Священные монстры (портреты) - Лимонов Эдуард Вениаминович (первая книга txt) 📗
Тогда в 1975 году, несколько эмигрантов, в том числе и я, написали "Открытое письмо академику Сахарову". Американские газеты его не напечатали, но напечатала большие отрывки из него лондонская "Таймз".
Однако, в нашей оценке брошюры Сахарова, мы тогда, спустя четверть века я вынужден это признать, мы и я допустили определенную несправедливость. Мы занизили критику Сахаровым советского режима. Каюсь, пускай и спустя четверть века. Даже судя по останкам советского режима, по судам, по прокуратуре инквизиций, по ФСБ, да даже судя по чудовищным тюрьмам России 2001 года - Сахаров был справедливым критиком той отвратительной реакционной системы государственного насилия. В своей правозащитной деятельности он допусках частные ошибки. В 1968 году, помню, он рьяно защищал крымских татар и Мустафу Джамилева. Те, кто видят сегодня, как крымско-татарское националистическое движение помыкает и русским и украинским Крымом, понимают, насколько ущербным был этот равномерных, якобы, объективный подход к проблеме прав малых наций на самоопределение. Карабах, Чечня - это все последствия объективности.
Прилетев в Россию первый раз именно в декабре 1989 года, я застал интересные события. По ящику транслировали заседание I съезда Депутатов СССР, нового, только что избранного созыва. В гостинице "Украина" я не мог оторваться от телевизора. Видел я и знаменитую пикировку Горбачева и Сахарова. Уже очень больной, истощенный, и какой-то неуместный в новом времени хитрых горлопанов и революционных демократов "двадцать пятого часа" (французское отличное выражение означает пристроившихся к какому-либо делу уже после его победы. Французы обыкновенно употребляют его в отношении Движения Сопротивления) Сахаров умер через несколько дней.
Сейчас мы живем все в такой стране, о которой Сахаров ни в коем случае не мечтал. Больной, пиджак висит как на вешалке, Сахаров вызывал, я помню, во время пикировки с Горбачевым у всей этой толпы депутатов нео-комсомольцев, смех. Между тем, он кажется, уже понимал, к чему идет. Что он и его сподвижники будут растоптаны бодрыми нео-демократами двадцать пятого часа. Но так и произошло. Ни в одной восточно-европейской стране борцы диссидентских баррикад первого часа не были так нагло и дружно отринуты от власти пинающимся и пробивающимся к власти быдлом. И в Польше, и в Чехословакии, и в Венгрии, и в Болгарии, и в Румынии и в странах Балтии диссиденты и эмигранты успели побывать у власти, писатели Гавел в Чехии и Добрица Чосич в Югославии, стали президентами. Но не в России. О нет, здесь Реставрация началась в одно время с Революцией. Член ЦК КПСС и кандидат в Политбюро Ельцин сделался и Первым Лицом Демократии. Этого нельзя было позволять сделать. (Напомню, что я из другого лагеря, я - национал-большевик и здесь выступаю как аналитик, стараясь понять, почему им не удалась их демократическая революция.) Диссиденты не пригодились России в 1991 году! Удивительно, уму непостижимо, но все начальники России положили на стол партбилеты КПСС и в одну ночь объявили себя приверженцами демократической идеологии.
В Российской истории примеры такого коллективного перехода из лагеря в лагерь происходили в Смутное время. У нас подлое наследство может быть? Очевидно наши восточно-европейские вассалы, по меньшей мере, дали шанс своим диссидентам, в России банда рвачей и генетических приспособленцев рванула к власти, перескакивая через спины Солженицына, Зиновьева, Буковского, через всех, сигая, ударяя каблуками в шеи и спины. А потом нечистоплотная сволота первого созыва привела к власти еще более нечистоплотную сволоту. Существует мнение, что, если бы Сахаров был жив, то демократы бы устояли, солнце светило бы ярче, и судьба России была бы иной. Хочу разочаровать вас, уважаемые добропорядочные граждане. Уже и в 1989 году, еще когда Сахаров был жив, его уже оттерли громко хрюкающие и громко ревущие парнокопытные. Он и в Верховный Совет СССР вынужден был выбираться хитрым путем, придуманным его сторонниками в последний момент. Народ рукоплескал хрякам, а не сутулому, истощенному в стычках с совдепом, интеллигенту в пиджаке на вырост.
В нем были элементы Ганди, была наивность. Он заступался за Джамилева, потому что больше некому было. Поскольку Джамилев уже тогда поддержал палестинцев, от такого мусульманского диссидента быстро отвернулся Запад. Сахаров не отвернулся. Помогал он и зэкам, у этих бедолаг и вовсе в стране нашей нет защитников. От зэков, нас всех прошлых и настоящих, спасибо.
Нормально, Андрей Дмитриевич, входите к нам в нашу, как говорят на тюрьме, "семейку" священных монстров. Садитесь между Петром Алексеевичем и Нормой Джин. Поговорите с Чарли Мэнсоном, у него есть, что сказать Вам об Америке. Будьте как дома! А по Вашему Гайдару все равно виселица плачет, это уж как хотите, но факт
Юрий Гагарин: погоны из ртути
"Ох, Гагарин, ой-йой-йой-йой!" - есть такая сейчас модная песня. О том, какие у Гагарина лампасы и погоны из ртути. Если бы не оттенок блатной застольности, выглядела бы очень сюрреальной передовой агиткой.
Юра взлетел над земле 12 апреля 1961 года. Еще живы были Мэрэлин Монро и Джон Фитцжеральд Кеннеди. Еще толстый и боевой Хрущ в соломенной шляпе и украинской вышитой рубашке прививал в России кукурузу и ругался с трибуны ООН, стуча по трибуне ботинком. Еще все было, потому, что американцы уважали нам, а мы - себя.
Юры Гагарина простецкая рожица, нос не слишком аккуратной лепки. Такой себе один из Шариковых этого мира - дворняга. Если бы он прожил дольше, стал бы похож на Жана Жэнэ, обзавелся бы торсом, одел бы джемпер, генералом в отставке лопатил бы землю в Подмосковье на приусадебном. Распухал бы от комаров и от водки. Принял бы ГКЧП, но затем перешел бы на сторону Ельцина, как все служаки.
Слава Богу, он гробанулся вместе с летчиком-испытателем Сергеевым и остался нам только его рейд в космос. Оттуда он первым из людей увидел нашу голубую и зеленую планету. Вертящуюся, как и предсказывал Галилей. В тяжелом скафандре с прибамбасами, висящий на шланге, он личинкой висел в космическом корабле. Неизвестно даже, насколько у него было развито чувство историзма. Понимал ли он, что осуществляет операцию, к которой долгой цепью, передавая друг другу знания и умения, двигалось человечество. И в той цепи много наших: Желябов - Кибальчик - Циолковский. Неизвестно. Может его тошнило, может он срал, извините, в скафандре внутри, безудержно, кто знает.
