Дайте кошке слово - Романова Наталья Игоревна (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
Характер и эволюция
Теперь поговорим о характерах. Откуда они взялись — характеры?
По образованию я эмбриолог. И еще в студенческие годы занималась эволюционными проблемами. В своей дипломной работе я стремилась показать, что метод Северцева «надставок» и «вставок» (это описано в моей повести «Ливень») не универсален и во многих случаях не может дать точного ответа на вопрос «кто от кого произошел». Уже тогда я начала искать другие пути. Тридцать лет назад у нас только зарождались биофизика, биохимия, биоматематика, и тогда я ставила вопрос в своей статье (1957) о необходимости привлечь к решению некоторых эволюционных задач, подобных той, которую я решала с хвостовыми вилками, физиков и математиков.
Теперь же создана наука, изучающая эволюционные вопросы даже с точки зрения топологии (математическая наука об особом виде изменения форм); теперь научились прогнозировать эволюционные изменения органов. Однако меня сейчас интересует несколько другой аспект этой проблемы, а именно: морфоэтологический. То есть анализ морфологических структур (в данном случае — внешности), непосредственно связанных с поведением животных, и возникновения в связи с этим в процессе эволюции характера.
Вы, возможно, заметили, что люди часто бывают похожими друг на друга. Я лично даже пугаюсь этого. Пугает то обстоятельство, что выхожу на улицу — и всех знаю. На какое лицо ни посмотрю — знаю. Видела такое похожее. Когда, где — неважно, но видела.
Известно, что на свете существует ограниченное количество типов людей. И внешность в некоторой степени соответствует, так сказать, внутреннему содержанию человека, характеру его поведения. Вот это-то и есть морфоэтологическая корреляция (взаимозависимость). Недаром ведь существуют типажи. И если скрягу нужно играть — одного артиста выбирают, а для героя-любовника — другого. Картотеки даже имеются: тут и Плюшкины, и Коробочки, и Маниловы, и персонажи Островского. И подобные им ходят среди нас.
Отчего словесный портрет можно составить и преступника найти? А все оттого же. Да, все оттого, что носы, да рты, да лбы под номерами записаны.
Так вот, все это началось очень давно. Когда людей еще не было, да и кошек тоже. Все это началось с самого начала. У рыб мы уже видим зачатки множества черт характеров и форм.
Нет слонов, нет черепах, нет крокодилов, нет ежей, нет птиц, нет человека, то есть нет еще этих форм, природа еще не создала их. Они еще только будут. Появятся. И произойдет это через тысячи, миллионы, миллиарды лет. А зачатки этих форм уже есть. Вот они: рыба, похожая на ежа — колючки те же; рыба, похожая на птицу — летает.
В биологии существует явление конвергенции («схождения» признаков), когда совсем у разных групп животных возникают одинаковые формы в связи с одинаковым образом жизни. Например, форма тела у рыбы и морского млекопитающего, дельфина, одинаковая — рыбья, потому что оба они живут в воде.
Но похожие формы у представителей разных групп животных могут возникать и по другой причине — как результат эволюционного развития этой формы. Вот почему многие формы, прежде чем достичь в каком-то из классов своего совершенства, неоднократно появляются на свет в приблизительных формах.
Слон, к примеру, прежде чем явиться на свет в виде млекопитающего, в виде такой красоты, силы и могущества в животном царстве, что лучше и представить себе невозможно, этот же самый слон, его приблизительная внешность (я имею в виду форму как таковую, не вдаваясь в ее функцию или происхождение), являлся неоднократно и в виде рыб, похожих на слона, и в виде жуков-слоников, и даже в виде тех же самых млекопитающих, только менее совершенных, таких, как муравьеды.
А царство рыб — просто поразительное царство: здесь, если хорошо поискать, можно найти, как я уже говорила, зачатки почти всех форм. Но самое удивительное — это то, что рыбы, если они похожи, скажем, на птиц, то похожи и выражением «лица»! И если к рыбам начнешь присматриваться, то и откроется тебе, что «лица» их настолько выразительны и настолько знакомо нам их выражение, что почти про каждую можно сказать, на кого похожа. Вот эта похожа на дельфина, а эта — на лягушку, а эта — на крокодила.
Но и это еще не все: у многих рыбьих «лиц» — человеческое выражение! Вот — скряга, а вот — добрый малый, а вот — индийская красавица. И внешность их (я имею в виду все то же выражение «лица», «облик») часто соответствует, скоррелированна с характерными чертами поведения. Пиранья, например, похожа на старую, злую каргу. И что же: она опасна не только для рыб, но и для крупных млекопитающих.
Есть такие мужские лица: губы большие, добрые, сразу выдают любящих отцов. И точно такой же рот у самцов тилапий, у которых во рту выводятся дети!
Примеров соответствия внешнего облика наиболее характерным чертам поведения данного вида, то есть примеров морфоэтологической корреляции, можно привести множество. Однако, чем выше на эволюционной лестнице стоит животное, чем оно высокоорганизованнее, тем сложнее его поведение, и такой наглядной зависимости между внешностью и поведением уже может и не быть.
У рыб, рептилий, птиц и многих других животных поведение часто представлено, как назвал этот тип поведения Конрад Лоренц (1932), «комплексом фиксированных действий». Комплекс этот, другими словами — набор действий, имеющий всегда определенный порядок (вместе со всевозможными механизмами его запуска, включая и сигнальный раздражитель — «знаковый стимул»), является той основой, на которой возникают всевозможные виды ритуалов: брачные, строительные, оборонительные и агрессивные.
К примеру: ящерицы, прежде чем начать бой за территорию, должны повернуться друг к другу боком (это первое действие). На боку у самцов, в отличие от самок, расположены пятна. Если пятна есть, значит, встретились самцы и бой состоится (второе действие).
Характер — признак индивидуальный. Он характеризует отдельную особь, отличая ее от другой особи того же вида. Однако характер возник не вдруг, не сам по себе. Он менялся, усложнялся в процессе эволюции, как и все, что имеет отношение к живой природе.
И с этой точки зрения, если говорить об эволюции характера, можно поставить вопрос так: где его корни, откуда «характер» набирал силу, как складывались его черты, прежде чем стать индивидуальной особенностью каждого?
Так, может быть, прообразом «характеров» как раз и были те особенности видового поведения, которые так ярко очерчиваются у более примитивных животных и так часто представлены там «комплексами фиксированных действий»? Может быть, эти «комплексы» в эволюции, распадаясь на отдельные компоненты или группы и отпечатываясь в генетической памяти, как раз и становились впоследствии индивидуальной особенностью каждого?
Во всяком случае, черты человеческого характера возникли не сразу, не сами собой, они прошли долгий путь эволюционного развития, и то, что мы их видим то тут, то там (иногда в сочетании с характерным данной черте внешним обликом), и то, что они разбросаны как бы по всем классам животного мира, говорит только о невероятной сложности процесса формирования черт человеческого характера.
При этом прослеживается одно: зачатки отдельных черт человеческого характера, которые мы наблюдаем уже у рыб, в других классах не только не исчезают, но набирают все большую и большую силу. И вот тут, говоря о домашних животных, мы можем сказать, что именно потому собаки и кошки, возможно, смогли так приблизиться к человеку и приблизить его к себе, что черты их характера более, чем у других животных, сродни человеческим.
Странно? Но почему же? Мы ведь не удивляемся, что у кошки голова, и два глаза, и сердце, как у человека. Что голова, и глаза, и сердце — не странно, а вот характер — странно. А вот тут, быть может, как раз в характере все и дело.
Ведь в природе каждому свое. Рыбе — плавники, плавай. Обезьяне — длинные руки, лазай. Тигру — сила и ловкость. А собакам и кошкам — характер. Сродни человеческому. Чтобы понять могли человека и сблизиться с ним. А сблизившись, все более становиться похожими на него, достигая еще большей близости и понимания.
