Еда как разновидность секса - Тодорович Неда (читать книги онлайн txt) 📗

В течение наших военных девяностых свежие овощи во всем мире стали предметом высокой нутриционистской моды. Диктат, как и во многих других случаях, исходил из Калифорнии и гласил: забудь про мясо! Похоже, что мясные отделы по всему миру скоро окончательно опустеют, а на крюках вместо окороков будут висеть невинные артишоки и авокадо. Супермодели, эти ходячие иконы нашего времени, едят только листья салата, а пьют одну лишь негазированную минеральную воду. Под нажимом длинноногого, стройного женского лобби – фанаток салата – рестораны в крупных городах избрали своей деловой философией гастроэкологию, которая приносит неплохие доходы. Близится закат эпохи «большой жратвы», хотя долгие века голода все еще не стерлись из коллективной памяти, особенно у нас. На закуску горячую требуху, а потом рубец в соусе и запеченную свиную ногу, пожалуйста!

Но, конечно, зеленый салат выдумали не современные модницы. Еще древние греки знали, что он улучшает сон и утоляет жажду. В Римской империи (кстати, название салата у римлян происходило от латинского корня «lac», то есть «молоко», из-за густого белого сока, который он выделяет при резке, особенно у корня) салат считался деликатесом, который подавался для освежения после тяжелого горячего блюда. Именно здесь коренится более поздняя европейская традиция, но которой зеленый салат – это только скромное дополнение к основному блюду, скучная, но полезная добавка, ненавязчиво стоящая на отдельной маленькой тарелочке где-нибудь сбоку. И лишь в девяностые годы он удостоился звания настоящего, полноценного блюда. Вот почему «salade niçoise» оказался на столе моей романтичной подруги.

Рестораны крупных европейских городов соревнуются друг с другом, кто ловчее сумеет предложить вместо обеда сырую зелень, красиво аранжированную на тарелке. Уже несколько десятилетий выбор зеленых, и не только зеленых, сортов салата на рынках и в супермаркетах Лондона, Милана, Парижа, Копенгагена просто неисчерпаем. Моя подруга из Загреба, которая ежегодно бывает в Белграде, чтобы повидаться с родственниками, не понимает, почему у нас все разнообразие салата сводится к двум-трем его вариантам. «А где эндивия, зеленый цикорий, радич-салат, кресс-салат, молодой шпинат? Нет ни желтого, ни серого, ни фиолетового, ни розового, нет гурманского, деликатесного, хрустящего, трехжильного, кучерявого…» – снова и снова удивляется она. «Да, у нас плохой выбор!» – соглашаюсь я со смиренной покорностью судьбе, понимая, что и в этом случае речь идет о политике.

Разумеется, и у нас можно соорудить зеленый салат нового типа, потому что он просто-напросто подразумевает изобретательное соединение всех тех разновидностей свежей зелени и трав, которые в данный момент оказались у вас под рукой. Все они содержат мало калорий и много воды, а кроме того, бесценные волокна, витамины А, С и К, а также растительные протеины, антиоксиданти. Приятно и то, что они недороги. Ведущие теоретики новой кухни говорят, что роскошью сегодня считается есть не черную икру, гусиный паштет и копченого лосося, а молодой зеленый горошек, зеленый салат или редиску, собранные с грядки несколько часов назад. А тайна привлекательности такой еды кроется в удачном соединении тех или иных листьев друг с другом, в добавлении какой-нибудь необычной травки, экзотической специи, листика съедобного дикого растения.

