От двух до пяти - Чуковский Корней Иванович (читаем книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Город чудный Москва!
Город древний Москва!
Что за Кремль в Москве!
Что за башни в Москве!
Англичане в Москве!
И китайцы в Москве!
И все хвалят город Москву!
Как утверждает американская исследовательница детской психики Люси Спрэг Митчель, эта форма, столь часто встречающаяся в древнем восточном фольклоре, специфически свойственна детям. Митчель приводит такие стихи, сочиненные девочкой, еще не достигшей трехлетнего возраста:
Я упал в воду,
Человек упал в воду,
Джон упал в воду,
Фор упал в воду,
Тетя Керри упала в воду.
Я достал лодку,
Человек достал лодку,
Джон достал лодку.
Фор достал лодку,
Тетя Керри достала лодку.
Я поехал в лодке,
Человек поехал в лодке,
Джон поехал в лодке,
Фор поехал в лодке,
Тетя Керри поехала в лодке [153].
Горе, что у нас так мало материалов. В нашей литературе до сих пор нет ни одного хотя бы краткого сборника стихов, сочиненных малыми детьми. Да и много ли существовало в прежнее время родителей, которые стали бы записывать такие стишки! Между тем эти стишки в своей массе могут принести несомненную пользу и педагогам, и критикам, и детским писателям, и даже художникам - иллюстраторам книг для детей. Даже художникам, потому что в огромном своем большинстве детские стихи отличаются изумительно четкой графичностью.
Это, так сказать, стиховые рисунки. Вспомним вирши Никиты Толстого: в каждой строке отчетливый зрительный образ, который словно создан для примитивнейшей графики:
Красивая лодка
По морю плывет,
По морю плывет.
За лодкой селедка
По морю плывет,
По морю плывет.
Четкий-четкий рисунок. Словно взял Никита карандаш и тремя штрихами нарисовал на бумаге "красивую лодку", плывущую (в профиль) в сопровождении сельди, которая нисколько не меньше, чем лодка, и до странности похожа на нее.
Такой же четкостью зрительных образов отличается стихотворение маленькой Ирины Ивановой, рисующее вид из окна во время гражданской войны и разрухи:
Дом поломанный стоит,
Крыша на земле лежит,
А рядом ребяты
Играют в солдаты.
Это именно рисунки в стихах. В четырех строках три рисунка: 1) сломанный дом, 2) сброшенная крыша, 3) играющие дети, и каждый из этих рисунков доведен почти до чертежа.
Из трубы идет дымок:
Мама жарит пирожок.
В четкой графичности детских стихов - указание художникам, иллюстрирующим детские книги, и поэтам, сочиняющим стихи для детей.
Жаль, что никто еще не разработал поучительней темы о взаимной связи детских стихов и рисунков и о параллельном развитии их форм.
Чтоб изучить все особенности детской поэзии, нам нужны не десятки стихотворений, а тысячи, и поэтому я обращаюсь к друзьям-читателям с усердной просьбой сообщать мне стихи детей, дабы мы могли приступить к самому широкому изучению детского творчества. А покуда в качестве сырого материала приведу здесь несколько любопытных стишков, сообщенных мне читателями в разное время:
1
СОЛНЦЕ
(Стихи трехлетней Таты)
Отворяйте ворота,
Солнце всходит на неба!
2
ПОСЛЕДНЯЯ НОВОСТЬ
(Стихи двухлетней Оли)
Было сухо, стало мокро
Оля сделала пипи.
3
ПРОВОДЫ
(Стихи трехлетней Светланы)
Я иду по камушку,
Провожаю мамушку.
4
СВИНЬЯ
(Стихи четырехлетней Лизы)
Сидит
За столом
Семья,
И вдруг
Вылезает
Свинья.
5
СТЫДЛИВЫЙ МЕДВЕЖОНОК
(Стихи четырехлетней Оли)
В углу стоит мишка,
Улыбается на книжку,
Ему стыдно сказать,
Что не умеет он читать.
6
СТАРИК
(Стихи пятилетней Ирины)
В бедной деревне
Жил бедный старик,
Так много лет он
Жить не привык.
7
НА ДАЧЕ
(Ее же)
Цветет редиска,
Поет артистка,
А я пью чай
Черезвычай.
