Собака, которая любит - Криволапчук Наталия Дмитриевна (мир бесплатных книг .txt) 📗
Прошло несколько дней. Мне позвонила Ирина, не оставлявшая нас своими заботами:
- Как дела, как малыш?
- Все в порядке. Только вот паразит мой ленится с ребенком гулять.
- Кто это паразит? Юрка? А я тебе что говорила? - И в смех.
А я-то и позабыла тот мимолетный разговор за несколько дней до появления в нашей жизни Рольфа.
Первое знакомство Рольфушки с кошкой состоялось через полчаса после приезда домой. Тогдашней нашей кошке было месяцев восемь-девять, точнее я сказать затрудняюсь, поскольку подобрали мы ее морозным зимним вечером на помойке, вынув из банки из-под краски, в которую она залезла почему-то без документов. Пока ребятеныш знакомился с квартирой, обнюхивался, присматривался к новому миру, Фенька была заперта в комнате сына. Потом я вынесла ее оттуда на руках, крепко зажав на всякий случай передние лапы, твердо полагаясь на собственную способность предугадать и предотвратить боевые действия с ее стороны, бдительно следя за выражением кошачьей морды. Муж поднял щенка, представил его кошке. Обнюхались. И чувствую: Феня моя полностью расслабилась, обмякла. Какое там цапнуть! При виде маленького она вся разомлела. И сделалась для него добровольной нянькой. Нынче он нянчит малышей так, как научила его Фенька. Несколько дней и ночей она отходила от воспитанника только тогда, когда он, наевшись и наигравшись, сладко засыпал. Тогда она вспрыгивала ко мне на колени и, довольная собой, заглядывала мне в глаза: дескать, правда же, я славно поработала?
Она скидывала ему со стола и с холодильника вкусненькое, она учила его всяким мелким безобразиям и проказам. Муж, например, рассказывал:
- Чувствую я, тянут с меня ночью простыню. - Лето стояло жаркое, одеялами не накрывались. - Глянул вниз, а там четыре глаза, два кошачьих и два щенячьих - и все одинаково наглые. И держат всеми зубами за край простыни.
Мы накрепко усвоили Иринин завет: ко всему, что предстоит собаке во взрослой жизни, щенка надо приучать как можно раньше. На шумный и людный Невский он вышел со мной в пятинедельном возрасте, до этого с недельку погуляв во дворе. Еще парой дней раньше он съездил с нами на машине в гости к тете Райфи. Та отнеслась к нему в целом благосклонно, только раз чуть рыкнула в воспитательных целях, когда несмышленыш полез некстати целоваться.
Щенку не было еще и двух месяцев, когда мы увезли его на дачу, которую снимали тогда в Песочном, в обильно населенном дачниками очень большом и очень старом доме. У хозяев была своя кошка, но за щенка мы не волновались, сообразив, что наша диковатая и драчливая, до сих пор не вполне одомашненная Фенька в обиду его не даст. Да мне, впрочем, почему-то казалось, что все обойдется без драк. Так оно и вышло.
За городом наш младенец просто расцвел. Впервые в жизни собака очутилась в мире, искони принадлежавшем ее предкам: в мире трав, деревьев, насекомых, птиц... В мире красок и запахов. В мире шероховатого песка и струящихся под лапками трав. Щенку ведь нужнее всего не смотреть и, тем более, не слушать. Нет, в этом возрасте они воспринимают мир в первую очередь через осязание и обоняние. Вошедшие нынче в моду, с легкой руки докторов-ветеринаров, "прогулки за пазухой" приводят к переразвитию слуха (в ущерб другим органам чувств) и, как следствие, к боязни громкого звука, которой страдает множество собак. А Рольфик гулял, сколько хотел.
Я с удовольствием наблюдала за щенком, ощущая силу его эмоций, хотя и не понимая их в точности. А он вовсю осваивался с новым окружением.
Вот он впервые открыл для себя существование муравьев. Вот вырвал с корнем кустик полыни и треплет его в самозабвенном восторге. А первая встреча с лягушкой! Отпрянув от непонятного, скользкого и прыгучего существа, ребятенок наблюдает за ним с таким безграничным изумлением, что невозможно удержаться от умиленного смеха. Я ловлю себя на том, что и я, в свои тридцать девять, заново открываю вместе с ним прелести жизни. Пожалуй, с давних уже детских лет моего сына я не разглядывала так ни кузнечика, ни цветок "куриной слепоты". Да только теперь на привычные мне вещи я смотрела новыми глазами - не человечьими, а собачьими. Знала ли я, что именно благодаря этому мне вскоре откроется новый мир?
