ВДВ. Как выжить и победить в Афгане - Скрынников Михаил Федорович (читать книги без сокращений .txt) 📗
– Смотрю на тебя и вижу: лицо родное, а вот вспомнить уже не могу. Давай, быстренько признавайся, а то я как медведь голову ломаю, но вспомнить фамилию все равно не смогу.
– Да я Сергей Панкратов, со взвода связи! – отвечает парень.
– Серега! Вспомнил! Ты же часто со мной на боевых радистом был!
– Так точно.
– Ну вот, наконец-то вспомнил. Где ты сейчас и чем занимаешься?
– В Курском аэроклубе занимаюсь подготовкой парашютистов. И не только парашютистов, а готовим будущих солдат для ВДВ.
– А сам совершаешь прыжки?
– Конечно, а как же без них? Ведь я чистокровный десантник, – эти слова Сергей произнес с гордостью.
– Молодец, давай готовь кадры для наших войск, – похвалил я его.
И вдруг кто-то рядом громко сказал:
– Смотрите, парни, это же «Таблетка» идет!
Все оглянулись кругом. Кто это такой, «Таблетка»? Ведь столько прошло времени, я и подзабыл! «Таблеткой» оказался санинструктор роты Веретин: спортсмен, добрый и скромный человек. Он участвовал во всех боевых операциях, оказывая первую медицинскую помощь разведчикам. Вот так с тех пор и прилипла к нему эта «кликуха». А он и не обижается, когда его так в шутку называют. Ведь друзья это делают без зла, по-доброму. Его тоже обнимали, справлялись о жизни и здоровье.
– Спешил, боялся, что опоздаю, еле уговорил руководство отпустить на встречу. Работы в последнее время очень много. Начальству тоже лишний раз оголять свои фланги не хочется, – как бы оправдываясь за опоздание, сказал Евгений.
Следом за «доктором» подошли два друга, два Михаила: Куликов и Бакутин.
– Миша, ты почему без головного убора? Ведь холодно! – спросил у него я.
– Все нормально, батя, разве это мороз? – ответил Куликов.
– Да он всю зиму ходит без головного убора, – поддакнул Бакутин.
– А может, еще денег не заработал на шапку, – съехидничал рядом стоящий Ветчинов.
– Да ты сам гастарбайтер! В Москву понаехали всякие! – отшутился Куликов.
Все дружно хохотнули.
– Ну и что тут такого, что гастарбайтер? Я же россиянин, куда хочу туда и еду. Вам просто больше повезло, что все деньги в Москве, – парировал Сергей.
И тут же чей-то голос:
– А вот и Азарнов во всей красе нарисовался!
Все стали оглядываться по сторонам и искать глазами Андрея. Он подошел к сослуживцам с улыбкой, приговаривая: «Привет, и еще раз привет». Стали здороваться, а кто-то стал над ним подшучивать. Андрей на это не обращал внимания. Ребята все были нормальные, понимающие юмор, – а он уже не тот старшина, которым был более двадцати лет тому назад. К этому времени Андрей окончил Военно-медицинскую академию в Ленинграде и медицинский факультет при Академии Генерального штаба в Москве. На его погонах красовались по два просвета и по три звезды полковника медицинской службы. Он побывал за границей, и не где-нибудь, а снова в составе военной миссии в Афганистане. Ради удовлетворения своего корыстного интереса вместе с французскими коллегами он побывал и на горе Ходжа-Раваш, на которой когда-то был оборудован наблюдательный пост дивизионной разведроты и где стоящие рядом ребята не единожды несли на нем боевую службу. Вначале французы ему не верили, но хорошее знание местности и названий кишлаков, которые он еще помнил наизусть, убедили зарубежных коллег в правдивость его слов. Зарубежные коллеги были впечатлены тем, что Андрей воевал в этой стране, и стали относиться к нему с еще большим доверием и уважением. А совсем недавно он вернулся из Чечни, где был с десантниками в командировке.
– Вот это Андрюха, вот это да! – восхищались разведчики. Но когда в разговоре кто-то из парней упрекнул его за то, что Андрей послал сына воевать в Чечню, он ответил:
– На операции мы вместе выходили, и сын воевал под моим контролем. Зато сейчас он у меня настоящий мужчина и служит в полку спецназа ВДВ.
Да, с ним трудно поспорить, не каждый отец поступил бы так. Здесь было над чем подумать…
Несколько позднее к компании присоединился Лисневский, который в Афгане был связистом. В нем чувствовалась властность комсомольского вожака. В советское время, после Афгана, в городе Истре он был комсомольским работником. Потом, после развала Союза, Лисневский возглавил городскую организацию воинов-афганцев, которой руководит и по сей день. Причем руководит умело, она растет каждый день. Затем со стороны метро нарисовались еще три направляющиеся к памятнику знакомые фигуры: Куранова, Сокурова и Боровкова, которые приехали из Санкт-Петербурга. След в след за ними, словно по минному полю в Афганистане, шел Нестерук. Володя, пожалуй, на сегодня самый «продвинутый» из этой компании: он генерал таможенной службы, начальник Ставропольской таможни. Кто-то из ветеранов в шутку сказал:
– Володя, выдели нам в аренду хотя бы метр таможенной границы, чтобы мы, твои друзья, смогли изменить трудную жизненную ситуацию в свою пользу, хорошо пожить и ни от кого не зависеть.
– Ишь ты, губы раскатал. Надо жить по закону! – со смехом ответил Нестерук.
А народа в группе с каждой минутой все прибавлялось. Через какое-то время и рязанские парни подтянулись: всего лишь трое, но вполне уважаемые: Тютвин, Хижняк и Кузнецов. Хотя Рязань и не дальше Воронежа или Санкт-Петербурга, однако ветераны по какой-то причине немного запоздали. Среди рязанцев не было Павлова и Баранова: серьезные дела не дали им возможности встретиться с сослуживцами. Вот от общей группы ветеранов уже стали отделяться небольшие группки по 2–3 человека и больше, которых объединял в основном год призыва. Иногда около одной или другой группы раздавался громкий хохот: кто-то вспомнил и рассказал смешную историю на общую для всех военную тему. Подошли парни из Витебска: Пащенко, Андрейчук, Марченко, Гусько и Перепечин. Александр – один из немногих разведчиков, кто еще продолжал служить в армии. Правда, он был полковником Белорусской армии. Глядя на эту шумную и веселую компанию, мне так и хотелось сказать: «Да, у памятника собралась добрая половина разведывательной роты!» Вот она, восторженная встреча после стольких лет. Глаза парней были полны радости и восторга, а кое-кто, отвернувшись, тайком вытирал вдруг появившуюся слезу.
– А где Климов? – задал кто-то вопрос. По привычке все сразу осмотрелись и в один голос переспросили:
– А действительно, где Климов? Заварил кашу, а самого еще нет!
Лисневский посмотрел на часы и сказал:
– Я только что с ним разговаривал и по времени он должен быть уже здесь.
И точно, как по расписанию, в это время со стороны Исторического музея к разведчикам направлялась рослая и важная фигура Климова. Все издалека и громко стали его приветствовать. Володя теперь большой человек, депутат Государственной думы, принимает законы для народа. Правда, не все народу нравится, но это уже от него не зависит: он небольшой винтик во фракции «Единая Россия». Но то что он, уже который год подряд, в этот февральский день собирает разведчиков около памятника Георгию Жукову, – за это ему низкий поклон со стороны разведчиков. Его энергию и организаторские способности мы уважали и даже завидовали им. Ведь чтобы собрать, устроить и прокормить такую компанию, надо найти солидного спонсора. Так что за все это честь ему и хвала!
Подойдя к народу, Владимир извинился не за то, что опоздал, а за то, что подошел к компании последним.
– Ребята, честное слово, работы очень много. Рабочий день полностью расписан и загружен!
Поздоровавшись со всеми, он отметил, что сегодня нас намного больше, чем в прошлом году, и, как полагается ответственному государственному человеку, сверил со своим списком всех присутствующих и довел план работы на два дня.
– Сейчас едем на Кузьминское кладбище, навестим могилу нашего всеми уважаемого командира роты. По возвращении зайдем ко мне в рабочий кабинет. Многие из вас еще ни разу у меня в гостях не были. Пропуска на всех вас заказаны, секретарь, Татьяна, заранее подсуетилась… Затем слушаем концерт в Кремлевском дворце. Ну, а потом, как принято, едем в гостиницу, оформляем иногородних на ночь и ужинаем. Завтра с утра и до обеда посещение бани. Отдыхаем, отмываем грехи и вечером по домам. Вопросы есть по регламенту?
