Формула добра - Самарский Михаил Александрович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
– У-у! – ответил я. Впрочем, не соврал. Я люблю всякие новые рассказы послушать.
– Ну тогда продолжаю. Я, конечно, не совсем хорошо знаю проблемы взрослых, ну там зарплата учителя или какие другие дела. Об этом сами взрослые пусть думают, как решать. Но у меня есть кое-какие мысли о самой учёбе. Будь моя воля, я бы ввёл в школах что-то типа стипендии. Понимаешь? Учишься без троек – получи премию. Учишься на одни пятёрки – пожалуйста, получи стипендию отличника. Понятно, что на всё это нужны деньги. Но зато государство реально докажет, что ему нужны наши знания. Правильно я говорю?
– Ав, – отвечаю, чтобы не обидеть лектора.
– Молодец, – Стёпка потрепал меня за шею. – Дальше: важно, кто нас учит. Если на перемене ученик даже случайно увидит учителя с сигаретой в зубах, согласись, это уже напрягает.
– Ав-ав! – подтвердил я. Тут Стёпка прав на все сто. Уж что я очень не люблю, так это сигаретный дым.
– Но самое главное, Трисон, – Стёпка сделал паузу и повторил: – Самое главное, я бы отменил в школах двойки и единицы. Серьёзно. Ну, на фиг они нужны? Наши оценки – это как у взрослых зарплата. Нет денег – думай, где их заработать. Нет оценок – думай, как получить от трёх до пяти баллов. Вот у тебя в школе были оценки?
– У-у! – замотал я головой.
– Вот видишь! – радостно воскликнул Стёпка. – Но ты же от этого не стал плохим специалистом. Правильно?
– Ав-ав! – согласился я. Тут и спорить-то не о чем.
– Представляешь такой прикол? Человек окончил школу, ему выдают аттестат, а там нет оценок. Аттестат есть, а оценок нет. Или там по пению и физре стоит пара четвёрок, и всё. О чём это говорит? О том, что человек в школу-то ходил, только не учился, а валял там дурака. А пришёл человек после школы поступать, к примеру, на филологический факультет, а в аттестате нет оценки по химии. Ну и что? На фиг она ему нужна – филологу. Что он там будет химичить? Ему языки нужно учить.
– Ав! – поддакнул я на всякий случай.
– Ты пойми, Трисон, те, кто реформирует нашу школу, они ведь мыслят иначе. Не так, как мы. Хотя, возможно, мне просто кажется. Но в любом случае было бы неплохо, если бы они с нами советовались – с учениками, имею в виду. Ты, наверное, думаешь, что школьники против дисциплины? Ничего подобного. Наоборот, для меня важен авторитет преподавателя. Я не хочу видеть униженного учителя. Это же мои наставники. Они для меня как вторые родители. Хочу их уважать и любить. Но при этом они должны любить и уважать меня. В моей школе таких проблем почти нет. В основном с нами говорят вежливо и корректно. А вот мои знакомые, друзья, соседи, которые учатся в других школах, рассказывают такие вещи, что волосы дыбом встают. Учитель может обозвать и идиотом, и даже обматерить, а то и чем-нибудь по башке огреть. Ну, и как же после этого ученик будет уважать и любить учителя? Вот тебя в школе учитель бил по голове?
– У-у! – отвечаю.
– Вот видишь! Даже собак не бьют.
Ну, если честно, иногда доставалось свёрнутой газетой по ушам. Но то и ударом не назовёшь – больше шума. Но всё равно было страшно. Я ведь, когда был щенком, тоже любил побаловаться. Но мне инструктора всегда попадались добрые. Хотя злые у нас не приживаются. Впрочем, не стану продолжать Стёпкин рассказ. Лучше расскажу вам кое-что ещё.
Вечерами, когда Стёпка уходил домой, я слушал другие истории. К Ирине Фотеевне ежедневно приходит подруга – пожилая, но удивительно лучезарная женщина. Сразу видно, добрый человек. Вот когда я узнал всю, ну, или почти всю, историю жизни своей подопечной.
Оказывается, Полина Фотеевна, вырастила двоих детей. Они теперь взрослые. Я краем уха и раньше слышал, что у неё где-то есть дети, но подробностей не знал. Признаюсь, лучше бы я их и не узнавал вовсе. Грустная история.
Ещё будучи молодой женщиной, Полина Фотеевна вышла замуж за овдовевшего мужчину, оставшегося с двумя маленькими детьми. Мальчик и девочка. Им в ту пору было два и три годика. Родители Полины Фотеевны отговаривали её от такого шага, а она ни в какую. Любовь! Своих детей у моей старушки не было, а мужниных она усыновила и всю жизнь отдавала им всё своё тепло и безграничную любовь. Я не знаю подробностей, Ирина Фотеевна при мне этого не рассказывала, но после того, как её муж умер, детей (к тому времени они уже были взрослыми) словно подменили. Стали называть Полину Фотеевну старухой и мачехой. А после того, как старушка ослепла (у неё сахарный диабет), и вовсе стали желать ей скорейшей смерти.
Я чего-то не пойму. Неужели у людей так бывает? Сразу скажу: у нас, у собак, такое сплошь и рядом. Вырос щенок, превратился во взрослого пса, и ему наплевать на маму и папу – может и зарычать, и еду отобрать, даже укусить может. Но так это же собаки. Я и их не оправдываю, собака ты или нет, всё равно нужно помнить, что это твои родители. Но когда слушаешь такие истории о людях, вы знаете, даже не по себе становится.
Я всегда думал, что у людей другие законы и принципы. Имею в виду, у родных людей. Вспомните Сашку, его маму и бабушку. Какие люди! А помощница Ивана Савельевича? Та вообще была ему чужой, а приходила бесплатно ему помогать. Ухаживала, стирала, убирала, гладила, кушать готовила. Золотая женщина. А тут родные дети, и такое скотство. Ну, хорошо – она не родила их. Но ведь вырастила, воспитала, ухаживала за ними. Почему человеческие детёныши бывают такими неблагодарными? Вы не знаете? Подруга Фотеевны предполагает, что моя старушка их сильно в детстве баловала. Жила больше для них, чем для себя. Вот они и выросли такими эгоистами. Не знаю-не знаю, Иван Савельевич как только меня не баловал, но я его за это только сильней любил.
Единственное, что меня обидело во всех этих вечерних разговорах, так то, что однажды Ирина Фотеевна сказала своей подруге о племянниках:
– Давай больше не будем вспоминать этих неблагодарных собак.
Так мне обидно стало. Вот видите: неблагодарные дети-люди, а отдуваемся мы – собаки. Собака как раз-то будет вам признательна всю жизнь за тепло и заботу. Вы часто встречали собак, которые платят хозяину чёрной неблагодарностью? Вряд ли и встретите. Если такое и случается, то, может, один раз на миллион. Да и то, скорее всего, сам хозяин виноват – либо обижал собаку, либо приучал к агрессии. Собака тут ни при чём.
Глава 13
После того как Полину Фотеевну выписали, к нам переехала жить её сестра Ирина. Жизнь у меня, конечно, стала спокойнее. Правда, на улицу стал выходить реже. Но мой друг Стёпка добрался и сюда. Не каждый день, но приезжал частенько. Вот с кем мы нагуливались так, что я домой еле лапы волок.
То, что случилось дальше, Иван Савельевич назвал бы «кино и немцы» – была у него такая смешная присказка. Но обо всём по порядку.
Стёпка никогда не ходил кругами по микрорайону. Он, как вы уже догадались, любитель дальних путешествий. Забрели мы с ним однажды на какой-то рыночек. Это своего рода тот же супермаркет, но под открытым небом. Чего там только не было! Оказывается, Степан решил мне сделать сюрприз. Подошли мы к ларьку, в котором продавали всякие собачьи прибамбасы. Думаю, чего он тут решил покупать? Но уже через пару минут мой юный друг вручил мне громадную кость. Такая, скажу вам, пахучая и красивая, что сразу и не опишешь. Тут и человеческих-то слов не хватит.
С рынка мы отправились в близлежащий сквер. Стёпка развалился на лавочке, а я принялся за подарок. Такие кости, конечно, ненастоящие. Люди изготавливают их из говяжьих сухожилий и костной муки. Но вкусняшка ещё та! Да и на вид симпатичная. Это примерно как у людей бульонные кубики – не поймёшь, что там намешано, но пахнут вкусно, хотя…
С вашего позволения, немного отвлекусь. Однажды по телевизору смотрел передачу и вот что узнал. Оказывается, эти самые бульонные кубики могут содержать одну молекулу мяса, а всё остальное – химия. Иными словами, мясное у них только название. Знаете, кому принадлежит идея создания таких кубиков? Химику. Да-да, был такой химик Юстас Либих. Ещё в середине девятнадцатого века он изобрёл так называемый «Мясной экстракт Либиха» и продавал его бедным людям, у которых просто не было денег на настоящее мясо. Хотя если говорить по правде, то в те времена в бульонных кубиках мяса было побольше, чем теперь, а химических добавок совсем немножко.