Не знаю, как для других, а для меня воспитание моего собачьего мальчишки мало чем отличалось по своим принципам от воспитания собственного сына. Разве что потребность в познании мира, как вскоре выяснилось, у собаки намного превосходит человеческую. Я думаю, это связано с краткой их жизнью, с темпами взросления. Ведь первый собачий год равноценен, ни много ни мало, шестнадцати человеческим. Не много времени отпущено им Добрым Боженькой на то, чтоб обнюхать, рассмотреть, потрогать, узнать, понять и больше не ошибаться. Успеть, не опоздать.
Я всегда очень много разговариваю с собаками, и вовсе не при помощи пресловутого "командного языка". Больше того, команд я и с Рольфом-то по большей части избегала, а девочкам-фоксам я подаю их только тогда, когда мне нужно продемонстрировать их выполнение своим подопечным. Нет, я говорю с ними так, как говорила бы с детьми, чуть ли не сказки рассказываю. И уж во всяком случае подробно объясняю им все, что может им пригодиться. Разумеется, читать собакам лекции по высшей математике бесполезно, их это совершенно не волнует. Но рассказать им о нашей жизни, о нашем общем быте мы обязаны. Потому мы с ними и стали позже понимать друг друга без слов.
Спасибо моим мужу и отцу, внушившим мне в свое время незыблемое уважение к мальчишеской активности и самостоятельности. Лезет мой Юрка на высокий забор, у меня сердце в пятки уходит, а я молчу. Так и со щенком - его право в том числе и шишки набивать!
Думаю, прежде всего этому я обязана тем, что теперь у меня есть та собака, о какой я всю жизнь мечтала, - спокойная, уравновешенная, совершенно не склонная к дракам и нервозности, все понимающая и не робеющая ни при каких обстоятельствах, напротив - всегда готовая прийти на помощь мне. Рольф легко находит общий язык и с собакой, и с человеком. Он - мой самый надежный помощник в работе с чужими собаками. С ним мне спокойно и в хорошей компании, и в плохой. Он невероятно активен, энергичен и бдителен, не упустит никаких, даже малозначительных происшествий, и отреагирует на любую угрозу мне, ему, младшим собакам, от кого бы она ни исходила. Потому-то я и рассказываю вам о нем. Ведь это он первым научил меня тому, что я знаю теперь о собаках.
Отношения между двумя кошками и щенком на даче складывались самым неожиданным образом. При первом знакомстве хозяйская Мурка, дама крайне неуживчивая и властная, попыталась в резких до неприличия тонах объяснить нашей Феньке, кто здесь главный. Феня было сникла, пообещала не лезть не в свои дела, обходить хозяйку стороной и вообще появляться в поле зрения только при крайней необходимости. О существовании щенка Мурка пока не подозревала.
Однако на второй или третий день случилось неизбежное: Мурка королевой прошествовала во двор именно в тот момент, когда там прогуливался на летнем солнышке малюсенький Рольф. Фенька, верная своему долгу няньки и опекунши, расхаживала в двух шагах от младенца. Надо было видеть, каким тигриным прыжком обрушилась она на госпожу и повелительницу!
Мурка, моментально оробев, и думать позабыла о своем королевском достоинстве, метнулась под крыльцо и носа не показывала, пока малыша не унесли со двора. Кажется, всего только один раз и понадобилось ее вздуть. С этого момента власть переменилась. Даже в отсутствие собаки Фенька держала себя с Муркой горделиво-небрежно, едва удостаивая законную хозяйку взглядом. Та и гулять-то по собственному участку не смела, лишь проскальзывала вдоль забора на большую поляну, спускавшуюся к речке. И только иногда Феня милостиво позволяла Мурке посидеть, как та любила, на перилах крыльца - разумеется, когда щенка не было поблизости! - но, Боже упаси, не развалиться, как прежде, на ступеньках, греясь на утреннем солнышке. Там, где может пройти наша собака, чужим кошкам делать нечего!