Есть масса способов приготовить заправку – по-французски vinaigrette, или по-английски dressing (смесь уксуса, оливкового масла, соли и перца), – палитра которых, в зависимости от рецептуры, простирается от классической базовой формулы до изысканнейших вариантов, приближающихся к соусам, которые содержат соблазнительные ароматные травы (петрушку, кориандр, эстрагон, базилик, мяту, сельдерей), зерна и семена (кунжут, кумин), орехи или сухофрукты (лесной орех, миндаль, фисташки, семена пинии, изюм), цветы (съедобную примулу, настурцию). Практикующие кулинары в фартуках десятилетиями ведут спор и по вопросу, что добавлять в dressing – лимон или уксус (винный или яблочный). Наиболее изощренные мастера приготовления салатов склоняются к компромиссу: уксус и лимонный сок вместе. Согласие в их рядах отмечено по вопросу соотношения кислоты и растительного масла. Идеальным считается один к трем. Потому что в противном случае на дне посуды с приготовленным салатом образуется неаппетитная лужица, в которой листья тонут. Если же соблюдена правильная пропорция уксуса и масла, зелень не размокает и выглядит несравненно привлекательнее, хотя такое блюдо будет содержать на несколько калорий больше. Кроме того, необходим перец. Перец должен быть крупного помола. В особых случаях для оригинальности вкуса посуду для салата можно натереть изнутри зубчиком чеснока, а в dressing добавить на кончике ножа меда.

Салат можно подавать и на десерт. Потому что он стал элементом современного образа жизни.

Но я знаю, что читатель сгорает от любопытства: каким будет конец моего ненаписанного романа? Хеппи-энд?

Прошли годы, мы живем уже в XXI веке. Стройная, элегантная, еще молодая женщина сидит за столиком ресторана отеля «Карлтон» в Канне. Перед ней «salade niçoise» в тарелке из лиможского фарфора. В зал входит элегантный господин. Подходит к столу. Садится. «Пожалуйста, принесите мне то же самое», – говорит он вышколенному официанту.

Меню для праздника бедняков

В истории цивилизации со времен Евы и по сей день все, в сущности, крутилось вокруг еды и секса. «Яблоко – самый старый афродизиак на свете. Ева с его помощью склонила Адама к тому, чтобы он взял ее… во что я не могу поверить. И пусть я не ем яблок, но и мне кое-что приходит на ум. А с чего бы это Ева была исключением? В этом месте Библия не вполне ясна, ну да ладно, не важно» (Т. Раич, «Словарь афродизиаков»).

Вокруг афродизиаков развивается и фабула «Мандрагоры» – самой популярной комедии итальянского Возрождения, написанной Макиавелли, и не утратившей актуальности и в наше время (Мандрагора – ядовитое растение, обладающее возбуждающим действием).

И во многих других произведениях для театра, и в прозе того периода врачи и посвященные соседи рассуждают о чудотворных травах, ворожбе и тайных рецептах, способствующих пробуждению либидо, хотя это понятие было открыто Фрейдом гораздо позже.

О связи между столом и постелью свидетельствует и идея известного знатока гастрономии Александра Гримо де ла Реньер (1795), который в своем ресторане в парижском «Пале-Рояле» предусмотрел особый стол, названный им «Dîner des mystificateurs», [12]на который подавали специально приготовленные кулинарные изыски и напитки, смущавшие гостей неожиданным действием, проявлявшимся в приступах сладострастия.

Прославившийся своей дурной репутацией маркиз де Сад (1740–1814), потомок одной из родовитейших семей Прованса, как-то раз при посещении марсельского борделя угостил трудившихся в нем жриц любви вином, ликером и конфетами, содержавшими большую дозу кантаридина, очень опасного, ядовитого афродизиака. Это вещество, получаемое из высушенных и растертых в порошок шпанских мушек, было издавна известно как средство, распаляющее кровь. По информации, полученной от приставленных к маркизу шпионов, привлеченных во время суда над ним в качестве свидетелей, дочери Афродиты катались по полу и кричали от боли, одна из них выбросилась из окна, а две погибли от того, что их внутренности буквально сгорели. Теперь-то я поняла, почему в детстве нам запрещали брать конфеты у незнакомых дяденек.

В книге «Казанова, венецианец-гурман» Леда Вильярди Паравиа реконструирует эротико-гастрономический путеводитель этого любовника, страдавшего явной булимией, который вел его по дорогам галантной Европы того времени – Венеция, Неаполь, Париж, Штутгарт, Лондон, Прага, Цюрих – и помог соблазнителю с громким именем стать странствующим антиаскетом и рафинированным алхимиком либидо и аппетита. В «Дневнике соблазнителя», как назвал свои мемуары Казанова, этот предтеча такого известного автора, как Кьеркегор, приводит лишь один из своих рецептов. Один, но какой! Речь идет, разумеется, об афродизиаке: