Тропою исканий - Бунтов Яков Дмитриевич (книги онлайн полные TXT) 📗

Наши юннаты уже задирали носы: о них и «Пионер» написал и ТАСС сделал сообщение.

А однажды, в разгар одного из занятий, открылась дверь, и на пороге появилась Галина Владимировна, школьный библиотекарь. Она протянула ребятам несколько писем, а последнее подняла над головой и сообщила:

— А это письмо из-за границы!

Все, кто был в классе, бросились к библиотекарше.

На конверте стоял четырехугольный штамп с русским словом: «Международное». Новый староста кружка Рудик Куклин повертел письмо в руках и стал распечатывать. Из конверта выпала фотография. Ребята увидели на ней улицу и площадь с красивыми одинаковыми домами в два этажа. Крыши их тоже были одинаковыми — высокими и островерхими. На переднем плане — скверик с цветочными клумбами, дорожками и аккуратно подстриженными небольшими деревцами. Подпись под фотографией не по-русски.

А письмо было написано по-русски:

И дальше было написано, что они любят учиться, любят свою родину, любят школу и слушаются своих милых учителей.

Внизу стояло много подписей чехословацких ребят.

Тут же было решено послать в Кладно 20 граммов гибридной грены, полученной от скрещивания нашего шелкопряда с шелкопрядом, пересланным нам сельскохозяйственной академией из Витебска.

Когда грена была готова, ребята стали писать ответ. Поручили это сделать секретарю кружка Славику Ветошкину. У Славика хранилась вся переписка в большой черной папке. Его товарищи, правда, сначала подсмеивались над «делопроизводством», но потом поняли, что Славик делает важное дело. Однажды на отчетном собрании он рассмешил всех сообщением о том, что не только ведет учет всей переписки, но даже весовой учет бумаг и писем и что теперь в его папке накапливается третий килограмм.

Смех смехом, а Славик Ветошкин единогласно был избран секретарем, ему поручили написать ответ юннатам из города Кладно.

Конечно, когда он писал письмо, никто из ребят не оставался равнодушным. Каждый давал какой-нибудь совет. Так что письмо оказалось коллективным.

Письмо запечатали в большой красивый конверт из глянцевой белой бумаги. Туда вложили грену. Для доступа воздуха обрезали уголки конверта, а оборотную сторону искололи иголкой. Решили послать и журнал «Пионер».

На почту отправились Рудик, Гена и Толя.

Когда Рудик протянул письмо девушке, сидевшей под табличкой «Прием заказных писем и бандеролей», она строго спросила:

— Почему вы все письмо истыкали иглой? Да еще за границу посылаете! Не приму! Берите обратно.

— Как не примете? У нас важное письмо, — растерянно проговорил Рудик.

— Так, не приму — и все тут.

Геннадий не утерпел:

— Давайте жалобную книгу!

Это на девушку подействовало.

— Иван Фомич, подойдите, пожалуйста, сюда.

К столу подошел пожилой, небольшого роста мужчина в форменном кителе. Девушка объяснила ему в чем дело, и передала письмо.

— Не знаю, как поступить, — сказала она.

Иван Фомич выслушал Рудика и сказал, что письмо надо распечатать и проверить, что в нем. Взяв письмо в руки, рассмотрел и заметил:

— Так заграничные адреса не пишут, как написано у вас. Так мы не принимаем.

— А как надо? — спросил Рудик.

— Надо конверт чертой разделить на две части. На левой стороне написать адрес на иностранном языке, а внизу свой адрес, тоже на их языке. А в правой стороне тоже заграничный адрес, но на нашем языке, а внизу ваш адрес, тоже на вашем языке. Это требуется по установленному международному праву всех почтовых отправлений.

Он распечатал письмо и достал номер журнала «Пионер».

— Не можем принять, — говорит.

— А почему? — удивились ребята.

— Грязен, вот почему. Новый надо. Вы им пишете «дорогие чехословацкие друзья», а посылаете грязный предмет. Это подобно тому, как посылать нестираную рубашку. Некрасиво. Что о нас подумают за границей?

Правда, журнал был здорово потрепан. Да иначе и не могло быть — уж очень много людей его читало! Рудик стал оправдываться:

— Статья очень важная. За нее наши ребята даже гонорар получили. Шестьсот рублей.

Это произвело на Ивана Фомича впечатление, и он сказал:

— Ну, раз такая важная, то и пошлите одну статью.

Ребята переглянулись, вздохнули и согласились — только бы письмо ушло в Кладно.

А Иван Фомич увидел грену и говорит:

— Не примем. Ни в коем случае нельзя.

Ребята объясняют ему, что они посылали ее в письмах по всему Союзу много раз.

Рудик снова хочет произвести на него впечатление:

— Мы уже целых два килограмма послали, если все письма подсчитать.

— Ну и что ж. Это вы посылали в пределах своего государства. Видали мы при заделке почты ваши исколотые конвертики и препятствий не чинили. А за границу нельзя.

Ребята продолжали настаивать.

Тогда Иван Фомич сказал:

— Ну, пойдемте к начальнику.

Все вместе поднялись на третий этаж. В большой светлой комнате сидел высокий, здоровый, с русыми волосами человек. Белая вышитая косоворотка с расстегнутыми пуговицами подпоясана узким ремешком.

Иван Фомич объяснил ему, в чем дело. И они стали вдвоем читать инструкции.

Иван Фомич читал быстро — то вполголоса, то шепотом. Ребята прислушивались, и до них долетали едва слышные слова: «Запрещается посылка в письмах фотографий, чертежей, если они имеют государственную тайну…» Ребята вздыхают. «Разрешается посылать живых пчел…» Ребята обрадованно тычут друг друга локтем. «Запрещается посылать культуру микробов…» Снова вздохи. «Разрешается посылать в письмах семена…» Снова локти впиваются в бока. Разрешается… Запрещается… Разрешается… Запрещается… Вдруг Иван Фомич оживился, начал читать громко:

«Разрешается посылать яички, или грену, шелкопряда, а также и коконы…»

Начальник взял у него книгу и проверил прочитанное.

Все в порядке! Судьба посылки юным натуралистам в далекий Кладно решена!

Рудик снова пишет адрес, испортив сначала несколько конвертов. Вернее сказать, он не пишет, а срисовывает адрес с письма из Чехословакии, так как не знает их языка.

И вот, наконец, письмо сдано белокурой девушке и получена квитанция.

Ребята счастливы. Лишь Толя, выйдя на улицу и взглянув на огромные почтамтские часы, говорит ворчливо:

— Потеряли два часа пятнадцать минут времени.

КАК ПРОВЕЛИ ПТИЦ

Наступающее лето вновь выдвинуло перед юными шелководами проблему «борьбы с птицами». В этом сезоне юннаты рассчитывали испытывать шелкопрядов в более широких масштабах. Тут одной защитной сеткой не обойдешься.

Над этим вопросом думали многие. Но только Володе Кондратьеву и Юре Черемисинову пришла в голову интересная идея.

Началось все, как часто бывает в открытиях, с незначительного случая (однако надо оговориться, что случай, конечно, приходит к тому, кто его ищет).

Однажды после экзаменов Володя шел по улице Карла Маркса и, пройдя Ботанический сад, увидел, что за забором растут три черемухи без листьев; ветки их сплошь опутаны паутиной. Володя заинтересовался и влез на забор. Его глазам представилась такая картина: по веткам в поисках пищи ползали черные гусеницы. Это они объели все листья черемухи. Многие из гусениц уже успели свить себе гнезда.