Дзен и фехтование - Судзуки Дайсэцу Тэйтаро (книга бесплатный формат .txt) 📗
Вывод Итиуна: Лучшие фехтовальщики Японии не могли его победить потому, что строили свои системы на каком-то одном приеме или способе, на техническом совершенстве. Сэкиун же, изучив дзен, овладел «Мечом Недеяния». Это непривязанность ни к одному методу, воплощение самого Небесного Разума, выходящего за пределы человеческого разумения. Достигнув дзенского сатори, Сэкиун обрел святость. Его «меч непребывания» не имел ничего общего с тактическими движениями, техническими тонкостями, т. е. с всем тем, что обычно составляет искусство фехтования. Его меч, совершенно свободный от мирских побуждений и интересов, был движим духом владельца, а у того было «чистое» сердце и свободный, «пустой» ум (не-ум, мусин). Поэтому и меч был совершенно свободен у него в руках. И никто из тех, кто не достиг той же степени просветления ума, что и Сэкиун, не мог его победить. В конце концов, фехтование дело не техники, а высокого развития духовности. Отсюда и заявления Итиуна, что ему нет равных.
Глава 8
Из всех японских искусств фехтование, вероятно, самое дзенское потому, что проблема жизни и смерти здесь стоит с наибольшей остротой и реальностью. В фехтовании у человека нет права на ошибку, у него нет времени поразмыслить. Все, что он делает, исходит прямо изнутри и не поддается контролю сознания. Фехтовальщик должен действовать инстинктивно, а не интеллектуально. Во время напряженной схватки реально решается — жить или умереть. Самое ценное — время, его нужно использовать максимально эффективно. Малейшее мгновение расслабления (суки) — и противник воспользуется им и уничтожит вас. Тут речь идет не просто о поражении или унижении.
Мгновение интенсивного сосредоточения — это момент совершенного единения субъекта и объекта, личности и ее поведения. Пока это не достигнуто, поле сознания не очищено, все еще остается «слабый след мысли» (нисай но итинен), который препятствует прямому и непосредственному действию, исходящему из глубины личности, иными словами — из неосознаваемого. Это приводит к тому, что меч противника находит разрыв обороны, разрыв в вашем сознании.
Вот почему фехтовальщику советуют освободиться от мысли о смерти и от беспокойства об исходе поединка. Пока осталась хоть какая-то мысль, она приводит к гибели. Китайская пословица говорит: «Если ваши действия совершенно непоколебимы и цельны, даже боги будут вас бояться и избегать». Такая твердость, решительность ума и духа совершенно необходимы в боевом искусстве фехтовальщика. Без этого духа никакая концепция и тем более единение невозможны. Сосредоточенность, едно-умность, концентрация (экаграта), решительность, неколебимость ума и духа — все они исходят из одного. Это «одно» в дзен называется состоянием «не-ума» (мунэн), это соответствует «детскости», в которой еще нет и зачатка умозрительности и схематичности.
Кое-кто может сказать: неколебимость ума — это высшее качество человека, и мы не можем его достигнуть до тех пор, пока не вполне созрели, ибо это свойство вполне сформированного ума. Но, достигнув этого, как можно от всего отказаться и вернуться к духовному состоянию детства? Как можно вернуться к самому началу, после того как совершили тяжелое и утомительное путешествие? Или как можно совместить высокий ум с беспомощностью ребенка? Это один из возможных взглядов на проблему, но не забудьте, что есть и второй, согласно которому дитя превосходит того, кто «полностью развит». Что здесь имеется в виду?
