Записки ружейного охотника Оренбургской губернии(с илл) - Аксаков Сергей Тимофеевич (книга жизни .TXT) 📗
Разряд I. Болотная дичь
ПРИСТУП К ОПИСАНИЮ БОЛОТНОЙ ДИЧИ
Приступая к описанию дичи, я считаю за лучшее начать с лучшей, то есть с болотной, о чем я уже и говорил, и притом именно с бекаса, или, правильнее сказать, со всех трех видов этой благородной породы, резко отличающейся и первенствующей между всеми остальными. Я разумею бекаса, дупельшнепа и гаршнепа, сходных между собою перьями, складом, вообще наружным видом, нравами и особенным способом доставания пищи. К ним принадлежит и даже превосходит их вальдшнеп, но он займет свое место в разряде лесной дичи. Досадно, что мы не имеем для этих куликов своих русских названий и употребляем одно французское и три немецкие. Впрочем, народ зовет бекаса диким барашком, о чем было сейчас сказано, а вальдшнепа лесным куликом и красным куликом. Печатно называют последнего — слука и говорят, что это название древнее и доныне живущее в народной речи на юге России. Я этого не знаю, но смело утверждаю, что в средней и восточной полосе России народ не знает слова слука. Дупельшнепа и гаршнепа народ никак не называет, а просто говорит: «Серые кулички, что по болотам в кочках живут». Лет сорок тому назад я читал в одной охотничьей книжке, что дупельшнепа по-русски называют лежанка; в другой, позднейшей книге напечатано, что дупельшнепа называют стучиком, а гаршнепа лежанкой; но все это неправда. Русский народ называет лежанкой какую-то мифическую перепелку, с красными ногами, столь жирную будто бы, что она и летать не может. Жиру этой перепелки приписывает он странное свойство: производить на несколько часов, или даже на сутки, ломоту и легкие судороги в руках, ногах и во всем теле того человека, который ее усердно покушал. Я затравил ястребами не одну тысячу перепелок, несчетное количество пересмотрел их затравленных и пойманных сетками, множество перестрелял, но баснословной лежанки с красными ногами не видал. Перепелки точно бывают так жирны осенью, что с трудом могут подняться, и многих брал я руками из-под ястреба; свежий жир таких перепелок, употребленных немедленно в пищу, точно производит ломоту в теле человеческом; я испытал это на себе и видал на других, но дело в том, что это были перепелки обыкновенные, только необыкновенно жирные. Дав им полежать суток двое на погребу или посоля, можно употреблять их в пищу безвредно. В той же старинной книжке гаршнепа называют волосяным куличком, но это перевод немецкого названия, которое на Руси никому не известно. Можно догадаться, почему русский народ не удостоил особенным названием дупельшнепа и гаршнепа, а бекасу и вальдшнепу дал характерные имена. Первые два рода таятся в болотах и топях, по которым шататься без надобности крестьянин не охотник; а бекасы, иногда по нескольку вдруг, кружась во всякое время дня над болотом, где находятся их гнезда, и производя крыльями резкий, далеко слышный звук, необходимо должны были привлечь его внимание и получить имя. Вальдшнеп, по утрам и вечерам летая над лесом, во время тяги, [8] издавая известные звуки, похожие на хрюканье или хрипенье, часто вскакивая с большим шумом из-под ног крестьянина, приезжающего в лес за дровами, также был им замечен по своей величине и отличному от других птиц красноватому цвету и получил верное название.
БОЛОТА
Говоря о болотной дичи, я часто буду упоминать о месте ее жительства, то есть о болотах. Я стану придавать им разные названия: чистых, сухих, мокрых и проч., но людям, не знакомым с ними в действительности, такие эпитеты не объяснят дела, и потому я хочу поговорить предварительно о качествах болот, весьма разнообразных.
Болота бывают чистые луговые. Этим именем называются все влажные, потные места, не кочковатые, а поросшие чемерицей и небольшими редкими кустами, мокрые только весной и осенью или во время продолжительного ненастья. Покрытые сочною и густою травою, они представляют изобильные сенокосы и вообще называются лугами; они составляют иногда, так сказать, окрестность, опушку настоящих мокрых болот и почти всегда сопровождают течение рек по черноземной почве, особенно по низменным местам, заливаемым полою водою.
