Священные монстры (портреты) - Лимонов Эдуард Вениаминович (первая книга txt) 📗
Ренат фон Гриндер вполне подходила мне по всем параметрам. Она была свихнувшаяся в богему аристократка, неглупая, друзья ее были красочно одетые панковатые ребята и девушки. Помню, что мы ездили с ней по маленьким немецким городкам, где обязательно посещали почему-то кладбища. На кладбищах оказалось множество могил с пометками дат смерти от 1941 до 1945 и местами смерти - Сталинград, Ленинград или просто: Восточный фронт. Почему-то никакой ненависти к Гитлеру я не испытывал, красные гвоздики на брусчатке понимал. А особенно понимал юного Гитлера в Вене, - потому что сам пережил голодные годы в Москве. Думаю, что в Вене Гитлер пережил "иллюминацию озарение и от голода и от отверженности. Я пережил в жизни несколько иллюминаций, но позднее: первую в феврале 1976 года в Нью-Йорке, вторую в ноябре-декабре 1991 года в Вуковаре, на сербско-хорватской войне, первой в моей жизни.
Теперь о женщинах Гитлера, о Гитлере и женщинах. Начиная с 1942 года, и это доподлинно известно, британская секретная служба стала распространять порочащие Гитлера слухи, и печатные материалы. Задача была дана выставить его монстром, якобы, найти в нем ненормальности и отклонения, и тем самым, превратить его в глазах населения западных стран и населения Германии (это было сложнее) в опасного и отвратительного монстра. Потому печатались всякие, якобы, документальные свидетельства женщин, якобы, имевших секс с Гитлером, докторов о том, что Адольф Гитлер, вождь 3-го Рейха - девиант. Были свидетельства, что у него только одно яйцо, возникали свидетельства о том, что, якобы, он просил своих любовниц, что его били хлестали кнутом, или мочились на него. Теперь уже установлено с точностью, что эти свидетельства - фальшак, запущенный в мир британской разведкой.
Доподлинно известно, что Гитлер имел нормальные сексуальные отношения с женщинами, находясь на фронте в Северной Франции. Подозревают даже, что один из сыновей мадам Мадлен ле Руа, служившей некогда официанткой в кафе, посещаемом немецкими солдатами - сын Гитлера. Гитлер был влюблен в юную свою племянницу Гели Рубель, она покончила с собой в 19 лет, характер отношений дяди и племянницы не оставлял сомнений, что это была разделенная любовь. Впоследствии бюст Гели стоял на рабочем столе Гитлера в его кабинете в имперской канцелярии. По всей вероятности, Гитлер предпочитал молодых девушек. Ева Браун была моложе его на 23 года. Они познакомились, когда ей было 16, а ему 39. То, что они не позировали вместе, в постели как Джон Леннон и Йоко Оно, еще не свидетельствует о том, что они не спали вместе. Нравы тогда были другие, сдержанные, к тому же Гитлер политик по призванию, а не по назначению, видел в политике свою судьбу и, конечно, его политическая активность была главной в его жизни. И Гели и Еву он любил, а вот как - они унесли эту тайну с собой.
Владимир Ленин: эмигрант
В первый раз Ленин заслужил ссылку всего навсего за то, что участвовал в собрании студентов, где обсуждались вопросы студенческого самоуправления. И только. Это обстоятельство достойно упоминания.
У меня было множество встреч с Лениным. Помню, что году в 1992, кажется, в один из моих коротких приездов, мне позвонил фотограф из "Paris-Match", друг писателя Патрика Бессона, и сообщил, что по идее Бессона хотел бы поснимать меня в квартире-музее Ленина на rue Marte-Rose. Квартирой владела ФКП (Французская коммунистическая партия, рядом на лестничной площадке жил человек, надзиравший за музеем. Фотограф договорился, и в назначенный день мы встретились у дома Ленина, поднялись, вызвали консьержа-коммуниста и начали работать. Вначале попросили разрешения переставить вещи на письменном столе Ленина, и я сел за сто, спиной к камину. Клац-клац-клац - фотограф действовал со вспышкой. На кухне старозаветные трубы вентиляции должны были выводить чад с кухни Ленина. Фотограф сделал снимки на кухне. Удивили меня две узкие металлические кровати в спальне: совсем стерильные, солдатские какие-то. Фотограф поставил меня в спальне между двумя этими солдатскими кроватями и заставил взяться руками за обе спинки. Я не знаю, где сейчас эти фотографии, в 1993 году устами члена Политбюро Ги Ермье ФКП отреклась от меня. За мой национал-большевизм. Тогда с июня 1993 года французская пресса массированно громила заговор национал-большевиков, обнаруженный все то же прессой. Национал-большевиками называли нас - редколлегию газеты "L'Idiot International" всего 30-40 интеллектуалов. Так что и фотограф ФКП и "Paris Match" очевидно сочли публикацию фотоснимков моего визита на улицу Мари Роз несвоевременной.
В 1993 году, 16 сентября, я приехал в Россию. В один из дней между 16 и 20 сентября, когда Ельцин огласил свой Указ № 1400, я и Тарас Рабко посетили музей Ленина. Тарас был тогда любопытным подростком-холериком, студентом юридического факультета Тверского университета. Он затащил меня в музей. Уже в конце визита меня узнали вдруг сотрудницы музея и радушно повели показывать и те комнаты музея, бывшие закрытыми для обычных посетителей. (Впрочем, может быть, по каким-то причинам эти комнаты были закрыты именно в эти дни.) Удивили меня костюмы Ленина: архи-буржуазные тройки, галстуки в горошек, массивные туфли на высоком каблуке. Женщины любезно сообщили мне, что Ленин был 163 сантиметра роста, а Сталин 164 сантиметра. Я подумал тогда, как должно быть был далек маленький Ленин в этих жилетках и галстучках от революционных солдат в шинелях, матросов, крестьян в армяках. Ленин выглядел разительно эмигрантски, швейцарцем этаким, явившимся в мерзлую страну. К счастью для него, ему не пришлось проходить через всеобщие выборы: с такими внешними данными, и в таком костюмчике, он бы никогда не выиграл. Чужой. Музей закрыли сразу после октябрьских событий.
Моя книга "Убийство часового", включавшая в себя собственно книгу "Убийство часового" и "Дисциплинарных санаторий" поступила из типографии 18 сентября 1993. Вышла она в издательстве "Молодая Гвардия". Директор издательства и моя редактория, кстати сказать, уговаривали меня написать книгу о Ленине для серии "Жизнь Замечательных Людей". Возможно, получилась бы неплохая книга, но меня привлекали другие дела.