Спеша сделать себя «вполне развитым», мы совершенно отрицаем то важнейшее качество, которым обладает дитя — веру, веру в неизвестное бытие. Это неизвестное можно назвать Неизвестным Разумом, Дао, Богом, Несознаваемым или глубочайшим Я. Ввиду того, что Неизвестное, какое бы ему имя ни давали, не поддается постижению сознательной частью ума, оно или теряет свою сущность, свою таковость в тот момент, когда сознание пытается его охватить. Это неизвестное мы оставляем позади «развития» и «зрелости», да так, что совершенно о нем забываем и не имеем представления, как оно осуществляется в нас. Когда фехтовальщик или монах говорит о детскости или не-уме, большинство людей не понимает, о чем идет речь. А пытаясь понять, мы низводим или возводим «это» (в зависимости от того, как к «этому» относиться) на обычный уровень сознания, где пытаемся рассуждать о нем так, как обычно рассуждаем вообще обо всем. В результате смысл совершенно меняется. А когда кто-нибудь ссылается на «это» или обращается к «этому», то мы «это» не узнаем.
Неколебимость ума, восстановление «этого», — оно всегда присутствовало в нас и никуда не терялось и не было искажено. Вопрос в том, как «этим» правильно пользоваться. Фехтовальщик, пройдя подготовку у дзенских учителей, приобретя большой собственный опыт, начинает различать в себе присутствие и важность этой «неизвестной величины», которую мы сейчас пытаемся как-то обрисовать.
Надеюсь, это предисловие поможет вам понять, о чем говорили разные фехтовальщики, богатые практическим опытом и неискушенные в философских определениях.
Адати Масахиро в Киото основал школу Самбу-рю (или Дзимму-рю). Он написал работу Хэйдзюцу Дзекун («Основы фехтования») в двух томах, датированных 1790 годом. Впервые эта работа была напечатана в тридцать восьмом году эпохи Мэйдзи (т. е. 1905 г.) как одно из исследований, собранных и изданных Арима Дзюсэй и Иноуэ Тэцудзиро под общим названием «Бусидо Сосе» (Собрание трактов о Пути Самурая).
Адати Масахиро подчеркивал важность психической [31] тренировки.
Огромное значение имеет и физическая подготовка, и техническое совершенство, но что они без психической тренировки? Во время тренировки ученик должен быть активным и динамичным. Но во время боя его ум должен быть совершенно спокоен. Фехтовальщик должен чувствовать себя так, будто ничего особенного не происходит. Когда он двигается, шаги у него совершенно нормальные, а глаза не смотрят немигающим взглядом, как у безумного. Все как всегда. Поведение должно быть совершенно обычным. Ничего не должно говорить, что вы вступили в смертельную схватку.
Чтобы действовать подобным образом, необходимо сделать «недвижимым» ум. Сегодня мы бы сказали, что для этого он должен натренироваться удерживать свой дух (кокоро) в области живота (диафрагмы). [32] Или, иначе говоря, диафрагма должна быть оттянута вниз, так, чтобы в груди было достаточно места для свободного дыхания легких, и чтобы ничто не давило на сердце. Если фехтовальщик возбужден ситуацией и думает, что противник сильнее его — он уже почти поражен. Но если в любой ситуации дух спокоен, — это гарант, успеха. Психологическая подготовка играет решающую роль, она может вывести на уровень высшей духовности. Когда духовность достигнута, то в фехтовании мы видим уже не игру, а нечто от изначального искусства.
От технически нетренированного фехтовальщика духовных достижений ожидать не приходится, но если он настроился на то, что живым ему не уйти из боя, то он может стать грозным противником даже очень искусному фехтовальщику. Страх смерти и привязанность любого сразу же отражаются на движениях меча, чем противник может воспользоваться.
Именно непосредственная связь с проблемой жизни и смерти выделяет фехтование среди других видов искусств. И именно поэтому фехтование особенно близко к дзен. Оно может служить средством достижения очень высокой духовности.
Чтобы проиллюстрировать, что он имеет ввиду, Адати Масахиро приводит случай об отчаявшемся участнике поединка, который принудил идти на попятный опытного фехтовальщика. Этот пример демонстрирует, что может иногда человек, даже неискушенный в фехтовании.
Все это произошло в феодальной Японии. Простой слуга вызвал раздражение одной влиятельной персоны. Тот потребовал, чтобы хозяин примерно наказал слугу, а в то время это значило для слуги смерть. Хозяин не мог ослушаться.