Сухими болотами называются места, носящие на себе все признаки некогда существовавших топких болот, как-то: кочки, достигающие иногда огромной величины, следы иссохших паточин, родниковых ям и разные породы болотных трав, уже перемешанных с полевыми. Такие места по большей части зарастают кустами и отбиваются от сенокоса. Весьма обыкновенное дело, что болота мокрые и топкие превращаются в сухие оттого, что поникают ключи или высыхают головы родников; но я видал на своем веку и противоположные примеры: болота сухие, в продолжение нескольких десятков лет всегда представлявшие какой-то печальный вид, превращались опять в мокрые и топкие. Это по большей части случается в такие годы, когда дождливая, продолжительная осень до того насытит землю, что она уже не принимает в себя влаги, когда внезапно последуют затем зимние морозы, выпадут необыкновенно глубокие снега, и все это повертится дождливою, дружною весною. Тогда-то вновь открываются давно иссякшие жилы родников, вся окрестность просачивается подступившею из-под земли влагою, и оживает мертвое болото; в один год пропадут полевые травы, и в несколько лет посохнут кусты и деревья. В такие мочливые года, как говорят крестьяне, не только иссякшие ключи получают прежнее течение, но нередко открываются родники и образуются около них болота, там, где их никогда не бывало.
Болота мокрые и кочковатые, всегда поддерживаемые подземными ключами, изредка поросшие таловыми кустиками, постоянно сохраняя влажность почвы, уже не представляют богатых сенокосов, потому что изобилие болотных трав и излишняя мокрота мешают произрастанию обыкновенных луговых трав. Везде видно преобладание чемерики, или чемерицы, пупавок и трилистника. Мягкая поверхность земли, уступая ноге человека, не глубоко тонет под ней: сейчас слышен твердый грунт. Ходить по таким болотам не вязко, не топко и не тяжело. Это самые обширные и лучшие болота для охоты; они нередко пересекаются текучими, а не стоячими в ямках родниками.
Болота топкие с грязями, паточинами или ржавчинами и стоячими родниками имеют уже совсем другой характер: трав луговых там нет, да и болотная растительность скудна. Местами виднеются круглые пятна или длинные косы жидкой грязи и довольно большие лужи, иногда красноватые: в последнем случае болота называются ржавыми или просто ржавчинами. Красноватый цвет воды и грязи показывает несомненное присутствие железной руды. Кочек на них бывает мало, а на грязях и ржавчинах не растет почти и трава; зато нередко обрастают они кругом гривами густого, мелкого камыша, хвоща и необыкновенно высокой осоки. Поверхность воды на ржавых лужах подернута тонкою пленою, которая отражается на солнце железно-синеватым блеском. Водяные пауки любят бегать по ней взад и вперед на своих длинных, дугообразных ногах. Вода в родниковых ямках, которые иногда бывают довольно глубоки, хотя не имеет видимого течения, а только сочится, остается и летом свежею и холодною, особенно если зачерпнуть ее поглубже. Истомленный зноем охотник, распахнув насоренную поверхность воды кожаным картузом своим, может утолить жажду и прохладить раскаленную солнцем голову… беды никакой не будет: он пойдет опять ходить по болотам и разгорится пуще прежнего. Но ходьба эта очень трудна, особенно около грязей и паточин: там иногда можно увязнуть по пояс и не скоро выбиться на более твердое место. Причина, отчего происходят в болотах топкие грязи и паточины, состоит в следующем: сквозь тину и верхний слой почвы протачивается, неприметно для человеческого глаза, тонкая струйка родниковой воды. Струйка эта так мала, что не может составить никакого течения и только образует около себя маленькие лужицы мутной, иногда красноватой воды, от которой, однако, вымокают даже и болотные растения: торф обнажается и превращается в топкую, глубокую грязь. Она засыхает сверху, во время сильных жаров и засух даже трескается и может жестоко обмануть еще неопытного охотника: если он, обрадовавшись, по-видимому, сухому месту, прыгнет на него с кочки, то выкарабкается не скоро.
