередной игры снова просил монетку. И вот теперь он отдавал этот долг в двадцать пять центов раз и навсегда.
– Неплохо, да? – спросил я Филис. – Он молодец.
– Не знаю, – ответила она. – Как раз перед этим спектаклем он прислал ко мне Брента попросить четвертак.
Деньги появились у него так неожиданно и быстро, а Уэйн был так молод, что с ними чаще возникали забавные ситуации, чем проблемы. Все чеки депонировались его бухгалтером на счет в Торонто, а в Эдмонтоне у Уэйна был открыт текущий счет. Если ему нужны были деньги, он выписывал чек. Однажды служащая банка, не раз депонировавшая многотысячные чеки для Уэйна, удивилась: почему он не заведет кредитную карточку?
– Мне нельзя, – ответил Уэйн.
– Почему же? Все имеют на это право, – настаивала она.
– Только не я. Ведь нужно, чтобы мне исполнилось восемнадцать лет.
Он был так знаменит, что часто люди забывали о его возрасте. Иногда и Уэйн забывал. Однажды, вскоре после переезда в Эдмонтон, он сидел с товарищами по команде в баре «Колизеума», потягивая какой-то лимонад. Вдруг к ним подошел администратор и попросил Уэйна покинуть бар. Неважно, что он пил безалкогольный коктейль. Правило ясно и недвусмысленно гласило: детей в бар пускать запрещается. И еще несколько недель Уэйн Гретцки считался ребенком, независимо от того, профессионал он или нет.
Тот день, когда он перестал быть ребенком, я никогда не забуду.
Он пробыл в Эдмонтоне около двух недель, когда мистер Поклингтон позвонил Гасу Бэдли и сказал, что он хочет предложить Уэйну подписать контракт на двадцать один год: девять лет плюс два возобновления по шесть лет. Плата в течение девяти лет по 180 000 долларов ежегодно и премия в 100 000. Получалось символическое сочетание чисел: номер 99 оставался в «Ойлерз» до 1999 года.
– Нет, не пойдет, – отрезал Гас.
Через некоторое время Поклингтон снова позвонил и предложил этот контракт на других условиях: 280 000 ежегодно в течение первых девяти лет и премия в 100 000 долларов. Он хотел, чтобы контракт был подписан в торжественной обстановке на льду «Колизеума» в день восемнадцатилетия Уэйна прямо перед игрой с «Цинциннати».
У Поклингтона были причины желать заключения такого контракта. О слиянии ВХА с НХЛ говорили все настойчивее. Считалось, что одним из условий будет обязательное участие в конкурсе НХЛ всех молодых игроков, ранее купленных ВХА, как только им исполнится двадцать лет.
Уэйну Гретцки двадцать лет исполнялось в 1981 году. Все команды стремились получить право отбирать игроков первыми, чтобы забрать его себе. Если у «Ойлерз» будет долговременный контракт с Уэйном, то Поклингтон сможет настаивать на слиянии без оговорок, лишающих команды ВХА их лучших молодых игроков. Кроме того, такой контракт позволял удержать Уэйна в клубе независимо от исхода событий.
Уэйну нужно было решить непростую задачу: то ли принять условия нового соглашения, гарантирующего более высокую оплату и безопасность на годы вперед; то ли сохранить старый контракт (купленный Поклингтоном у Скалбани), по которому в сезоне 1982/83 года у него заканчивался обязательный четырехлетний срок, и при возобновлении можно было поторговаться. Это, конечно, рискованно: будет ли он так же силен, чтобы самому диктовать условия? А может быть, вообще лучше занозо договориться с командой, которая выберет его на конкурсе, если слияние лиг произойдет с таким условием?