8
ЗИМА
(Стихи четырехлетней Нины Глёкиной)
Я валяюсь на снегу.
Как приятно мне валяться,
Даже носом я могу
Ковыряться, кувыркаться.
Привожу для сравнения экспромты шестилетних детей:
9
ИЗ ОКНА
Гляжу из своего окошка
И вижу ясный день,
И зелени немножко,
И парусную тень.
10
УДИВИТЕЛЬНЫЙ СОЛОВЕЙ
Вышли в сад пройтиться детки,
Посмотреться на реку.
Соловей сидит на ветке
И поет свое куку.
11
МОРЕРЕЦ
Море страшно зашумело,
Из моря вышел моререц.
Моререц! Моререц!
Принеси нам огурец.
Бывают минуты, когда ребенок в экстазе готов благодарить всю вселенную за то, что она существует. Один из таких гимнов природе создан шестилетним ленинградским поэтом Юрочкой Шенкманом:
12
СПАСИБО
Спасибо тебе, солнце, что ты есть!
Спасибо тебе, речка, что ты здесь!
Спасибо вам, цветы!
Спасибо вам, кусты!
Можно ли лаконичнее, сильнее и проще выразить тот восторг бытия, который так часто охватывает всю душу ребенка? Тот же восторг бытия - в экспромте пятилетней москвички Нины Глёкиной:
Наш сад - мир мой!
Мои горы, моря, леса, луга!
Весь мир мой!
Буду гонять! Буду скакать!
Буду носиться! Буду валяться!
Буду смеяться! Буду шалить!
Буду плясать! Буду любить!
Стихи, сочиняемые детьми, оказались интересны не только для педагогов, поэтов, художников, но также для певцов и музыкантов. Композитор С.Богуславский позаимствовал из моей книжки стихи Тани Литвиновой и Мити Толстого и положил их на ноты, которые и вышли когда-то в Москве в издании ЗИФа в качестве приложения к журналу "30 дней".
Немалую роль в раннем стихотворстве детей играют, конечно, взрослые. Выше было сказано, что первые свои "стиховые впечатления" дети получают еще в грудном возрасте, когда матери поют им колыбельные и другие подобные песни. Перелистывая свои дневники, я наткнулся в них на давнишнюю запись:
"Четырехмесячный младенец лежит на кровати и пускает изо рта пузыри, а его мать, охваченная внезапным экстазом, вдруг бросается на него с поцелуями и выкрикивает такие слова:
Буцики, муцики, дуцики,
Руцики, пуцики, бум!
Куценьки вы, таракуценьки,
Пуценьки вы, марабу!
Этих слов она никогда не слыхала и ни разу никому не говорила. Обычно ее речи бывали банальны и скудны.
И вдруг такой праздничный расцвет словотворчества, такие фейерверки экзотических звуков!
И что всего замечательнее - эти "буцики, муцики, пуцики" образуют собою стихи: в них есть и ритм и рифмы. Бессловесная, темная женщина сделалась на время поэтессой. За всю свою жизнь она не имела и отдаленного отношения к стихам и вот заговорила стихами.
Всему виною ее четырехмесячный Санька, который лежит нагишом у нее на постели, пуская изо рта пузыри. Она только что кормила сына грудью и, чуть положила его на кровать, набросилась на него, как безумная, и стала кусать губами его голое тело, ненасытно вдыхая в себя его запах, и тут-то я услыхал ее странные "буцики".
Ритм этих "буциков" был продиктован ей рядом однообразных повторных движений, которые она производила в то время. Как я заметил потом, у всех матерей при таких обстоятельствах движения почти всегда одинаковы.
Неотрывно глядя на ребенка, женщина молча пятится к стене, и, отойдя шага на три, быстро возвращается к нему, произнося на ходу свою импровизированную стихотворную фразу, и снова молча пятится к стене, и снова совершает свое "нападение", произнося новую фразу (очень близкую вариацию старой), причем в конце каждой фразы ребенок как бы по сигналу заливается смехом. И это повторяется не меньше десяти или двенадцати раз строго размеренным темпом.
Оттого в материнских стихах такое правильное чередование пауз и такое четкое деление на строфы:
